Лоцман и Берегиня - Евгения Гордеева

— Ты так не шути, Варвара!

— А что? — меня начало это забавлять. — Перун, Громовержец испугался человека…

— Ты не просто человек, — серьёзно произнёс он, — ты Берегиня. Сила в тебе великая. Нарочно ты нам вреда не причинишь, но вот в подобной ситуации…можешь! Слово у тебя силу имеет.

— А как же Маржана? — мне стало не по себе. — Я её вчера…прокляла!

— Проклятия на неё не действуют. На то она и смерть… Кто только её не проклинал!

— А-а-а, понятно! Значит, её хвалить и благодарить нельзя?

— Ты всё сама великолепно понимаешь!

— А вас можно?

— Можно, — обрадовался Люб, — меня очень хвалить можно! — кот начал тереться о мои ноги. — Перун, я жду!

— Что ты ко мне пристал? Мне, вообще, некогда!

— Перун! — кот начал нервно дёргать хвостом, — Ладе пожалуюсь!

— Чего кот от Перуна хочет? — Андрей пребывал ещё в благостном неведении.

— Он хочет… — я запнулась, — это что же получается! Нас не спросили?

— Варвара, не встревай! Я его уговорить никак не могу, а ещё ты!

— А если я — против? А если Май — против?

— Против чего? — допытывался Андрей, но его никто не слушал.

— Ты не можешь быть пр-р-р-ротив! — рычал Люб, — видишь, чего ты добился?

— Чего я добился? — не понял Май.

— Не ты, а Перун!

— А чего добился Перун? — не унимался Андрей.

Меня начал разбирать смех. Мужчины и кот пытались выяснить, кто в чём виноват и кто чего не понял.

Я опять села на пенёк и наблюдала за происходящим. Явно прослеживалась направленность действия: Люб приставал к Перуну, Май требовал объяснений от кота, Перун ссылался на занятость и норовил смыться. Я черпанула водички из родника, напилась, умылась, а галдёж все не прекращался.

Наконец Перун сдался.

— Всё! Хорошо! Уломал ты меня! Вот! — он метнул две маленькие молнии в снег, нагнулся и достал из сугроба два кольца. — Варвара и Андрей! — торжественно прогромыхал он, — властью, данной мне…взятой мной… Короче, своей властью, объявляю вас мужем и женой! — Он собственноручно надел нам кольца (надо же, впору) и добавил, — жених, можете поцеловать невесту!

Мы с Маем недоумённо уставились на нашего венчателя. Перун криво улыбнулся и пожал плечами. Зато, у Люба была такая довольная физиономия!

— Вот и славненько! Совет вам, да любовь!

Кот радостно помахал хвостом (не знала, что коты умеют махать хвостами, как собаки) и скрылся в ближних кустах.

— А что здесь было? — как от забытья очнулся Андрей.

— Что, что? Вот, — Перун протянул ко мне руку, — принимай молодую жену! Лада будет довольна!

С этими словами он растворился в луче, упавшем с неба.

— Сбежали! А я теперь — отдувайся! — я горько вздохнула.

— Варя, объясни, пожалуйста, что здесь происходило?

— Перун нас обвенчал…

— Это я понял, а зачем?

— Люб настаивал.

— А коту зачем наша свадьба?

— Он хранитель супружеского ложа…добрый.

— И что?

— Сегодня ночью он охранял наш стог…

— Понятно! Не понятно! Что из этого?

— Андрей, ты не переживай, это же только здесь…у нас… там… это не считается…

Мне стало не по себе. Вот, вроде, я лично ничего не делала, не предпринимала попыток, не навязывалась, а получилось — женила на себе парня. Я встала с пенька и пошла в сарай собирать наши немногочисленные вещи. Андрей проследовал за мной. Пустота, возникшая где-то за диафрагмой, мешала нормально дышать. Я судорожно вздохнула.

— Андрей, я…не хотела, не знала, не думала… В общем, у тебя нет ни каких обязательств передо мной. Просто так случилось… — я чувствовала себя обманутой. С одной стороны, не появись тут эти чудики, я бы не вернула Андрея к жизни. С другой стороны — теперешнее моё положение… Сможем ли мы и дальше оставаться с ним…

— Варь, а кольцо — красивое!

Я стояла к нему спиной, но поняла, что Май смеётся. Я оглянулась. Живой, здоровый, улыбающийся Андрей… Всего несколько минут назад я считала его мёртвым. О каких глупостях я сейчас думаю… Ну, пошутил Перун или, даже не пошутил. Какое это имеет значение! Он жив! И пусть куртка испорчена, скорее всего, окончательно, и я больше никогда в жизни не встану на лыжи. Он дышит, улыбается…

— Я так вчера испугалась…

— Знаю.

Он склонил голову на бок и улыбнулся. Прямо Дед Мороз с новогодней открытки. А у меня перехватило горло и я прошептала, отводя глаза.

— Я не смогла бы жить без тебя.

— А со мной?

— Что «с тобой»?

— Жить со мной смогла бы?

Я долго смотрела в угол сарая, потом решилась взглянуть на новоиспечённого супруга.

— Д-да, — еле вымолвила я.

— Так почему ты отказываешься?

— От чего?

— Быть моей женой…

— А ты не предлагал… — я даже надула губки.

— Не успел, кот меня опередил…, но я рад.

— Рад?

— Ты согласна?

— А у меня есть выбор?

Мы стояли друг против друга и тихо перешёптывались.

— Нет! Но для порядка нужно согласие невесты…

— Ты сомневаешься?

— Нет. Но, надо, чтобы и ты не сомневалась.

— Я уже не сомневаюсь…

— Какого дьявола вы тут делаете? — грозный окрик заставил нас вздрогнуть от неожиданности.

Мы оглянулись на голос. В дверях стоял полкан, но не Разгуляй. Весь какой-то рыжий, с чёрным хвостом, в большой мохнатой шапке и пронзительными голубыми глазами.

— Простите, мы тут заночевали.

— Вижу! Сено всё помяли! — сердито констатировал хозяин сарая.

— А как вас зовут? — поинтересовалась я, решив, что если познакомимся, он не сильно ругаться будет.

— Сама то, кто?

— Я - Варвара, он — Андрей.

— Берегиня и Лоцман? — опешил кентавр. — Так вас уже вторые сутки вся Застава ищет, а вы здесь значит…

Он обвёл глазами сарай и многозначительно уставился на разворошённое сено.

— Мы из Безмирья идём, — попыталась оправдаться я.

— А что вы там делали? В Безмирье же нет никого!

— А Числобог?

— Так вы у него были?

— У него.

— Тогда понятно! А чёрт сбежал! — поделился последними новостями полкан.

— Как, сбежал? — у меня подкосились ноги, всё тело обмякло и перестало слушаться. Я плюхнулась на сено.

— Когда сбежал? — уточнил Май дрогнувшим голосом.

— Вчера утром. Ни вас, ни чёрта… Все всполошились! Леший на голове волосы рвёт!

— Сбежал… — сердце стучало у меня где-то у подбородка. Вот все говорят «ушло в пятки», а у меня в горло подпрыгнуло… и там застряло. Я попыталась проглотить стучащий комочек, но оно не слушалось.

Радостный и очень знакомый голос нового посетителя сарая никак не вязался с нашим упавшим настроением.