Не совсем леди - Лоретта Чейз

Застонав, Дариус поднял Шарлотту на руки и положил на стол. В эту минуту он с трудом отдавал себе отчет в своих действиях. Встав между ее ног, он обхватил Шарлотту за щиколотки, и его руки скользнули вверх по ее ногам.

С губ Шарлотты сорвался глухой стон.

– Ваши руки, – прошептала она. – Да-да, вот так, не останавливайтесь! – Она осыпала его лицо и шею горячими, торопливыми поцелуями, а затем откинулась назад; ее голубые глаза потемнели от желания. – Ласкайте меня, – прошептала Шарлотта и, взявшись за подол платья, задрала юбку до колен.

Дариус не заставил себя долго упрашивать: он и сам нетерпеливо хотел этого. Его рука дошла до ее подвязок, до шелковистой кожи над чулками, и Шарлотта, затрепетав от возбуждения, привлекла его к себе и жадно поцеловала. Он отвечал ей с такой же неистовой страстью, целиком отдавшись своему желанию, и ему казалось, что поцелуй никогда не кончится.

Пока Дариус целовал ее, Шарлотта расстегивала пуговицы на его брюках, а потом стала срывать с него одежду и нижнее белье. Ее рука скользнула вниз, и он едва не вскрикнул, когда она к нему прикоснулась.

– Шарлотта, прошу вас! – прохрипел он, на секунду оторвавшись от ее губ, но вместо ответа ее пальцы еще крепче сомкнулись вокруг его налившегося члена.

О, прекрасная Афродита и все божества, вместе взятые, – большие и малые! Когда ее тонкие пальцы заскользили вверх и вниз, словно желая исследовать всю длину, Дариус на минуту зажмурился и тут же решил довести Шарлотту до той же степени безумия, которой достиг сам.

Его рука скользнула к мягкому треугольнику внизу ее живота. Почувствовав, что она ждет продолжения, начал ее ласкать, и при его прикосновении она, судорожно вздохнув, стала извиваться под его рукой.

– Да-да. Я хочу вас!

В этот миг последние, тонкие нити, еще связывавшие Дариуса с сознательными мыслями и поступками, оборвались окончательно. Задрав ее ноги чуть ли не к потолку, он стремительно вошел в нее, и Шарлотта тихонько ахнула, а затем еще крепче прижалась к нему. Она была теплой и радостно приняла его. Ее сердце билось в унисон с его сердцем.

Это было все, чего он хотел от жизни. Она принадлежит ему, и он ее не отпустит; думая об этом, Дариус крепче прижимал к себе Шарлотту, пока они двигались в едином ритме, и наслаждение безостановочно пульсировало в них. Он вел ее через последний неистовый бросок – к пику ощущений, и когда был уже истощен, она все еще пульсировала рядом. А потом он продолжал также крепко прижимать ее к себе, пока она наконец не затихла и не опустилась на стол рядом с ним.

– Это было какое-то сумасшествие, – хрипло проговорил Дариус, в то время как Шарлотта все еще не пришла в себя и утопала в сладкой истоме.

Наконец она села, все еще слабо соображая, одурманенная счастьем, а Дариус поцеловал ее в висок. Затем он отодвинулся и своими чудесными руками стал застегивать лиф ее платья.

Заметив состояние возлюбленной, он негромко окликнул ее:

– Шарлотта!

Она посмотрела в его золотистые глаза и улыбнулась.

– Нам нужно одеваться.

– Да, конечно.

В этот миг Шарлотта словно, вернулась с небес на землю: она огляделась по сторонам, посмотрела на себя, потом перевела взгляд на Дариуса. Увидев, что он надевает брюки и заправляет в них свою рубашку, она опустила юбки. Ее лицо горело. Шарлотта тут же вспомнила, как задрала платье, предлагая себя, и потом вела себя как самая бесстыдная из распутниц.

– Этого не должно было случиться, – глухо сказал Дариус.

– Я знаю, но… – Шарлотта не могла продолжать, потому что в горле у нее встал комок. – Я не жалею о том, что это произошло. Это было… Это было… – Она безуспешно искала слова, чтобы выразить свои ощущения. – Я не представляла, что это может быть так.

– Я тоже.

Шарлотта подняла голову, боясь встретить его взгляд и зная, что ей все равно придется посмотреть ему в глаза.

– Правда? Нет, вы это говорите, чтобы успокоить меня. Но вам не обязательно лгать, потому что…

– Это другое, – объяснил он. – Вы и я. Это совсем другое. Я собирался остановиться, чтобы все не зашло слишком далеко, и не сомневался, что смогу вовремя сделать то, что необходимо. Однако я думаю… может быть… – Дариус нахмурился, и Шарлотта увидела, как его скулы покрываются румянцем. – Я… привязался к вам.

Ей хотелось немного счастья – и вот он ей его подарил. Шарлотта думала, что ей хотелось физического наслаждения – чтобы ее ласкали, целовали, как ласкают и целуют других женщин. А он подарил ей гораздо больше того, на что она могла надеяться. Все это случилось тайком, украдкой, и, возможно, произошло в такой же спешке, как до этого несколько торопливых встреч с Джорди Блейном, но теперь все было совсем по-другому.

– Я тоже привязалась к вам, – призналась Шарлотта. – Несмотря на то что это не входило в мои намерения.

– Вряд ли все могло случиться иначе.

– Наверное, нет.

– Теперь я должен поговорить с вашим отцом и сказать ему, что мы собираемся пожениться.

В тот же миг Шарлотту охватило безумное смятение. Непослушное сердце от радости бешено заколотилось, но тут же ее охватило чувство полной беспомощности.

– Вы не можете, – сказала она.

– Я обязан, – возразил он.

– А ваш отец? – напомнила Шарлотта. – Как же быть с вашим отцом? Вы намерены доказать ему, что способны на большее и не можете бросить все из-за меня.

– Раньше мне тоже так казалось, но теперь я знаю, что ваша честь для меня дороже моей гордости. – Дариус вскинул голову и расправил плечи.

– Моя честь… – пробормотала Шарлотта, и в ее голосе послышалась горечь.

– Вы были невинны, а я…

– Я не была невинной, – быстро возразила она. – Разве вы этого не заметили?

– Вы хотите сказать, что не были девственницей? Признаться, я не обратил внимания…

– Но это именно так. Я не была до вас невинной девушкой.

– Вам двадцать семь лет, – мягко сказал Карсингтон. – Я знаю, даже хорошо воспитанные девочки не всегда строго придерживаются правил – например, ездят верхом, садясь на лошадь по-мужски.

Шарлотта мгновенно поняла, что он предлагает ей выход, еще один шанс, но… Шанс для чего? Для того, чтобы снова солгать? Чтобы выйти замуж за мужчину, который согласен пожертвовать своей гордостью ради того, чтобы защитить ее так называемую честь? Но разве может быть счастливым брак, который с самого начала основывается на обмане?

Покачав головой, Шарлотта неуклюже слезла со стола.

– Я имела в виду, – проговорила она медленно, – что вы у меня не первый.

Дариус молчал. Приготовившись к приступу гнева и отвращения, склонив голову набок, он, прищурившись, смотрел на нее.