Волкодав - Мария Васильевна Семенова

испугался, что вот-вот может упустить строптивого венна. Отравы, подмешанной в простоквашу, определённо хватило бы на десятерых.

Да чтоб я ещё в жизни хоть раз притронулся к простокваше…

А вот почему Хономер ну никак не мог дать ему спокойно уйти, почему он затеял всю эту канитель с отравой и даже не поленился самолично отправиться на границу Озёрного края – на сей счёт следовало поразмыслить.

Вот только проку с того, даже если его осенит и он догадается?..

За три минувших года славный корчмарь Айр-Донн до того привык к почти ежедневным появлениям своего приятеля-венна, что теперь, без него, не мог отделаться от ощущения саднящей неполноты. Во всяком случае, по вечерам он постоянно ловил себя на том, что беспрестанно поглядывает на дверь, помимо разума ожидая: вот сейчас она распахнётся и первым внутрь, по обыкновению, впорхнёт Мыш – чтобы немедленно опуститься на стойку перед Айр-Донном и проверить, не готово ли уже для него блюдечко молока с хлебом.

День сменялся днём, но чуда, конечно, не происходило. Более того, корчмарь был человек тёртый и подозревал, что больше Волкодава не увидит уже никогда. Один раз судьба свела их вместе самым странным и неожиданным образом… Сведёт ли ещё? Или, может, для этого Айр-Донну потребуется переехать вместе со своим заведением куда-нибудь в западную Мономатану?..

А что. Если хорошенько подумать – не такое уж дикое предположение. Допустим, он женит сына на хорошей тин-виленской девчонке, а сам, по-прежнему лёгкий на подъём, переедет, отстроится, начнёт радовать чернокожих вкусными и непривычными блюдами… И этак через полгода через порог шагнёт Волкодав. Шагнёт – и поздоровается как ни в чём не бывало: «Благо тебе, добрый хозяин, под кровом этого дома. Хорошо ли бродит нынче пиво в твоих котлах?..»

Эта возможность пребывала пока ещё на стадии несбыточной и туманной мечты. Как знать, предпримет ли Айр-Донн в действительности нечто подобное. Мало ли что ему сейчас представляется разумным и вероятным. Пройдёт время, и, занятый делами, он станет всё реже вспоминать Волкодава. А потом возьмёт своё возраст, в котором даже вельху, неугомонному страннику, родившемуся в повозке, вроде бы пора уже прочно осесть на одном месте, и сегодняшние мечты покажутся глупым ребячеством?.. Как знать!

Оттого Айр-Донн ни с кем не делился мыслями, посещавшими его. Даже с сыном. И каждый день продолжал готовить сметану. Тем более что она у него никогда не залёживалась. Тин-виленцы успели распробовать «удивительное вельхское лакомство» и весьма охотно покупали его.

– Что же это получается, венн? Опять я должен тебя благодарить?.. Что ты ещё мне подаришь, когда мы встретимся снова?..

А потом в гавани причалил очередной корабль, и в «Белом Коне» появились два совсем неожиданных гостя. Один был ветхий старик, второй – молодой мужчина, заботившийся о нём, точно сын об отце. Он почтительно называл старца Наставником. («Тоже…» – сразу подумалось корчмарю.) А впрочем, мало ли на белом свете наставников. Странность и неожиданность состояла в другом. И проявилась не сразу.

То, что они прибыли на корабле, Айр-Донн понял немедля. Оба были определённо нездешними, и к тому же молодой тащил поклажу: две дорожные сумки и ещё что-то большое, плоское, тщательно обшитое кожей. Когда он поставил это что-то рядом с собой на скамью («Не на пол», – отметил про себя Айр-Донн), раздался негромкий стук, который могло произвести дерево. Путешественники были жрецами Богов-Близнецов – это легко было распознать по одежде, – и корчмарь рассудил про себя, что в свёртке, должно быть, таился некий священный предмет.

Айр-Донн только что открыл двери, в заведении было полно свободного места, но эти люди сразу облюбовали тот самый столик, куда корчмарь всегда усаживал Волкодава. Вельх даже испытал подспудное раздражение. Кажется, какая разница, кому теперь где сидеть! – и всё же, когда кто-нибудь устраивался именно здесь, для него это было очередным напоминанием: Волкодав не вернётся.

Ладно. Гости пожелали еды, свидетельствовавшей об определённой стеснённости в деньгах. Молодой попросил жареной рыбы, которая в Тин-Вилене, как во всех приморских городах, почиталась трапезой бедняков. Старик же, вконец утомлённый морским путешествием, и вовсе удовольствовался горячим молоком с мёдом. Поразмыслив, Айр-Донн добавил от себя скляночку сладкого вина, восстанавливающего силы, и несколько свежих лепёшек. Каковые и были со смиренной благодарностью приняты.

Спустя время корчмарь подошёл к гостям, чтобы, по обычаю своего ремесла, осведомиться, всего ли у них в достатке и довольно ли вкусно приготовленное стряпухами.

– Скажи, добрый господин мой, – обратился к нему старик, заметно приободрившийся после глотка доброго яблочного напитка. – Только ли ты вкусно кормишь всех тех, кому случается вступить под твой кров? Или, может быть, у тебя найдётся для нас недорогая комнатка на ночь? Нам предстоит дальний путь, а я, боюсь, не в силах пуститься в дорогу прямо сегодня…

– Комнатка-то найдётся, – ответил немало удивлённый Айр-Донн. – Но… ты, пожалуйста, не думай, почтенный, будто я мало радуюсь постояльцам… Просто наш город, помимо всех прочих своих достоинств, знаменит храмом и крепостью Богов, Которым вы оба, как я понимаю, служите. Зачем бы вам расставаться с лишней толикой денег, ведь Избранный Ученик Хономер, без сомнения, будет рад оказать всяческое гостеприимство братьям по вере?.. Если хотите, я немедленно пошлю мальчика разыскать кого-нибудь, кто поможет вам добраться туда!

Старый жрец улыбнулся ему, и не слишком весёлая была то улыбка.

– Да пребудет с тобой благословение Близнецов, добрый господин мой, – проговорил он неторопливо. – Увы, увы, в нынешние времена братство по вере не для всех значит так же безмерно много, как было когда-то. А посему мы предпочли бы… не беспокоить досточтимого Избранного Ученика. И ещё… мы не хотели бы задерживаться в вашем несомненно прекрасном городе дольше, нежели диктуется насущной необходимостью. Так сколько ты возьмёшь с нас за самый дешёвый ночлег?

– А если, – вступил в разговор молодой жрец, – у тебя в самом деле есть мальчик, готовый найти кого-нибудь в переплетении незнакомых нам улиц, быть может, он сумеет отыскать благосклонных жителей здешних гор? Мы рады были бы побеседовать с таким человеком, дабы из первых уст услышать подтверждение либо опровержение слухов о храме древних Богов, чудесно обретённом где-то вблизи Тин-Вилены…

Тут старик быстро глянул на ученика. Так, словно тот по молодой горячности затронул нечто, едва ли приветствуемое в разговорах с чужими… а то и вовсе опасное. Юноша смутился и, покраснев, замолчал, но корчмарь успокаивающе поднял ладонь:

– Поистине вам не о чем волноваться под кровом моего дома, почтенные. Здесь околачивался всего лишь один соглядатай Хономера, но и он… – Айр-Донн бросил взгляд