Не совсем леди - Лоретта Чейз

Она положила голову ему на плечо и, всхлипнув, произнесла:

– Я совершенно не знаю, что делать…

– Делать с чем?

– Со всем. Как она терпела все эти годы? Я тоже, как она, сойду с ума и превращусь в старую сумасшедшую женщину, которая раз за разом пишет одно завещание за другим.

– Надеюсь все же, с вами этого не случится. – Не зная, что предпринять, Карсингтон погладил Шарлотту по голове.

– Вы просто не понимаете…

– Да, – согласился Дариус. – Я правда, ничего не понимаю.

«Я не могу жить этой жизнью. Мне нужно немного счастья, даже если оно продлится только один миг!» – хотелось крикнуть Шарлотте, но она не смела.

Подняв голову, она взглянула в золотистые глаза Дариуса, которые озадаченно смотрели на нее.

Потом она дотронулась до места между его бровями, где появилась чуть заметная морщинка, провела пальцем по его лбу, по щеке… и улыбнулась.

Дариус тоже улыбнулся. Теперь он смотрел на нее не так озадаченно, как раньше, и его взгляд выражал что-то похожее на глубокую привязанность и нежность.

Шарлотта снова ласково погладила Дариуса по щеке, затем встала на цыпочки и поцеловала его со всей нежностью, на которую только была способна.

Его рука легла на ее руку, и он вернул Шарлотте ее ласку таким же нежным и пылким способом, после чего все ее прошлое мгновенно превратилось в ничто, стало всего лишь дурным сном, от которого она наконец очнулась.

Теперь Дариус был для нее явью и правдой, сладостью, добротой и нежностью молодой любви. Больше ничего не имело значения – только они вдвоем, только миг бесконечного счастья.

И тут, ощущая этот блаженный миг всем своим существом, Шарлотта крепко обняла Дариуса, и ее сердце молчаливо сказало ему «да».

Глава 11

Легкое, как перышко, прикосновение ее руки к его лицу, нежный поцелуй. Возможно, ему следовало немедленно бежать от этого, отвернуться, отступить, сделать шаг в сторону…

Но он не смог.

Когда Шарлотта подняла голову, Дариус увидел слезинки, которые еще не высохли на ее длинных ресницах. Странная блаженная улыбка тронула ее губы, когда она бережно прикоснулась к его лицу рукой – точно так же, как он ласкал ее совсем недавно.

Теперь Дариус сам готов был вечно стоять здесь, купаясь в лучах ее нежности, упиваясь ее красотой, божественно прекрасным лицом, ласковой улыбкой, ощущая нежные прикосновения ее руки.

Шарлотта нуждалась в утешении – и он ее утешил. Она испытывала к нему благодарность, которую высказала в ласке, в поцелуе, – и теперь уже Дариус не мог оторваться от ее губ. Он целовал ладони Шарлотты, целовал ее пальцы. Затем он приложил ее руку к своему сердцу, которое билось сильно и мощно.

Ее запах – чистый, легкий, свежий аромат весенних цветов после дождя – окутывал его, ее шелковые локоны щекотали его лицо…

Шарлотта прильнула к нему еще сильнее, не убирая руки с того места, где билось его сердце, и Дариус начал покачивать ее на руках, как ребенка. Сейчас он готов был смотреть в бездонные глубины ее голубых глаз хоть целую вечность.

Однако у них не было вечности в запасе – только один краткий, но сладостный миг и этот островок тишины среди охваченного хаосом дома, переполненного толпами слуг и постоянно препирающихся строителей.

Наклонившись, Дариус нежно поцеловал Шарлотту в губы и почувствовал, как губы ее отозвались на его прикосновение. Он всегда считал, что у него холодное сердце, в котором нет места для нежности, однако в этот миг в груди у него что-то всколыхнулось – что-то похожее на настоящее чувство. Чтобы прекратить это, он поцеловал Шарлотту дерзко и уверенно, словно этим властным поцелуем пытался убедить себя в том, что на самом деле ничего не испытывает. Увы, это не сработало: ему по-прежнему хотелось длить и длить этот поцелуй, такой дивный, такой восхитительный; он купался в нем, упивался им до самозабвения.

В этот миг Шарлотта сильнее прильнула к нему, словно боялась упасть, и с ее губ сорвался слабый вздох. Дариус и не думал разжимать объятия; ему хотелось снова и снова узнавать Шарлотту, как узнают и раскрывают тайну. Каждый раз, когда он встречался с ней – сидела ли она на полу возле старого сундука, смотрела ли с тоской из окна, – он находил в ней что-то новое и неизвестное, тогда как в ее поцелуе сливались вместе невинность и порочность. В этом поцелуе были и сладость, подправленная каплей горечи, и соленый привкус недавних слез, и еще тысяча загадок. Дариусу казалось, что его увлекает неведомый поток, таящий в себе угрозу, несущий опасность и все же не позволяющий остановиться ни на миг.

Постепенно Дариуса охватило блаженное тепло: оно методично плавило его мысли вместе со всеми жгучими тайнами, которые ему хотелось раскрыть. Но вскоре и тайны отступили на второй план и осталось только желание.

– Нам нужно остановиться, – хрипло проговорил Дариус.

– Я знаю. Только еще одну минутку, всего одну…

Дариус гладил ее живот и бедра, ощущая под руками тонкую ткань ее платья.

– Нам нужно остановиться, – снова прошептал он.

– Да… – Это слово прозвучало как вздох.

Дариус уткнулся лицом в плечо Шарлотты и с наслаждением вдыхал запах ее кожи, а Шарлотта откинула голову, словно предлагая ему себя. От этого простого проявления согласия сердце Дариуса забилось быстрее, как будто сильный ливень забарабанил каплями по крыше. Словно во время грозы, все потемнело вокруг и весь окружающий мир вмиг исчез, а доводы рассудка и логики вмиг растворились в блаженстве и больше не имели значения.

Зато имели значение эта минута и этот мир, принадлежащий им двоим, где ей нужен он, а ему нужна она. И пока они оставались в объятиях друг друга, все на свете шло хорошо, просто отлично.

– Подожди еще чуть-чуть, – попросила Шарлотта. – Только не сейчас.

– Нет, не сейчас. Еще чуть-чуть. – Дариус отыскал застежки ее лифа и начал расстегивать их одну за другой. Когда лиф сполз вниз, он начал нежно гладить руками бархатистую кожу ее груди, а затем наклонился и стал ласкать грудь губами. От ее запаха, нежного, женственного, у него кружилась голова.

Пальцы Шарлотты словно заблудились в его волосах, а когда она прижала Дариуса к себе, он услышал учащенное биение ее сердца. Впрочем, возможно, это было его собственное сердце? Или это оба их сердца стучали в такт.

– Да! – хрипло прошептала Шарлотта.

Дариус поднял голову и попытался возразить, но Шарлотта закрыла ему рот страстным поцелуем. Ее руки дерзко завладели его телом – прокрались под жилет, потом под рубашку, опускаясь все ниже, к ягодицам.

Разум Дариуса окончательно померк: он властно привлек Шарлотту к себе, коленом раздвигая ей ноги, но вместо того, чтобы отпрянуть и отшатнуться, заставить его остановиться, Шарлотта теснее прижалась к его колену. Если до этого у Дариуса была еще самая последняя, отчаянная надежда сохранить контроль над собой, теперь она окончательно исчезла.