Попаданка зимнего принца, или Новогодний отбор - Лидия Миленина

Одно дело злиться друг на друга — другое дело перейти к настоящему вредительству, представляющему опасность для здоровья и жизни другой участницы.

— Потому что родовые связи… — пробубнила Мила, опустив глаза. — Мой отец сотрудничает с ее отцом, он приказал мне дружить с Пути.

— Змея поганая! А как мне пела в уши про свою дружбу! Какие комплименты делала! — бросила Пути и демонстративно отвернулась от лжеподруги.

— А вот леди Микаэла не имеет родовых связей в нашем мире, и вы сочли, что ее можно покалечить безнаказанно? — невозмутимо продолжил допрос Гаронд.

— Да вот как оказалось, есть кому, — злобно ответила Мила и кинула на Мику ненавидящий взгляд. Даже Пути никогда не смотрела не нее так!

«А вот если я тебе пожелаю чего?!» — пронеслось у нее в голове. Но Мика одернула себя. Никто, кроме господа Бога, не знает, что суждено этой противной девушке в будущем. Может, она должна измениться… К тому же нельзя на ненависть отвечать тем же.

— Понятно, — кивнул Гаронд. — А теперь, леди Мила, прошу честно ответить, почему и зачем вы сделали это? Неужели думали, что сможете вывести из строя конкурентку, когда вокруг полно магов, способных ее вылечить? Или полагали, что никто не заметит пудру на льду?

— Да она ведь незаметная! — опять зарыдала Мила. — Я думала, что все подумают, будто эта просто не умеет кататься, и вы поставите ей мало баллов! Что никто не заметит пудру — мне и в голову не приходило, что вы сами кинетесь ее спасать! Я… я была такая дура! Недооценила…

— Недооценили что, девушка? — издевательски переспросил Гаронд.

— Насколько она… вам нравится! — совсем зарыдала Мила и отвернула лицо от принца.

Кстати, никто из девушек ее не жалел. Подобное поведение было за гранью их понимания. Ведь даже та же герцогиня ни разу не попыталась навредить физически, ударить магией или подсыпать что-нибудь.

— Так, и почему все же вы это сделали? — даже не думая смягчить тон или еще как-то пожалеть злоумышленницу, продолжил Гаронд.

— Да потому что я люблю вас, ваше высочество! — вдруг обернулась к нему и посмотрела полными слез глазами. — А эти две… Одна, — презрительный кивок в сторону герцогини, — все время выставляется! А другая, — неприязненный взгляд на Мику, — этой вообще непонятно что нужно! И на вашем отборе, и второй принц с ней вчера катался, я видела! И сам Осир ее привез! И везет ей постоянно! Может, она вообще в королевы метит — пришлая из другого мира… И вам сразу понравилась!

Мика просто остолбенела от того, как выглядит ее «участь» в завистливых глазах. «Ох, знала бы ты, дурочка, как мне «везет» на самом деле, — подумала она. — И знала бы ты, над какой пропастью ходишь, выступая против Исполнителя желаний!»

Но эти горделивые мысли тут же отогнала усилием воли. Даже кулаки стиснула.

«Господи, помоги мне устоять. Я не опущусь до ее уровня, не буду использовать свои возможности в низких целях!» — прошептала она беззвучно.

Потому что знала: что бы она сейчас ни подумала про эту девицу — все исполнится… Четкие быстрые и точные формулировки пожеланий просто бились где-то на подкорке, готовые выскочить в любой момент.

«К тому же если девушка любит Гаронда, то ее… даже где-то немного можно понять», — принялась убеждать себя Мика.

— Да, некоторым, бывает, везет — по-видимому, они этого достойны! — рявкнул Гаронд и гневно уставился на девицу. — Что касается вашего оправдания… ваших чувств ко мне, — он вдруг стал холоден и спокоен, по своему обыкновению сложил руки на груди. — То этого не может быть. К тому же я почувствовал ложь, неистинность утверждения. Значит… Либо вы лжете целенаправленно — чтобы смягчить мое решение. Либо… и это наиболее вероятно — вы больны. У вас любовная горячка.

— О-о… любовная горячка… — пронеслось по рядам девушек, и они начали отступать подальше от Милы, словно речь шла о высоко-заразном инфекционном заболевании. Некоторые даже начали прикрывать носы шарфами и платками.

— Да нет же! Я говорю правду, ваше высочество! Если бы я не любила вас, но не осмелилась бы совершить этого! — с новой силой зарыдала Мила и начала протискиваться на каток.

— Отойди, она и верно, похоже, заразна! — Гаронд одним движением задвинул Мику себе за спину.

[1] (англ). Фантом (призрак) оперы здесь, у меня в голове (разуме, сознании).

Глава 17

— Ты и верно не осмелилась бы совершить этого, если бы не болела любовной горячкой! — ответил принц, сделал жест рукой — и перед девушкой словно бы выросла прозрачная стена. Она замерла, занеся ногу над входом на каток, и зарыдала с новой силой. К этому моменту между ней и участницами конкурса уже было большое пустое пространство. Видимо, никто не желал подхватить загадочную заразу, которая, как поняла Мика, была вполне себе настоящая! Еще и передавалась, вероятно, воздушно-капельным путем. — Правда, говорят, что во время лихорадки каждый совершает лишь то, к чему лежит его душа… Отведите ее в лазарет к физическому доктору, — распорядился Гаронд. — Пусть проверят, измерят температуру. Если не больна — то отправить с позором к отцу. Запрет появляться при моем дворе на пять лет. И пусть папаша благодарит, что я не заключил его дочку в тюрьму! Если же больна — это более вероятно — то дать отвар травы Бей, держать в лазарете до полного выздоровления. Затем разместить под домашний арест в ее покоях — до моих дальнейших распоряжений.

— Пойдем, милая, тебя вылечат… — сказал Бамбар, приобнял девушку за плечи и направил к одному из стражников, что паслись поблизости. При этом он прикрывал нос рукавом.

— Хм, Бамбар, вы что, не болели в юности любовной горячкой? — удивился принц, видя его меры предосторожности.

— Бог миловал, ваше высочество, — усмехнулся Бамбар.

— В таком случае — после такого близкого контакта — посидите сутки в карантине… Примите настойку Баголи, — нахмурился принц. — Какая неприятность! Бамбар, не следовало вам самому выполнять мое распоряжение… Ладно. Пусть ваше место на конкурсе займет младший распорядитель. Дамы, кто также не болел в юности — прошу сообщить младшему распорядителю, пусть для вас доставят настойку Баголи. Принять, как только ее получите.

И, наконец, повернулся к Мике, словно мгновенно утратил интерес и к больной Миле, и вообще к эпидемии загадочной болячки.

— Леди Микаэла, прошу, — галантно предложил Мике руку. — Вы готовы продолжить конкурс? Или слишком потрясены происходящим?

При этом его глаза горели лукавым блеском.

— Готова, ваше высочество, — ответила Мика. Хоть, по правде, у нее голова шла кругом. Как-то слишком быстро все происходило.