Как готовиться к войне - Антон Антонович Керсновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покуда мода на «тотальную войну» не выжгла у стратегов остатки совести, они ограничивали бомбежки военными объектами. Но постепенно совестливость сжималась, а понятие «военный объект» расширялось, и стратегические талмуды так растянули это понятие, что им стало охватываться все: тотальность войны – тотальность военных объектов. И теперь фабрика пуговиц и молочная ферма стали «военной промышленностью».
Тотальная война, тотальное разрушение, тотальное убийство, тотальное безумие. Силой природы разрушена была Помпея, и это событие осталось памятным в веках, а сейчас силою человека разрушаются сотни Помпей и эти «происшествия» так обыденны, что человечество не заметило, что помельче, а что покрупнее, – забыло лет через 10.
Войны наши 1854, 1877, 1904 и отчасти 1914 гг. были дуэлями армий – население стояло в позе секундантов. А теперь дуэль сменилась всеобщим побоищем: при помощи авиации война из поверхностной превратилась в объёмную, приобрела третье измерение, превратилась в истребление.
Но еще более трагичное преобразование внесено установлением четвертого измерения. Во многих войнах вспомогательным средством победы было ослабление духа вражеских армии и народа. Наполеон попытался было привлечь на свою сторону российское крестьянство обещанием отмены крепостного права – крестьянство ответило на это партизанством; в английском парламенте перед Крымской войной говорилось, что надо использовать энергию всех в России недовольных властями – только десяток поляков стали агентурой английского шпионажа в Крыму. А теперь к делу подходят методически и дают ему огромные размеры: душа вражеской армии, душа вражеского народа стали важнейшими стратегическими объектами; мобилизация духа собственного. народа стала важнейшей задачей верховного стратега. Разложить дух врага и уберечь от разложения свой дух – вот смысл борьбы в четвертом измерении, которое сделалось более важным, чем три прочих измерения.
Расщепление атома в целях массового убийства выполнено впервые в 1945 г. (Хиросима), но за 40 лет до этого немецкие ученые стали работать над расщеплением атома в научных целях. Первая большая операция расщепления духа относится к 1917 г. (обманная декларация Вудро Вильсона с ее 14-ю пунктами), но к проблеме расщепления национального духа в политических целях подошли в 1864 г., когда марксисты образовали в Лондоне «Центральный Совет Международного Товарищества Рабочих». Лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» революционировал социальную жизнь человечества в большей мере, чем атомная физика революционировала эту жизнь переворотом в технике, промышленности, в войне.
Идею национального государства создала в конце XVIII в. Французская революция, но уже в начале XX века вертикальные перегородки между национальными государствами стали подгнивать, и возникли горизонтальные перегородки, разделяющие человечество на пролетариев и буржуев, на марксистов, демократов и фашистов, на католиков, магометан, атеистов.
В последнюю войну, не считаясь с голосом национально-государственного эгоизма, маршировали по полям СССР в ногу с германцами фюрера испанская «Голубая дивизия» и дивизии итальянцев, голландцев, венгров, румын, дивизия «Викинг» из норвежцев, «Свободный корпус Дания» и галичане, полки хорватские и словацкие, бригада валонских рексистов бельгийца Де Греля, добровольцы из Фландрии и французский батальон. Так интернационал фашистов, шагая через государственные перегородки, шел в бой против интернационала марксистов. Интернационалы стали силой, противопоставляющей себя государствам: Всемирный Союз моряков вступил в борьбу с Панамой, Либерией и другими странами, «дешевыми флагами» которых пользуются кораблевладельцы-эксплуататоры. Вскоре станет мощным уже существующий интернационал отказывающихся от военной службы. Впрочем, и интернационалы не всесильны: созданное Марксистским Интернационалом государство стало жертвой духовного расщепления, выдуманного в 1864 году марксистами: из племен СССР к строю антимарксистов примкнули дивизии эстонцев, латышей, украинцев, добровольцы из Грузии, Азербайджана, Крыма, с Кавказских гор, из Средней Азии, примкнул Казачий корпус, Особая дивизия полковника фон Регенау и Русская освободительная армия, насчитывавшая в своем составе 2 дивизии на Востоке и 500 батальонов на Западе.
Миниатюрная, но весьма характерная картина расщепления духа народа обнаружилась в Сербии: отбросив завет предков «Только согласие бережет Сербию», люди кинулись в кровопролитное несогласие: генерал Недич с нацистами, полковник Михайлович с демократами и бандит Тито с коммунистами разорвали и тело, и душу Сербии.
Расщепление духа становится таким же атрибутом и войны, и мира, как Пикассо и его последователи в искусстве. Если прежде бывали революционные войны и военные революции, то теперь эти два бедствия сплелись в войну-революцию, т. е. в четырехмерную войну и, как правило, сейчас не может быть войны, которая не была бы четырехмерной. Пожалуй, можно себе представить большую войну неатомного характера, но немыслимо вообразить ее отказавшейся от применения духовного расщепления.
В нынешнюю эпоху легче разложить государство, чем его покорить оружием. Государства стали морально уязвимыми, потому что ослабело мистическое значение государства. Оно в глазах людей перестало быть высшим из земных установлений. Как Христос опроверг верование в установление Царства Божьего на земле и дал более высокое понятие– «Царство Божье внутри нас», так Вольтер начал подкоп под древнее сознание: «Человек – для царства человеческого» и уготовил путь анархическому тезису «царство человеческое для человека». Король говорил: «Государство – это я», а ныне Иоганны, Жаны, Хуаны вопят плебейски-буйным образом: «Я – это государство». Редко гражданин подчиняет свое «я» государственному «мы». Безумно право, не сопряженное с обязанностью. Развратна поэтому «Хартия прав человека». Права, самоуправство, самоволие взорвали устои общественной, политической, государственной жизни. Бриан говорил, что 95 % его энергии уходит на то, чтобы удержаться у власти и только 5 % – на властвование. Абсолютизм пал под ударами парламентаризма, а сейчас парламенты вынуждены заседать под охраной полиции, защищаясь от абсолютизма улицы, черни, возглавляемой демагогами. Демагоговластие, пришедшее на смену депутатовластию, весьма благоприятствует духо-расщепительной деятельности внешнего врага. «Пятая колонна» не должна быть многочисленной: по словам Мирабо «десять объединенных людей могут добиться того, что тысячи не объединенных будут дрожать».
Демагоговластию благоприятствует всеобщая нервность. Человека нервируют очереди к автобусу, давка в автобусе, спешка на работе, торопливость при еде в ресторане-обжорке, безотрадность работы, ограниченность заработка; его нервируют сенсации прессы, радио, телевизии, азарт непрестанной борьбы: за не преподавание Библии в школах, за прибавку к жалованию, за право желтой прессы вторгаться в личную жизнь людей. Полюбовный сговор a priori отвергается: «В борьбе обретешь ты право свое». Многие не имеют
