На стыке времён - Олег Евсюнин

      Раздался сигнал зуммера. Инспектор потушил картинку над столом и включил коммуникатор. Перед ним оказалась жена.

      - Сережа, ну где ты там? Я уже волнуюсь.

      - Иринка, срочное задание в номер. Я немного задерживаюсь.

      - А когда ты придешь?

      - Не знаю. Может быть, утром, или даже к вечеру...

      - Ты хоть поел там?

      - Да. Только что пил чай с бутербродами. Ну, давай, целую.

      - Я буду скучать...

      Коммуникатор отключился. Воронцов продолжил просмотр прерванной сессии воспоминаний Невелина. Потом встал, собрал несколько стульев, и, составив из них нечто, напоминающее кровать, лег на спину, закрыв лицо правой рукой.

      "Взрыв звездолета... Но он не мог видеть взрыв звездолета. В одном случае он тогда уже был в анабиозе, а в другом... А как звездолет вновь оказался целым? Роботы починили? А затем вернулись забрать своего командира? Получается, что он их не перепрограммировал? Хотя..."

      Воронцов резко вскочил и сел в кресло. Он приказал компьютеру включить сопоставление обоих фрагментов покидания звездолета Невелиным. Картинка раздвоилась. Пошла отработка вновь введенной программы. Сергей ждал. Наконец, в воздухе повисло сообщение об окончании работы.

      - Найдено место соответствия. Процент совпадения 99,98, - нудно сообщил механический голос.

      - Показать конечный вариант, - потребовал инспектор.

      Включилась трансляция. Взрыв на борту, спасательная капсула, робот, включающий систему анабиоза на капсуле. Все единым куском, без пробелов. От предчувствия удачи у Воронцова даже перехватило дыхание. Два разных фрагмента воспоминаний являлись единым целым! Вот и доказательство, что все, что между ними - обычный сон. Звездолет погиб, Невелин чудом оказался на Земле.

      Сергей потер виски. Как-то сразу очень захотелось есть и спать. В столе оказалась старая упаковка с двумя уже зачерствелыми пряниками. Запив их обильным количеством крепкого кофе, инспектор кое-как восстановил свою работоспособность.

      " Что мы имеем? Пребывание Невелина на РТ-308/4 - сон. Он оговорил себя. Ну конечно же. Только-только вышел из комы, принял сновидения за чистую монету. Хорошо. Но как же тогда взрыв звездолета? Ведь тогда и это тоже сон".

      После внезапно пришедшей удачи инспектор вдруг почувствовал, что опять возвращается туда, откуда начал. Надо доказать взрыв. Но он сам себя лишает такой возможности.

      "А если он впал в анабиоз чуть позже? И тот отрывок с взрывом все-таки подлинный? Бред. Или так: при выходе капсулы из звездолета он на мгновение очнулся... Нет, над таким заявлением будет потешаться весь отдел".

      Вновь заверещал коммуникатор. К удивлению Воронцова, это был генерал.

      - Как там у тебя продвигается? Нашел зацепки?

      - Товарищ генерал, нашлись доказательства версии о сне. К сожалению, доказать взрыв корабля пока не удается.

      - А сон точно можешь доказать? - недоверчиво переспросил старик.

      - Так точно.

      - Дуй ко мне.

      Сергей схватил карту памяти и быстро спустился на второй этаж к кабинету начальника. Там ему пришлось еще несколько раз и на различной скорости прокрутить составленный отрывок воспоминаний Невелина.

      - Что ж, будем считать, что меня ты убедил, - после длительной паузы медленно протянул генерал.

      - Вячеслав Васильевич, взрыв не могу доказать.

      - Но согласно твоей версии, взрыва в памяти Невелина и не должно быть.

      - Получается, все напрасно?

      - Не совсем, - генерал улыбнулся. Добродушно. По-отечески. - За мной иди. Тут мне ребята из соседнего отдела несколько интересных штучек принесли. Посмотрим.

      Они спустились в расположенное в подвале гаражное помещение. В одном из боксов, закрытых на кодовый замок, Воронцов увидел огромный оплавленный кусок металла. Рядом с ним валялись куски поменьше.

      - Догадываешься, что это?

      - Нет, - Сергей недоуменно посмотрел на генерала.

      - Наши эксперты определили во всем этом части носовой обшивки звездолета Г-550. Найдены приблизительно в расчетном месте взрыва. Так что погиб корабль. Жалко, конечно, но для нас эта новость весьма кстати.

      - А где остальное? Фрагменты роботов?

      - Экий ты шустрый. Скажи спасибо, что хоть это нашли. Представляешь, насколько разлетелись обломки за сто лет? Да и место взрыва установить удалось уж очень приблизительно. Так что имеем то, что имеем. А что еще надо? Вот обломки с места взрыва, вот твои доказательства, что Невелин занимается самооговариванием. Дело закрыто. Точка.

      - То есть Невелин...

      - Свободен.

      - Я могу снять охрану?

      - Уже сделано.

      - Вячеслав Васильевич, еще один вопрос. Как давно эти обломки у вас?

      - Неделю.

      - То есть вы уже неделю знали, что звездолет погиб?! Почему ж вы мне раньше не сказали?

      Генерал с хитринкой посмотрел на своего подчиненного. Несмотря на бессонную ночь, старик выглядел все так же бодро, как и в первый момент их встречи. Поговаривали, что он вообще никогда не спит.

      - Вы, молодежь, работать как следует не хотите, вот что я тебе скажу. Все смотрите, как бы побыстрее смотаться, да под тепленькое одеяльце к женушке пристроиться. Вот и приходится нам, старикам, изгаляться. Ты что, не понимаешь, что без твоих исследований эти куски металла всего лишь хлам, годный на свалку? Ты же сам сказал: "Маловато". И от роботов ничего не найдено. Зато с твоим подтверждением это уже факты. Упрямая вещь, помнишь такое? Все, назначаю двое суток отсыпных.

      - Есть двое суток! - радостно козырнул Воронцов.

      - Лучше бы сказал: "Спасибо", - закряхтел старик.

      Когда Сергей вернулся к себе, утро уже полностью вошло в свои права. Дома стоял гвалт, дети собирались в школу, жена - на работу.

      - Ну наконец-то! - обрадовалась она возвращению мужа. - Есть будешь?

      - Не хочу. Сейчас спать.

      - Что хоть было-то, если не военная тайна?

      - Так, разрабатывали одного.

      - И что?

      - Нормально. Невиновен. Ты знаешь, мне, кажется, начинает нравиться моя работа.

Глава 19

      Память к Григорию возвращалась медленно, урывками. Сначала он почувствовал, что уже не сидит в кресле, а лежит накрытый чем-то невесомо-легким. Потом заныло тело.

      Затем появились звуки, вроде как шелест морского прибоя, становясь все более отчетливыми, но все равно плохо различимыми. И наконец, будто кто-то включил яркий свет. Поначалу Григорий с трудом даже мог разобрать, что же он видит. Перед ним в пелене двигалась чья-то неясная тень, и, наверное, это был человек.

      - Григорий Вадимович, вы меня слышите? - прошелестел где-то далеко порхающий звук.

      - Да, - с трудом ответил Невелин, пытаясь хоть немного разглядеть стоявшего над ним. Пелена понемногу спадала, Григорий кое-как смог различить контур человека и еще одно темное пятно рядом.

      - Григорий Вадимович, постарайтесь ответить, откуда вы прилетели?

      - РТ-308/4.

      "Зачем им все это нужно? В конце концов, какая разница, откуда я и зачем?" - Григорий автоматически что-то отвечал на вопросы и тут в его мозгу мелькнули воспоминания...

      - Вы говорили, что были на РТ-308/4. А когда вы там были?

      Невелину стало не по себе. Он понял, что попался, глупо и по-детски. Голос звучал повелительно, надо что-то отвечать, но вот что?

      - Давно... - он попытался потянуть время.

      Перед глазами появилась еще одна тень. Какое-то движение, напоминающее борьбу. Новый голос:

      - Сеанс окончен. Можете уходить.

      И все разом померкло.

      Когда Григорий пришел в сознание в следующий раз, его зрение почти полностью восстановилось. Рядом с кроватью он увидел круглолицего розовощекого человека с довольной улыбкой на лице. На человеке был белый халат. "Наверное, врач", - подумал Невелин и попытался скинуть с себя одеяло. Руки не слушались.

      - Что со мной? - достаточно внятно произнес он, испугавшись собственной беспомощности.

      - Вы провели в анабиозе свыше ста лет. Сейчас вы восстанавливаетесь, - доктор старался говорить как можно более медленно и внятно.

      - Мое тело меня не слушается.

      - Эти функции мы временно приглушили. Не волнуйтесь, скоро все придет в норму.

      Было достаточно странно лежать вот так, когда ощущается весь свой организм, а на поверку возможно пошевелить лишь мышцами лица.

      Невелин скосил глаза и осмотрел помещение. Обычная больничная палата. Белые стены и потолок, какие-то приборы, и серый человек, расположившийся в кресле в дальнем углу. Человек безотрывно смотрел на Григория. Хотя, может быть, и не на него, а через него и куда-то вдаль.