Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги пророческие - Александр Лопухин

6. В этом стихе не должно смущать то обстоятельство, что кормчий-язычник обращается к иноверцу еврею с просьбой, чтобы он молился своему Богу, причем выражает надежду получить от Него спасение. Язычник-политеист наряду со своими богами признавал действительное существование и богов других народов. В частности, о случаях признания язычниками Иеговы, как Бога еврейского, Библия говорит не однократно (4 Цар ХVIII:25, 33–35; Езд I:2–3), то же самое мы имеем в данном месте.

7. И сказали друг другу: пойдем, бросим жребий, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда. И бросили жребий, и пал жребий на Иону.

7. И сказали друг другу: «пойдем, бросим жребий, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда» … В древнее время было распространенным мнением, что особенные чрезвычайные бедствия подвигают людей за какие-нибудь великие гpexи (Иов IV:8–11; XVIII:5–21). Разделяя это воззрение, корабельщики и решили, что великая буря постигла их за какой-либо чрезвычайный грех кого-либо из присутствовавших на корабле. Узнавать виновника бедствия они стали посредством жребия. Этот обычай существовал у многих народов древности, как языческих, так и у евреев, при этом те и другие верили, что не слепой случай решает дело, а Бог (или боги) владеет жребием (Нав VII:14; 1 Цар X:20–23; Деян I:26; Ciceron. De natura deorum, III:36). «И бросили жребий и жребий пал на Иону». Таким образом, книга пророка Ионы дает понять, что не только бросавшие верили, что жребием руководит Бог, но и в действительности было так.

8. Тогда сказали ему: скажи нам, за кого постигла нас эта беда? какое твое занятие, и откуда идешь ты? где твоя страна, и из какого ты народа?

8. Содержит в себе ряд вопросов, с которыми корабельщики обратились к Ионе, после того как жребий указал в нем виновника бедствия. Эти вопросы задавались вероятно с разных сторон и людьми взволнованными, поэтому в них нет строгой последовательности. Первого вопроса: «за кого беда сия?» в некоторых кодексах нет (Cod. 115), а в других (384) он стоит на поле; его следует понимать не как вопрос Ионе о каком-либо третьем лице, а в отношении к нему самому: кто ты такой, скажи? Следующие вопросы касаются происхождения пророка Ионы, его рода занятий и ближайших намерений (последнее ясно из добавления слав. текста: «камо идеши?») Во всем этом корабельщики думали найти что-либо позорящее Иону и объясняющее им, почему жребий пал на него.

9. И он сказал им: я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу.

9. «Я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу»… Нужно думать, что приведенные слова составляют только начало речи пророка на корабле, затем Иона чистосердечно рассказал о посольстве его в Ниневию и о бегстве от лица Иеговы, как это видно из 2-ой половины 10-го ст. Случившаяся буря и павший на него жребий должны были поразить пророка более, чем остальных на корабле, в них он видел знамения бесконечного величия Божия и своей неправоты; то и другое он искренно исповедует перед язычниками, для этих последних он прежде всего выясняет, что Бог евреев — есть Бог вселенной (небес, моря и суши), только усвоив эту идею, язычники могли понять и все остальное в его речи: какое касательство Иеговы до Ниневии и почему страшно ослушаться такого Бога.

10. И устрашились люди страхом великим и сказали ему: для чего ты это сделал? Ибо узнали эти люди, что он бежит от лица Господня, как он сам объявил им.

10. Передается впечатление корабельщиков от речи пророка. Они «устрашились страхом великим» … «ибо узнали, что он бежит от лица Господня», значит их страх был религиозным, перед Иеговою, они устрашились Его величия и могущества. Несомненно, корабельщики почувствовали также, что пред ними стоит не обыкновенный человек, а избранный Богом для получения откровения от Него, хотя и тяжко виновный перед Ним; это видно из всего дальнейшего отношения их к пророку Ионе (12–14 ст.).

11. И сказали ему: что сделать нам с тобою, чтобы море утихло для нас? Ибо море не переставало волноваться.

11. «И сказали ему, что сделать нам с тобой, чтобы море утихло для нас?» В обычном случае корабельщики, конечно, знали, как надо поступить с человеком, который вызвал гнев богов и навлек великое бедствие, но здесь случай был особенный. Перед ними стоял не великий грешник, а избранник Божий, правда возводивший на себя тяжкую вину пред Богом, но они ее едва ли ясно понимали (см. 14 ст.); наказавший их Бог Иегова так не похож на их языческих богов, что умилостивлять Его обычными в язычестве способами они не решались. Поэтому они обратились к пророку, чтобы он сам произнес суд над собою и указал способ умилостивления Иеговы.

12. Тогда он сказал им: возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря.

12. «Возьмите меня и бросьте меня в море… ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря». В этом ответе Ионы прежде всего видно глубокое сознание им своей вины перед Богом. В силу сознания своей чрезвычайной виновности он и хочет быть наказанным чрезвычайным образом, на какой указывали буря и жребий: «бросьте меня в море». Здесь нет ни малейшего бравирования своей жизнью, ни чрезвычайной гордости и самолюбия, по которым пророк будто бы хочет скорее умереть, чем идти против убеждения на проповедь к язычникам, и таким образом продолжает препираться с Иеговою «даже до смерти». Смерть в волнах моря представляется пророку Ионе единственным выходом, чтобы спасти ни в чем неповинных спутников по кораблю, за которых он, несомненно, страдал: «бросьте меня в море и море утихнет для вас». В этом случае пророком совершался подвиг высшей любви к людям (Ин XV:13) и его личность предстала пред нами во всей своей неизмеримой высоте.

13. Но эти люди начали усиленно грести, чтобы пристать к земле, но не могли, потому что море все продолжало бушевать против них.14. Тогда воззвали они к Господу и сказали: молим Тебя, Господи, да не погибнем за душу человека сего, и да не вменишь нам кровь невинную; ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе!15. И взяли Иону и бросили его в море, и утихло море от ярости своей.

13–15. Корабельщики не сразу исполнили приговор Ионы над собой. Сначала они старались использовать все средства, чтобы спасти пророка, высадив его на берег. Когда это не удалось, они, прежде чем бросить его в море, обратились с горячей молитвой к Иегове, чтобы Он не вменил им «невинной крови». Здесь обращает на себя внимание сочувствие бывших на корабле Ионе и их глубокая религиозность. Говорят, что в данном месте, как и далее в речи о ниневитянах (III:5–9), язычники в книге Ионы идеализированы. Что рассказывается о них и само по себе невероятно, и невероятно, чтобы это написал Иона или кто-нибудь из близких к нему по времени людей, ибо отрицательное отношение их к язычникам хорошо известно. Так на малом фундаменте строится большой вывод о неподлинности книги, её позднейшем происхождении и не историческом, а легендарном характере ее содержания. Правда, что невероятного в том, что язычники на корабле оказались не худыми людьми, способными выразить сочувствие человеку, который для спасения их решил пострадать один. Что невероятного и в том, что плавание по морю среди опасностей научило их молиться? Но вот указывают, что молились то они не только своим богам, а и Иегове, Богу еврейскому (14 ст.). Действительно, в употреблении имен божьих писатель книги Ионы весьма точен: когда речь идет о Боге вообще, как Всемогущем Творце и Владыки всего, он употребляет имя Божие Элогим (I:5–6; III:5, 8, 10; IV:7–9), а когда говорится о Боге в Его отношении к пророку Ионе, как Бога еврейского народа, он именуется Иеговою (I:1, 3–4, 9; II:1, 3; III:1, 3; IV:4, 6, 10). Поэтому в 14 ст., где стоит Иегова, нужно так и понимать, что корабельные люди молились Богу еврейскому, Богу Иониному, потому что просили не вменить им смерти Ионы, пророка Иеговы, и странно если бы они об этом просили своих богов. Если же в рассматриваемом месте нет невероятной идеализации, а только правда о язычниках, то такую правду Иона вполне мог написать, ибо он не боялся говорить ее даже ввиду смерти (12 ст.)