На этот раз – да! - Корнуолл Лесия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В первый раз с того самого дня, как он унаследовал титул, Кит почувствовал, как он богат – и сделала это Меган, обогатив его своим вниманием, откровенностью в беседе и… поцелуями. Ни одна женщина прежде так не целовала его – искренне, не ожидая ничего взамен. Словом, Меган – первый честный человек, встреченный им за долгое время. Но ведь она не желает становиться его женой, напомнил себе Кит – как, впрочем, и он не намеревается на ней жениться. И все же…
Кит замешкался на краю долины, любуясь погружающимися в ночную мглу горами, озером, руинами замка. И вдруг ощутил, что он плоть от плоти этих мест… или, по крайней мере, хочет, чтобы это было так! Да, он хочет, чтобы эта земля приняла его, хочет стать здесь своим и жить здесь… с Меган. Но ведь сердце ее отдано другому, и будущее ее определено, в нем нет места для Кита или не будет – как только истечет год… Интересно, как они расстанутся, когда кончится срок их брака? Поцелуются?…
Граф едва не застонал, сжал кулаки и побрел вверх по склону к своему домику.
Войдя внутрь, он зажег лампу и достал дневник дедушки Натаниэля. Ему позарез надо было подумать о чем-то, кроме нежных губ Меган Макнаб…
Глава двадцать девятая
Глен Дориан
16 апреля 1746 года
– Руарид пропал!
Майри, задыхаясь, бежала вверх по склону холма к Коннору, беседовавшему с кем-то из членов клана.
Потемнев лицом, Коннор схватил жену за плечи:
– Он удрал вместе с Ианом Макгрегором в Нэрн, чтобы примкнуть к войскам принца?
Глаза Майри наполнились слезами, а внутри у нее все сжалось от ужаса:
– Как могло такое случиться? Нет, Руарид прошлым вечером был тут, а Иан уехал вчера, рано поутру…
– Должен уведомить вас, лэрд, что Донал и Алан тоже уехали, вопреки вашему приказу, – мрачно добавил горец. – Ну… и кое-кто еще. У всех есть родичи среди Макинтошей из Муи, и они сочли своим долгом к ним присоединиться. Они решили сражаться за Карла Стюарта. Уже стало известно, что все они собираются на Каллоденских болотах…
– Но, Коннор, ведь Руарид еще совсем дитя! – вскричала Майри. – Он слишком юн, чтобы сражаться! Мы должны что-то сделать!
Коннор выбранился себе под нос, и Майри заметила во взгляде мужа, которым он окинул долину, нешуточное беспокойство.
– Я поеду. Отыщу его и остальных тоже, прежде чем случится непоправимое. И если мне удастся их убедить, мы все вместе вернемся домой. Давно ли пропал Руарид?
Майри заломила руки:
– Не знаю… Это было ночью. Утром его не нашли в постели, и котомка его исчезла… – Она беспомощно разрыдалась.
Коннор нежно вытер ей слезы:
– Я найду его, Mo chroi[9]. – Он погладил мокрую щеку жены. – А ты останься здесь и позаботься обо всех остальных, ладно?
Майри прильнула щекой к ладони мужа и улыбнулась дрожащими губами:
– Тебе собрать еды в дорогу?
Коннор кивнул:
– Руарид наверняка порядком проголодался. Приготовь корзинку с провизией, да побыстрее. А я тем временем оседлаю коня!
Он проводил супругу назад в замок, а хмурый горец последовал за ними.
– Я могу чем-то быть полезен вам, лэрд? – спросил он.
Майри видела, как Коннор мрачно кивнул:
– Приглядывай тут за всеми, пока я буду в отлучке, Фион. Помоги Майри – вместе проследите за порядком.
Следуя за мужем к замку, Майри ежилась от пронизывающего ледяного ветра, который забирался под ее шерстяное платье и клетчатую шаль, пронизывая до костей. Но дрожала она вовсе не от холода, а от страха. Что принесет им всем грядущий день?…
Глава тридцатая
Следующим утром Меган трижды меняла платья, выбирая наряд соблазнительный, но не слишком, хорошенький и вместе с тем скромный. В конце концов она остановилась на платье для прогулок из зеленого муслина, с длинными рукавами и отделкой из лент. При мысли о том, что вскоре она увидит Кита, пульс ее учащался…
Сердце застучало с перебоями, когда Кит не вышел на встречу ей из своего домика. А когда Меган поняла, что в хижине его нет, сердце ее едва не остановилось. Не оказалось его ни на берегу озера, ни на склонах холмов, окаймлявших долину Глен Дориан… Его вообще нигде не было! Меган посмотрела в сторону старого замка. Может быть, он там и уже занят работой? А может, он не так уж сильно разозлится, если она нарушит их уговор и пересечет запретную черту? Нет, вовсе не из любопытства – просто чтобы пожелать ему хорошего дня, посмотреть в глаза… Меган очень хотелось узнать, как подействовали на него их давешние поцелуи! Так же как на нее или?…
И все же девушка решила дождаться Кита в домике. Она вошла, присела за стол и принялась разглядывать струганную столешницу. Минуты текли, проходили часы, а Кит все не появлялся. Вздохнув, Меган принялась расхаживать взад-вперед по земляному, тщательно выметенному полу. Интересно, Кит тут сам подметает? И постель была заправлена. Взглянув на нее, Меган невольно улыбнулась: Кит справился с задачей ничуть не лучше ее самой… На полке девушка заметила кружку, тарелку и кастрюлю… а рядом несколько книг. И она взяла ту, что лежала сверху.
Когда Меган раскрыла книгу, из нее выпал листочек и мягко спланировал к ее ногам, словно первый осенний лист. Это было письмо. Но кто мог написать Киту сюда? Может быть, некая девица из числа его воздыхательниц, еще не утратив надежды, смастерила любовное послание, моля хотя бы о поцелуе? Губы Меган презрительно скривились. Ну уж нет! Он не имеет права целовать никого, кроме нее, еще целый год! И эта мысль отчего-то ужасно ей понравилась. Меган взглянул на письмо… Сама она ни разу не получала любовного послания, даже от Ичэнна.
Вдруг Меган нахмурилась: письмо адресовано было вовсе не Киту, а некоему человеку по имени Коннор Макинтош, пребывающему в тюрьме города Инвернесс. Девушка ощутила необычайное волнение.
– Тогда откуда оно у тебя? – спросила она вслух.
…Может быть, он нашел письмо в старом замке, где оно пролежало, всеми позабытое, целых семьдесят лет? Сгорая от любопытства, Меган развернула листок и, присев за стол, погрузилась в чтение.
Глава тридцать первая
Глен Дориан
16 апреля 1746 года
Майри Макинтош стояла у окна своей спальни и неотрывно глядела на дорогу, змеившуюся меж двух холмов – дорогу, по которой должны были вернуться Коннор и Руарид, живые и невредимые. Уже почти стемнело, и сердце ее сжималось от дурных предчувствий. Женщина пыталась сосредоточиться на шитье – она мастерила крошечную рубашонку для малыша, которого носила под сердцем… для ребенка, о котором пока не знал даже ее возлюбленный Коннор. Сегодня вечером она сообщит ему радостную весть, когда они все соберутся у приветливого огня, и жизнь вновь войдет в привычное русло.
Тонкое льняное полотно выпало из ее вмиг затрепетавших пальцев: вдали показался всадник.
Коннор! Майри прижала руку к сердцу, силясь успокоить его бешеное биение. Но… жеребец был вороной, а не буланый, как у Коннора. Она разглядела красный мундир и испустила испуганный вскрик. Но когда всадник приблизился, она заметила развевающийся по ветру, словно парус, плед клана Макинтош. На лошади сидели двое…
Подхватив юбки, Майри поспешила вниз по ступеням лестницы, не зная, с чего начать. Горцы, сидящие в зале, в ужасе устремили взоры на хозяйку.
– Мораг, накрывай на стол! – отрывисто приказала Майри служанке. – Энни, согрей воды, да побольше!
Затем, распахнув двери, Майри поспешила во внутренний двор, где Натаниэль Линвуд только что осадил взмыленного коня. Взглянув гостю в глаза, хозяйка тотчас поняла: он привез дурные вести. Майри прижала ладонь к животу, чувствуя, что ноги у нее подкашиваются. Она боялась самого худшего. Майри, прислонясь к стене, силой заставила себя взглянуть на тело, распростертое поперек седла.
