Последние звёзды уничтоженного мира - Мария Александровна Ушакова

в прежнее место. Кровавая рвота выплеснулась изо рта Нангананга, и несколько капель попали на белоснежные одежды ачария. Но лежащий мужчина, несмотря на своё положение, радостно засмеялся.

— Как это глупо с твоей стороны, Анаш! Ты должен вести человечество к просветлению, а не к гибели.

— Это не значит, что нужно убивать Лолиту. На её месте может появиться другой.

— Не появится. Я видел. Я всё видел! — наполненные кровью глаза Нангананга вылезали их орбит, — Ты способствуешь концу мира, Анаш! Жизни миллиардов ценой одной жизни — это разве много?

— Ты сошёл с ума, Нангананг, — спокойно отвечал ачарий, но начинал верить словам безумца, — Ты же не остановишься на одной жертве.

— Глупый мальчик, — скорчил грустную гримасу «освобождённый», — Вот к чему ведёт неведение.

Он снова исчез, оставив после себя только кровавую лужу. Ачарий напряг чувства. По коже прошлись мурашки, и через время он смог проследить путь Кумара. Учитель успел заблокировать атаку сверху. На него летели огромные горящие камни, били молнии. Его вдавливали сильнейшие потоки воздуха, но он продолжал стоять. Вскоре подобное начало происходить с правой стороны, затем с левой и в конце концов, ачарий стоял полностью заблокированный атаками Нангананга.

Сам Кумар висел высоко над ним вписанный в солнечный диск. Его спокойному лицу в такой момент можно было позавидовать. Неужели он вообще не ощущает тяжести, так используя силу? Такими темпами ачарий не сможет долго бороться с ним.

«Не отступать, — проговаривал про себя он, чувствуя, как тело подводит, — Не сейчас».

«Если хочешь, могу помочь», — предложил мужской голос с непонятной ачарию радостью.

«От помощи в такой ситуации не откажусь».

Перед ним появилась фигура мужчины с такими же белыми волосами. Ачарий расслабился, и защита спала. Но ему ничего не навредило. Камни и всё прочее зависло в воздухе. Белоснежный плащ незнакомца развивался по несуществующему ветру. Мужчина не поворачивался и молнией направился к Нанганангу, сбив его, как ракета. Прозвучал оглушающий взрыв, и пыль перекрыла видимость, ошеломлённому ачарию.

Понимая, что нельзя терять времени, он переместился к месту взрыва. В центре лежал Кумар, а над ним, как победитель, стоял мужчина в белом плаще. Нангананг, придя в себя, тотчас отполз от него. Он был в ужасе от того, что видел. Ачарий подошёл ближе, и незнакомец пропал, оставив их вдвоём.

— Как ты это сделал? — истерично спросил Кумар, продолжая отдаляться от Анаша.

— Сделал что? — ачарий не понимал, чего так испугался самодовольный «освобождённый».

— Ты… ты, — заикался Нангананг, — Это же был ты…

Ачарий вновь потянулся к потокам силы. На этот раз мужчина не сопротивлялся, даже когда ощутил слабость. Учитель джайнов подошёл ближе, ведь энергия становилась всё слабее. Нангананг скривился. Белые волосы медленно опадали, глаза тускнели. Вся кожа захватчика Сонагири скукожилась и повисла на хрупких костях. Он пытался что-то сказать, но выходили только сухие хрипы и свисты. Кумар старел ежесекундно, и вскоре от него остался бы только прах. Учитель нависал над иссохшим телом старика, продолжая поглощать силу.

«Сколько энергии! — восклицал ачарий, — Она — источник вечной жизни! Она есть в каждом, а значит — я мог бы поглощать её. Как и сейчас! Её много! Всё во вселенной — энергия! Источник… вечной жизни! Вечной».

Мысли оглушали его. Их было больно слушать. Ачарий старался думать о другом, но голоса продолжали бить по сознанию, захватывая разум. Скрипя зубами, он продолжал забирать силу Нангананга, который уже был на грани жизни и смерти.

«Энергия Петра останется на потом. Они с Лолитой со временем станут обладателями огромного количества энергии, я поглощу её. Но надо не дать им стать, как я!».

Учитель закричал, прерывая сумасшедшие мысли.

«Ох, — застонал он, — Уже предвкушаю это удовольствие, когда их энергия потечёт по мне. Их эмоции, их мысли станут моими! Это же невероятно! Все… все будут моими! Мне будут поклоняться миллиарды! Сами звёзды будут под моими ногами! Ничего не будет могущественней меня!»

Ачарий схватился за голову. Из носа пошла кровь. Столько голосов разрывали его голову! Он не мог остановить их. Не мог заглушить. Контроль медленно переходил к ним, оставляя сознание ачария позади, как зрителя. Мелькали воспоминания из жизни: как он впервые познакомился с джайнами, как стал ачарием, приехал в Сонагири, своих учеников, учителей. А потом он услышал голос той женщины. И лёгкий запах цветов скользнул перед ним.

Он вновь сидел перед красной тканью. Он видел театр теней, где была эта незнакомка и он. По крайней мере, ачарий думал, что это он. Его фигура прижимала к себе фигуру женщины. Затем кадр поменялся, и он остался без головы. Другой кадр — он на скале, под ним бушующее море. Следующий — дом королей, тот самый, который был в его сне. Фигура в окружении сотни других женских фигур. Свет погас.

Маленькие огоньки, появившиеся на кончике фитиля, вели его через длинный коридор. Он летел сквозь сумрак, не зная, что ждёт его в конце. В этом пространстве не было чувств, не было эмоций. Ачарий делал то, что должен был. Или то, что от него хотели.

Тропа привела его к картине. Это был портрет мужчины. Его лицо художник не посчитал должным прорисовать, поэтому выделил только самое важное: голубые светящиеся глаза. Да и глазами это было сложно назвать. Просто два мазка. Мужчина изображённый на полотне, показывал свои руки. Учитель долго не мог понять зачем, но спустя время на картине появились кровавые ручьи. Ачарий отошёл дальше, когда лужи крови оказались под ним. Безумный смех мужчины наполнил бесконечное пространство. Около Анаша стали мелькать образы того самого мужчины, который помог ему в борьбе с Нанганангом. Они появлялись с разных сторон, разрезая его тонким невидимым ножом. Когда ачарий был полностью истерзан, всё вновь погрузилось во мрак.

Когда появился источник света, в виде одинокой свечи, две тени оказались перед ним. Они обе принадлежали мужчинам. На одном был длинный плащ, другой держал за спиной нож. Раны на нематериальном теле учителя заныли. Тени обнялись, и ачарий бросился, чтобы предотвратить неизбежное. Но слишком поздно.

Он вернулся в реальность. Из груди торчала сморщенная рука, стремительно молодевшая. Ачарий упал на колени от внезапной волны слабости, а затем и вовсе шлёпнулся лицом о землю. Тело стало бесполезной тряпкой. В последние секунды сознания он услышал только негодующий голос Нангананга:

— Нет! Что не так с этой энергией?!

Дальше только темнота, из которой его так беспощадно вытащили. И то, ради того, чтобы услышать голос Кумара. Но, может быть, это того стоило.

37

Бездыханное