Тень Фукусимы - Александр Петровский

– Ничего, не суть важно, в каком именно году вышла эта газета. Если вы правы, то разговор с ним, действительно, будет весьма для нас полезным. Адрес, телефон и место работы правильные? А то в Москве многие зарегистрированы по одному адресу, а реально живут совсем по другому.

– Тут я не в курсе, где я, а где Москва? Можно позвонить по этому номеру и уточнить, но я не стал этого делать без вашего согласия.

– Очень умно поступили! Не нужно ему звонить. Если там, во время эксперимента, был какой-то криминал, то упоминание о тех событиях может Тарасова спугнуть. И мы его уже не найдём, по крайней мере, быстро. Мы сделаем не так. Его навестят мои люди, проверят, тот ли это человек, который нам нужен, и пригласят в гости. Вы с ними хорошо знакомы, это братья-орангутанги, как я их называю. Их приглашение не так легко отклонить, вы-то, Игорь Николаевич, это знаете. А здесь мы с ним побеседуем, может, и вас попросим помочь, а может, обойдёмся своими силами. Вы пока отдыхайте, но будьте наготове в любой момент присоединиться к нашей беседе. Я восхищён результативностью вашей работы, Игорь Николаевич, и очень рад, что решился вас нанять, несмотря на все сомнения!

Когда окрылённый похвалой Игорь покинул кабинет шефа, Леонид Сергеевич некоторое время сидел за столом, горестно покачивая головой, а затем рявкнул в селектор:

– Анфиса, начальника охраны срочно ко мне!

Шеф секьюрити, тот самый мужчина огромных размеров, который на крыше встречал вертолёт, примчался немедленно.

– Что случилось, Лаврентий Павлович? – с волнением в голосе осведомился он.

– На! Читай! – Леонид Сергеевич сунул ему отчёт Игоря Марченко.

– Тарасов Пётр Степанович, – прочитал начальник охраны. – Ну, да, он. Его сейчас допрашивают в подвале. Что не так?

– Ты ещё спрашиваешь, что не так! Четырнадцать лет я искал этого мерзавца, нанимал частных детективов, привлекал к поискам милицию, ФСБ, чёрта лысого и многих, многих других! И не мог найти! Это нормально?

– Лично я занимаюсь этим делом всего два года, и, между прочим, добился успеха. В чём вы хотите меня упрекнуть?

– Ты видишь этот отчёт? Его составил Игорь Марченко. Совершенно не напрягаясь, он нашёл Тарасова всего за полдня! Ты понимаешь? Четырнадцать лет и полдня! Почувствуйте разницу! Нет, я всерьёз подумываю о том, чтобы взять этого парня на работу!

– Лаврентий Павлович, если мы закончили с лирикой, может, я доложу, что нам удалось у него узнать?

– У Марченко?

– Нет, у Тарасова.

– Уже что-то узнали? Что именно?

– Ничего хорошего, Лаврентий Павлович. Свой волшебный чемоданчик он спрятал неподалёку от нашей таёжной базы. Я не уверен, что Тарасов сам сможет его найти, но мы без него точно ничего не найдём! Только он искать не будет, понимает же, гад, что как только чемодан попадёт к нам, ему смерть. И как его заставить? Родители померли, на бывшую жену и сына ему плевать. Причём это не игра, допрашивали его под сывороткой правды.

– Да, проблема. А знаешь, что я сделаю? Поручу решить эту проблему Марченко. Почему-то я абсолютно уверен, что он справится. Запись допроса Тарасова делалась?

– Конечно. Хотите прослушать?

– Нет, я спрашиваю только потому, что мне нравится спрашивать! Конечно, хочу!

Петя Тарасов родился в шестьдесят первом году в Восточном Берлине, в госпитале группы советских войск в Германии. Его отец, Степан Данилович, был военным лётчиком, летал на боевых вертолётах, которые всегда называл вертушками и никак иначе. Берлин Петя совсем не помнил, Тарасовы покинули его через два года и больше туда не возвращались. Отца постоянно перебрасывали с места на место, и Петя редко когда заканчивал учебный год в той же школе, в которой его начинал.

Дослуживал Степан Данилович в Киеве, там и поселился после отставки, так что последние четыре года его сын получил возможность учиться нормально. Парню нравились точные науки, он очень интересовался физикой, но его будущее было предопределено – Пётр должен стать военным пилотом, другие варианты просто не рассматривались. Впрочем, он и не возражал, авиация ему тоже нравилась.

Гром, как всегда, грянул неожиданно. Своё веское слово сказали врачи. Есть мнение, что единственный доктор, считающий вас здоровым, работает в военкомате, но для авиации это неверно. В сердце Петра обнаружился какой-то микроскопический дефект, и это всё решило.

– Юноша, с этим вы можете дожить до девяноста лет, – сказал ему кардиолог. – Вы можете даже ставить мировые рекорды в спорте. Но в авиацию вы попадёте только в качестве пассажира. Хотя, конечно, если захотите стать авиамехаником…

Его отец негодовал, но сделать ничего не смог. Ему удалось добиться, чтобы сын прошёл кардиологическое обследование повторно, у других врачей, но это ничего не изменило. Вердикт медицины «не годен» надёжно перекрыл для Петра все пути к карьере военного лётчика.

Неожиданно для себя Пётр обнаружил, что совсем этим не расстроен. Ведь теперь он сам хозяин своего будущего! Правда, отец хотел, чтобы он всё-таки стал офицером, но Петя убедительно для отца ответил, что кроме авиации, других родов войск он не признаёт, да и в авиации согласен служить только в лётном составе, как его любимый папа. Но раз уж это по медицинским причинам невозможно, то ко всем чертям эту армию! Степан Данилович для виду побурчал, но, в конце концов, согласился с сыном.

Что ж, раз Тарасов-младший не может стать пилотом, он решил профессионально заняться физикой. Парень легко поступил в один из московских вузов (дети военнослужащих имели при поступлении некоторые льготы), и через положенное время получил диплом общесоюзного образца. Успехами в науках он не блистал, зато в процессе обучения умудрился сделать ребёнка однокурснице. Скоропалительный брак закончился не менее скоропалительным разводом, и за исключением алиментов, не оставил в его жизни никаких следов.

По распределению Пётр Тарасов попал в один очень секретный московский НИИ, настолько секретный, что даже сотрудники не знали, чем он занимается. Если кто из них и догадывался, то молча. Петру, как оказалось, и не нужно было знать, чем занимается НИИ. С самого первого дня он, как полномочный представитель этого научного учреждения, полол колхозные поля, мёл московские улицы, перебирал овощи на базах и помогал строить дома хозспособом. Это мало напоминало ему ту физику, о которой он мечтал, но сделать Пётр ничего не мог. Три года молодой специалист Тарасов должен был отработать своё «бесплатное» высшее образование, и не ему было решать, как именно должна происходить отработка.

Парень безропотно выполнял всю порученную ему «интеллектуальную» работу, но настал момент, когда его терпение лопнуло. Бахнул Чернобыль, и по спущенной сверху разнарядке НИИ должен был послать в Зону одного человека. Разумеется, этим человеком оказался (чисто случайно) Пётр Тарасов. Ведь у него родители живут в Киеве, да и вообще, его всегда посылали на все неприятные работы. Другие кандидатуры даже не рассматривались.