Бокал вина - Иван Жагель

Потом были третья и четвертая попытки, и лишь с пятого раза Головина соединили с шоуменом.

— Алло, — раздался в трубке негромкий, утомленный тяжким бременем славы голос.

— Здравствуйте, Лев Михайлович, — волнуясь, сказал Сергей: сейчас все должно было решиться. — Две недели назад я и мой друг приходили к вам с идеей телевизионной игры…

— Да, я вас помню… — вздохнул Матусевич.

Он, конечно же, мог бы сразу сказать, что вопрос о подготовке новой программы в общих чертах согласован с руководством канала РТ, но ему хотелось немного помучить мальчишек. Шоумен не хотел прощать им, что они так стремительно ворвались в его жизнь, куда допускались очень немногие, и перевернули ее с ног на голову. К тому же эти парни должны были понять и глубоко прочувствовать, кто является их отцом-благодетелем.

— Вы приняли какое-нибудь решение?

Теперь уже послышалось сразу несколько тяжелых вздохов. Было такое впечатление, что на другом конце провода сидел придавленный шкафом человек.

— Да… — все еще тянул кота за хвост знаменитый ведущий.

— И каково оно? Что вы решили? — совсем уже шепотом произнес Головин.

Он словно боялся спугнуть удачу, порхавшую где-то в телефонном проводе между его квартирой и Останкином и способную сбиться с правильного пути от любой электронной помехи, от любого сбоя на коммутаторе.

— В общем… м-м-м… я попытаюсь что-нибудь сделать. — Злодей Матусевич так и не сказал, что обо всем уже договорился с Элладиным. Он был мастером выкручивать людям руки, добиваться от них того, что ему было надо. — Знаете что, вы могли бы подъехать ко мне, скажем, во вторник? Или, нет, лучше… в понедельник? Часам к трем дня?

— Конечно!

— Прекрасно. — Голос шоумена был бесцветным, как и его глаза. — Тогда все и обсудим. Да, не забудьте предварительно позвонить моей секретарше Марине, чтобы она заказала вам пропуск в телецентр. Я очень не люблю, когда ко мне на встречу опаздывают…

Когда Сергей положил трубку, все молча уставились на него. Он тоже сделал паузу, трагически заведя глаза в потолок. Первым не выдержал Петр.

— Ну, злодей, не тяни!! — завопил он.

— Матусевич сказал… — грустно промямлил Головин, но на большее его не хватило, и, подпрыгнув почти до потолка, что при его росте было не так уж сложно, крикнул: — Он будет работать над новой программой!!

После этого в квартире началась вакханалия: друзья прыгали, кричали, обнимались. В суматохе кто-то опрокинул стул, а стул свалил торшер, но, к счастью, ничего не разбилось. Это была одна из первых в их жизни побед, и сдерживаться они не могли. Только минут через десять, выплеснув первые эмоции, все попадали на диван и кресла.

— Это круто! — заявил Петр.

— Фантастика! — поддержала его Оксана.

— Давайте отметим наш успех! — предложил Сергей. — У меня есть вино и кое-что поесть.

Девушки пошли на кухню, где нашли в холодильнике колбасу, сыр, помидоры, масло, а в хлебнице — белый батон. Татьяна Григорьевна предусмотрительно оставляла сыну кое-какие продукты перед отъездом на дачу. И появляясь дома каждые три-четыре дня, она пополняла эти запасы.

Пока Оксана и Инга делали бутерброды, Сергей расстелил тряпичную салфетку на журнальном столике в гостиной, расставил бокалы и откупорил извлеченную из бара бутылку вина. Когда все было готово, он предложил тост:

— За нашу игру!

— Нет, не так, — перебил его Петр. — За самую лучшую в мире телевизионную программу! За игру, которая поставит на уши всю страну! Ва-а-ау!!

— Скромность они потеряли еще в подростковом возрасте! — с печальной ухмылкой констатировала Инга. — Думаю, пока рано праздновать успех. Сделан лишь первый шаг. Вы обязательно должны заключить с телевизионщиками грамотно составленный контракт или договор — не знаю, как это называется. Иначе вас все равно обманут.

— Ты постоянно подозреваешь Матусевича в чем-то нехорошем, — сказала Оксана таким тоном, словно не доверяли лично ей. — А мне он симпатичен.

— Инга права, — категорически оспорил это признание в любви Петр. Он ожесточенно потеребил свою рыжую шевелюру. — Мне достаточно было побывать в Останкине десять минут, как я сразу понял: никому там верить нельзя! Ни одному человеку! Но теперь возникает совершенно иная ситуация. Ясно, что Матусевич заинтересован в нашей идее, а значит, условия диктовать будем мы! Мы возьмем его за горло!

Сергей протестующе махнул рукой:

— Он всего лишь сказал, что попытается сделать новую программу. А что это означает на практике, когда она появится, — пока неясно. Так что давай не будем торопиться с условиями. Хотя, конечно, нам надо будет как-то оформить отношения с каналом РТ. Не бесплатно же отдавать нашу идею.

— А у меня есть предчувствие, что все будет хорошо, — сказала Оксана. — И вы скоро станете знаменитыми. За это я и предлагаю выпить!

Все подняли бокалы, чокнулись и пригубили вино, а потом набросились на бутерброды.

— Если мы заработаем много денег, — с полным ртом стал рассуждать Головин, — то предлагаю отправиться посмотреть мир. Куда-нибудь в Южную Африку — носороги, львы, жирафы. Или в Австралию. А?

— Много — это сколько? — уточнила Оксана.

— Ну, не знаю… Тридцать, а может быть, пятьдесят тысяч долларов. Этого хватит на любое путешествие.

— Ну да, красиво жить не запретишь, — невинно обронила Инга. — Дорогие отели, роскошные рестораны…

— Я сказал: посмотреть мир, а не таскаться по отелям — это не одно и то же. Хотя, с другой стороны, деньги для того и нужны, чтобы тратить их в свое удовольствие: пить хорошие напитки, вкусно есть.

— Бр-р-р! — передернула плечами Инга.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я представила гору еды, которую можно купить на пятьдесят тысяч долларов, и сказала себе, что все это нужно съесть… У тебя замечательные мечты. Ты можешь оставить за собой на земле впечатляющие следы!

— Ты хотела сказать: после себя?

— Нет, именно за собой!

В некоторых случаях Инга была беспощадной и даже грубоватой.

— А я всегда мечтал иметь классную машину! — с вызовом бросил Торопов. — Ну, не просто отличную, а что-то типа «феррари» или, на худой конец, «порше».

— «Порше» у тебя на худой конец?

— Ну, ладно, «феррари» может подождать. Я пока бы обошелся и хорошим мотоциклом.

Теперь уже хихикнула Оксана.

— А ты-то чего смеешься?! — не спустил ей Петр. — У тебя, что ли, мечты лучше? Сама говорила, что хотела бы купить в нашу спальню огромную белую кровать и атласное покрывало. И еще показывала мне свадебное платье, которое стоит целое состояние — всякие там рюшечки, бантики…

Девушка густо покраснела.

— Дурак ты, Торопов! — огорчилась Инга. — Кто же о таких вещах рассказывает?!

— А что тут скрывать?! Мы давно уже решили пожениться. Будто бы для вас это секрет?! Вот окончим университет и распишемся. Или на последнем курсе…

Теперь Оксана стала буквально пунцовой.

— Ты не просто дурак, а дурак в квадрате! — констатировала Инга.

Эта перепалка совсем не поссорила друзей — у них бывали выяснения отношений и покруче. А разговоры о будущем, о том, что в этой жизни имеет цену, велись между ними бесконечно.

Когда бутерброды и бутылка вина были уничтожены, Головин включил музыку и все стали танцевать. Правда, то, что делали Петр и Оксана, назвать танцем было трудно — они откровенно обнимались и целовались, а вскоре вообще скрылись в одной из комнат, плотно закрыв за собой дверь.

Сергей тоже попытался прижать к себе Ингу, но острые локотки уперлись ему в грудь. Точнее, не в грудь, а куда-то в район солнечного сплетения.

— Ты чего? — удивленно спросил он.

Они встречались уже полтора года, и первая близость случилась между ними уже на третью неделю их знакомства: влюбившись, Инга легко отдалась ему, хотя до этого у нее никого не было. Впрочем, его сексуальный опыт был не намного богаче — так, пару случайных девчонок.

— Ничего. Просто нет настроения, — отвернулась она.

Он сделал еще несколько попыток, но каждый раз наталкивался на жесткое сопротивление. В конце концов Инга вывернулась из его рук и села на диван. Сергей тут же присоединился к ней.

— Что случилось?! Ты обиделась на меня?

— Вот еще! — фыркнула она.

— Тогда объясни, что происходит?

— Просто мне противно наблюдать, как вы распускаете перья. Тоже мне, телезвезды нашлись — поездки в Южную Африку, в Австралию…

— Неужели ты не понимаешь, что мы шутим?! Ведь в самом деле ничего еще не решено. Может быть, через неделю Матусевич заявит, что его планы изменились или что на новую программу нет денег.

— То-то и оно! А вы бахвалитесь друг перед другом, как мальчишки…