Изгнанник (LExilé) - Жюльетта Бенцони

В самом деле, после приезда мисс Тримейн в дом «Тринадцать ветров» начали происходить странные вещи. Первыми свидетелями появления покойной Аньес стали Потантен и госпожа Белек, словно умершая решила заранее предупредить о своем присутствии этих двух хранителей домашнего очага.

Не отводя глаз от огня, над которым он растирал пальцы, старик сморщился, и от этой гримасы его лицо, и без того похожее на физиономию висельника, приобрело откровенно дьявольское выражение.

— Вы разве не слышали, что бормотала мисс Тримейн? Она говорила о ледяной руке, которая схватила ее за ноги в постели, а еще об ужасном запахе. Госпоже Аньес, видно, совсем не понравился этот сегодняшний ужин в узком кругу. Может, ей захотелось отправить ее на тот свет до того, как она родит?

В низком голосе Потантена явственно звучала сдобренная ненавистью радость. Клеманс вздрогнула и перекрестилась.

— Вы не должны так говорить, Потантен! Во-первых, это не по-христиански, а во-вторых, это совсем на вас не похоже! Я тоже ее ненавижу и хотела бы, чтобы она уехала. Но если она умрет здесь — да защитит Господь этот дом! — то жить тут будет невозможно, если два «привидения» будут оспаривать его друг у друга.

Потантен на мгновение закрыл глаза, что позволило его лицу принять обычное выражение, потом выпрямился.

— Вы совершенно правы, Клеманс! Возможно, я начинаю сходить с ума. Но я так боюсь за нашу Элизабет! Мне так хотелось бы, чтобы она вернулась!

Неожиданно старик разрыдался, подбежал к двери, ведущей в сад, распахнул ее и скрылся в ночи. Госпожа Белек покачала головой, вытерла набежавшую слезу, вздохнула и отправилась за липой и ромашкой, чтобы приготовить успокаивающий отвар.

Артур и в самом деле не терял времени даром. Спустя полчаса после его отъезда Пьер Анбрюн остановил лошадь у крыльца дома, где его уже ждал Потантен, вооруженный фонарем и зонтиком.

— Что происходит? — спросил врач, бегом поднимаясь по лестнице.

— Она больше не воет, значит, страх немного улегся. Но она по-прежнему жалуется. Ее поместили с цветочную комнату.

— По срокам могут начаться роды. Наконец-то я ее осмотрю! Эта женщина, вероятно, безумна: девять месяцев без консультации врача!

Когда Анбрюн вошел в новую спальню Лорны, женщины, пытавшиеся успокоить больную, расступились. Анбрюн снял верхнюю одежду, засучил рукава рубашки, вымыл руки в тазу, который ему подставила Белина, привыкшая видеть его за работой, потом подошел к постели, где металась Лорна. Она одновременно плакала и стонала. Анбрюн откинул простыни и принялся осматривать тело, которое успели одеть в белую батистовую сорочку, уже мокрую от пота. В изголовье кровати стоял Гийом с подсвечником и светил ему'.

Словно почувствовав успокаивающее присутствие врача, мисс Тримейн перестала метаться, но слезы ручьем текли из-под ее опущенных век Ее дыхание было прерывистым, как у животного, которому снится страшный сон.

Осмотр, проходивший в полнейшей тишине, занял немало времени. Только когда Анбрюн выпрямился, упер руки в бока и с некоторым недоумением посмотрел на больную, Белина осмелилась спросить:

— Ребенок на подходе, сударь?

— Нет, Белина. Мисс Тримейн не рожает. Это просто истерический припадок вследствие сильного испуга.

— Если не считать этого, то ее физическое состояние кажется тебе удовлетворительным? — поинтересовался Гийом.

— Оно обычно для женщины, перенесшей нервный припадок.

— Не возникнет ли проблем во время родов?

Пьер Анбрюн спокойно опустил рукава рубашки, Лизетта помогла ему надеть сюртук.

— Бояться нечего, — очень тихо произнес он. — Никаких родов не будет. Мисс Тримейн никогда не была беременна... Разве что в своем воображении. Идем, мы поговорим внизу! Будет лучше, если она нас не услышит.

Глава VII

Артур принимает решение

Стоя на коленях перед камином, Гийом мешал пепел и угли, словно сердился на них.

— Не беременна! — процедил он сквозь зубы. — Ты уверен, что не ошибся? Ведь... у нее были и остаются все признаки. Ты видел ее живот?

— Он не слишком велик для девятого месяца! Я знаю, что некоторые женщины могут оставаться очень худенькими, утягивая себя корсетом, но не беспокойся: в любом случае в животе ничего нет!

— Тогда как ты объясняешь ее состояние? Я спрашивал ее камеристку: у Лорны была тошнота, отвращение к пище, месячные прекратились, она прибавила в весе...

— Главное в том, что она испытала ужасный шок в ту ночь, когда в «Тринадцати ветрах» начался пожар. Прибавь к этому яростное желание забеременеть от тебя. Ты никогда не слышал о мнимой или истерической беременности?

— Слышал. У животных...

— С женщинами тоже такое случается. Лорна тому доказательство! Заметь, я не требую, чтобы ты мне поверил. Ты и сам скоро поймешь, в чем дело. Можешь стоять на часах у ее двери хоть до Пасхи, хоть до Троицы, и крик младенца тебя не потревожит...

Врач сделал глоток кофе из чашки, которую ему принесла Клеманс, посматривая на Гийома, который наливал себе приличную порцию яблочной водки. Анбрюн не удержался от смеха.

— Неужели тебе в самом деле нужно себя взбодрить, чтобы пережить эту новость? Ты же должен быть доволен! Да здравствует свобода!

— О, я рад! Мне просто нужно немного выпить, чтобы поверить в это и доказать себе, что я не сплю. И чтобы перенести шок есть радости, которые убивают!

— Полагаю, что ты достаточно крепок, чтобы пережить эту. Тем более что ты теперь не обязан на ней жениться. Разумеется, ей придется здесь остаться еще на некоторое время. Она очень нуждается в уходе... Да и война не облегчает путешествие в Англию.

— Это как раз меня не беспокоит. Есть способы пересечь Ла-Манш без особого риска. И, разумеется, я буду сопровождать ее, если она решит вернуться домой.

— Будь осторожен! Ты можешь оказаться в тюрьме. Она тебе отомстит.

— Наверняка. Но я сумею этого избежать. Но скажи мне, как ты собираешься вернуть ей здоровье и нормальный внешний вид?

— Надо воздействовать на нервы, только на нервы. Я дам ей валериану, боярышник и еще немного опиума. Кстати, я только что дал его твоей племяннице. Будет лучше, если она поспит. Я бы прописал ей курс оздоровительного сна с перерывами только для еды, которая восстановит ее силы. Возможно, ее стоит перевезти ко мне...

— Думаю, об этом лучше забыть. Если Лорна проснется не здесь, она способна поднять на ноги весь Сен- Ва, обвиняя меня в том, что я от нее отделался.

— Ты, несомненно, прав, — согласился Анбрюн после короткого раздумья. — Я буду навещать ее каждый день и пришлю к тебе моего молодого помощника Гасьена. Он быстро учится и уже многое умеет. Необходимо следить за ходом моего лечения.