Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги пророческие - Александр Лопухин

11. «и сказал Господь киту и он поверг Иону на сушу». Место, где был выброшен Иона, в тексте не указывается, но по связи этого стиха с началом III-ей главы ближе всего здесь нужно разуметь палестинский берег Средиземного моря.

Глава III

1–3. Вторичное посольство Ионы в Ниневию и 4–10. покаяние Ниневитян

1. И было слово Господне к Ионе вторично:2. встань иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в ней, что Я повелел тебе.

1–2. О вторичном посольстве Ионы в Ниневию говорятся теми же словами, какими говорилось и о первом (I:1–2 ст.), можно думать, что это второе «слово Господне к Ионе» было дано в той же форме, что я первое (см. зам. к 2 ст. I гл.).

Содержание проповеди пророка в Ниневии вторично не указывается, а делается ссылка на прежде бывшее об этом повеление Божие: «проповедуй в ней, что я повелел тебе» (см. зам. к 2 ст. I гл.).

3. И встал Иона и пошел в Ниневию, по слову Господню; Ниневия же была город великий у Бога, на три дня ходьбы.

3. «и встал Иона, и пошел в Ниневию, по слову Господню». Пророк послушался вторичного голоса Иеговы потому, что предшествовавшие события (буря на море, павший на него жребий, поглощение и извержение китом), были для него знамениями, убеждавшими его в истинности и непреложности получаемого им откровения.

«Ниневия был город великий у Бога, на три дня ходьбы». На основании приведенных слов часто делают заключение о позднейшем происхождения книги пророка Ионы. Употребленная здесь прошедшая форма глагола: «был город великий» указывает, говорят, на то, что во время написания книги Ионы, Ниневия уже не существовала, иначе о ней сказано было бы в настоящем времени, как напр. в X:12 ст. Быт. Затем самое замечание о величине города будто бы совершенно излишне для современников Ионы, которые и без того прекрасно знали о Ниневии и вполне уместно только в устах писателя, жившего после ее падения. Относительно прошедшей формы глагола следует заметить, что здесь употреблена форма, так называемая рrateritum. Она выражает мысль о действительном существовании предмета в описываемое прошедшее время без всякого отношения к настоящему, поэтому этой формой прошедшего нисколько не исключается существование Ниневии в момент написания книги. Она употреблена лишь в соответствии с такой же формой других глаголов, относящихся к тому же событию, поэтому все это место можно передать так: встал Иона и пошел в Ниневию и оказалось, что это великий город. Описывать величину Ниневии для современников Ионы, из которых большинство не видело этого города, а некоторые может быть не знали его и по имени, также естественно, как в наше время описывать различные большие города. Заключать на этом основании, что Ниневия в момент описания не могла существовать, можно только выходя из предубежденного взгляда.

Прямое указание на то, что книга Ионы написана была до разрушения Ниневии, мы найдем в книги Товита, XIV:8 ст., где Товит уговаривает сына своего Товию оставить Ниневию, «ибо Ниневия будет разрушена, как говорил пророк Иона». Очевидно израильские пленники в Ассирии думали, что пророчество Ионы о гибели Ниневии (III:4 ст.) только отсрочено по причине покаяния города и в свое время, видя крайнее развращение Aссириян, ждали его исполнения. Во всяком случае с книгой пророка Ионы они были знакомы задолго до падения Ниневии.

Замечание о величине Ниневии дополнено словами «у Бога». Этим писатель хотел определить положение Ниневии в отношении к Богу, сказать, что она была велика в очах Божиих, перед Богом, значит, в ней была какая-то нравственная мощь и величие. Цель такого замечания могла быть та, чтобы в глазах израильских читателей наперед оправдать описанное ниже (III:10; IV:11) отменение Иеговою определения о погибели Ниневии.

Величина города Ниневии в 3-ем ст. определяется словами: «на три дня пути». День пути, т. е. расстояние, какое можно пройти в продолжение одного дня, у древних народов, по свидетельству Геродота, определялось в 160–200 стадий, на наши меры длины — 25–30 верст. Таким образом, расстояние пути 3-х дней будет равняться 75–90 верстам. Для определения величины городов, местностей обычно берется их окружность, поэтому нужно думать, что в данном месте словами «три дня пути» определяется окружность Ниневии, а не протяжение в длину. Если мы возьмем для Ниневии площадь окружностью около 80 верст и в диаметре менее 30, то это будут те самые размеры, которыми измеряется величина Ниневии у многих древних писателей: Страбона, Геродота, Диодора Сицилийского, Ксенофонта. Значит, данные о Ниневии в книге Ионы находятся в согласии со свидетельствами других исторических памятников и не содержат в себе ничего невероятного, как это стараются представить те, кто выражение «три дня пути» понимает в смысле определения длины Ниневии. Нужно иметь в виду еще, что Ниневия была одной из самых древних городов мира, что строители ее — Нимрод по Библии (Втор X:10–11 ст.) или Нун по гражданской истории имели намерение построить выдающийся по размерам и великолепию город, затем, что в древности города застраивали не сплошь, а в черте города на случай осады оставляли значительную площадь под пастбищами и пашнями, чтобы совершенно не удивиться величине города по описанию кн. Ионы. Новейшие раскопки развалин Ниневии на левом берегу Тигра, близ селения Мозуля, еще раз подтверждают показания кн. Ионы.

4. И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедывал, говоря: еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!

4. «И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день»… Приведенные слова не указывают на то, что Иона шел в одном направлении и прошел в длину города расстояние одного дня (из 3-ех) пути. Еврейское выражение точнее следует передать: «и исходил Иона по городу» значит не в прямом направлении, а как того требовала проповедь. Прибавка, «в один день пути», таким образом, не стоит в связи с последними словами 3-го ст. («на три дня ходьбы») и не относится к определению величины Ниневии, а сделана для того, чтобы показать ревность пророка в проповедании ниневятянам. Останавливаясь с проповедью на площадях, торжищах и улицах, он все же успел исходить по городу такое расстояние, какое совершает в день обычный путник.

«…и проповедывал говоря, еще сорок дней и Ниневия будет разрушена». В греческом, а отсюда и в славянском переводах вместо «сорок» (дней) подлинника стоит три.

Такое чтение следует признать ошибочным, потому что невероятно, чтобы все события III и IV главы — проповедь Ионы ниневитянам, их раскаяние, указ царя о формах покаянного траура, ожидание Ионой исполнения своего пророчества и отмена Божия определения о гибели Ниневии — произошли в короткий трехдневный срок. Вероятнее всего, что и LXX читали в еврейском и перевели не три, а сорок; но позднейшие переписчики букву «μ», обозначавшую сорок, по ошибке заменили сходною то начертанию буквой γ — три.

Проповедь Ионы в Ниневии, несомненно, нельзя ограничивать одним только предсказанием о ее гибели через сорок дней. Он должен был обличать злодеяния ниневитян (см. I:2 ст.) и вместе с тем указывать на возможность спасения через покаяние. Если бы последнего пророк не делал, то у ниневитян не могло бы и явиться такой надежды (см. 8–9 ст. III гл.), а было бы одно отчаяние.

Но мог ли пророк Иона проповедовать ниневитянам, да еще так всесторонне и успешно, ведь он, говорят, не знал их языка, не знал их жизни, их нравов и грехов. Он был совершенно чужд ниневитянам, и они не могли его понять. Что касается языка, то нужно вспомнить, что ассирийский язык принадлежит к семитическим и с еврейским языком имеет большое сходство, особенно это нужно сказать относительно галилейского наречия, на котором говорил Иона. Отсюда легко себе представить, что Иона мог научиться ассирийскому языку, равным образом, и образованные из ниневитян могли понимать еврейский. Пример знания евреями ассирийского языка, а ассирийцами еврейского в Библии нам известен (см. 4 Цар XVIII:26–28). Знание же жизни ассириян, нужное для проповеди, у пророка Ионы легко предположить. Ассирия отстояла от границ Израильского царства едва на 200 верст и во времена Ионы она вела с Израилем оживленные политические и торговые сношения. Религия ассириян была сходна с религиями соседних с Израилем языческих народов; грехи ассириян, конечно, имели в себе много общечеловеческого и о многом можно было заключать по внешности жителей и города. Поэтому не только Иона, лично бывший в Ниневии, но и пророки, никогда ее не видавшие, знали и живо изображали ее нравственное состояние (см. Наум I–III гл.; Соф II:13–15).