1941 – Работа над ошибками - Иван Байбаков

– Так точно, товарищ генерал, именно для атакующих действий, и при этом именно не уделялось особого внимания маскировке, – подхватил его слова Сергей. – Для ведения атакующих операций маскировка действительно не так важна, как в обороне. Но теперь придется срочно наверстывать упущенное и уделять вопросам маскировки самое пристальное внимание – это для нашей обороны жизненно необходимо.

Однако, вернемся к ПУ-39 и его главе про организацию обороны. Еще из нее же: «Сила обороны заключается в сочетании организованной системы огня, контратак из глубины и искусного использования местности, усиленной инженерным оборудованием». Искусное использование местности, усиленной ее инженерным оборудованием, для нашего оборонительного укрепрайона крайне важно, особенно здесь, в условиях лесисто-болотистой местности, где дорог, а также местностей, пригодных для массового движения техники и войск, не так уж и много. Сами понимаете, что создавать инженерные заграждения и укрепления надо начинать оборудовать в первую очередь на танкоопасных, то есть, в нашей транскрипции, танкопроходимых направлениях. И для этого у нас в распоряжении уже сейчас есть немалые силы. Я имею в виду инженерные батальоны стрелковых и танковых дивизий, а также отдельный мотоинженерный батальон 6-го мехкорпуса. А если удастся разыскать и приспособить к делу по его прямому назначению 10-й инженерный полк из состава 10-й армии, который сейчас тоже отступает вместе с остальными войсками армии, и иначе будет просто уничтожен при попытке вырваться из «котла», тогда тут маленькую «линию Мажино» можно будет соорудить.

Организация системы огня – вот тут я хотел бы остановиться и обсудить эту тему более подробно. Собственно, организация эффективной системы огневого воздействия на противника – залог успешной обороны и основное условие выживания нашего укрепрайона в принципе. Что у нас есть для организации системы огня? Авиации, как мы только что выяснили, либо нет вообще, либо ее настолько мало, что существенного влияния на противника она оказать не сможет – по крайней мере, на сегодняшний день. Артиллерия, особенно крупных калибров, практически вся брошена либо в местах дислокации, либо при отступлении, ввиду катастрофического отсутствия средств буксировки. Ее, конечно, крайне важно собрать и использовать в обороне, о чем я говорил ранее, но пока мы имеем то, что имеем. А имеем мы пока в относительном достатке только различную бронетехнику: легкие, средние и тяжелые танки, легкие пулеметные и средние пушечные бронеавтомобили. И это совсем не так мало, товарищ генерал, особенно при грамотном использовании брони в обороне. А грамотное использование – это, в первую очередь, активное использование брони в качестве подвижных, с возможностью быстрой смены позиции, огневых точек. Использование ее из засад, с защищенных либо дополнительно укрепленных позиций, которые нужно обязательно и хорошо маскировать, причем как от обнаружения с земли, так и с воздуха. Тогда результативность боевых операций и соотношение потерь вас очень приятно удивят, товарищ генерал.

Вижу, вы мне не очень верите, – улыбнулся Сергей, глядя в скептические лица Хацкилевича и Титова. – Тогда рассказу вам два реальных примера из моей истории. Собственно, примеров героизма и стойкости, а также эффективности и удивительных результатов подвигов советских людей у меня предостаточно, а все потому, что во время Великой Отечественной войны в моей реальности советские люди совершали подвиги во имя своей Родины поистине десятками, если не сотнями тысяч. А эти два примера я выбрал только потому, что они наиболее наглядным образом иллюстрируют тему нашего разговора – действия нашей бронетехники из засад.

Итак, первый пример, 19 августа 1941 года, тяжелые бои под Ленинградом. Немецкие танковые и механизированные соединения яростно и настойчиво прорываются к городу. Роте из пяти тяжелых танков КВ-1 под командованием старшего лейтенанта Колобанова была поставлена задача перекрыть три дороги, ведущие к Красногвардейску (будущий город Гатчина) со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Колобанов, выдвинувшись к перекрестку трех дорог, грамотно оценил обстановку, учел наличие болотистого луга и принял решение использовать в предстоящем бою тактику танковой засады. Он распределил танки своей роты по два КВ на лужскую и на на кингисеппскую дороги, а сам занял удобную позицию в трехстах метрах от Т-образного перекрестка. Для каждой машины экипажи отрыли по два окопа – основной и запасной, причем окопы отрыли, как положено, чтобы танки были укрыты по самую башню, а сами танки в окопах потом дополнительно и тщательно замаскировали. Обратите внимание на полноту и тщательность подготовки засады, товарищ генерал. Это в очень большой степени обеспечило успех и результаты последующего боя.

На следующий день, 20 августа, уже ближе к полудню, начался сам бой, о котором идет рассказ. Начался неравномерно и очагами. Сначала экипажи лейтенанта Евдокименко и младшего лейтенанта Дегтяря встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, уничтожив пять танков и три бронетранспортёра противника. Затем противник провел авиаразведку, но хорошо замаскированные боевые машины роты Колобанова не были обнаружены, и около двух часов дня на дороге, вслед за передовым мотоциклетным дозором, который Колобанов пропустил дальше, показалась колонна танков противника. Дальше, действуя по классической схеме атаки колонны противника из засады, танк Колобанова подбил сначала несколько головных танков, потом несколько замыкающих колонну боевых машин. На дороге образовалась давка, немецкие танки, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали в кюветы и вязли в болотистой почве. А танк Колобанова продолжил уничтожение вражеской техники. В итоге, примерно за 30 минут боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне, а всего за день боя его рота уничтожила 43 танка противника. Вот такая вот иллюстрация боевой эффективности танковых засад, товарищ генерал. Вы конечно, можете сказать: «Так это же КВ, они сейчас по сравнению с любыми немецкими танками вне конкуренции!»

Тогда вот вам вторая история – на этот раз про действия из засады нашего легкого танка БТ.

Июнь 1941 года, окрестности литовского поселка Рудишкес. Ситуация, ну прямо как у нас сейчас – 39-й моторизованный корпус Четвертой танковой группы вермахта совершает охват отступающих частей РККА с целью захвата Вильнюса. Для задержки продвижения немецкой танковой колонны был выделен один легкий танк БТ-7 из состава 9-го танкового полка 5-й танковой дивизии, командир танка сержант Найдин. Прибыв на место будущего боя, сержант Найдин осмотрел диспозицию и решил строить бой методом организации засады, используя при этом заболоченный луг, лежащий по обеим сторонам от дороги. Он замаскировал свой танк среди деревьев на расстоянии примерно четыреста метров от дороги, и дождавшись появления немецких танков с прицепленными к ним артиллерийскими орудиями, сначала подбил головной, а потом замыкающий танки колонны. На дороге образовалась пробка, которая лишила немецкие танки маневренности. А благодаря хорошей маскировке немецкие танкисты долго не могли обнаружить танк Найдина и беспорядочно стреляли во все стороны, в то время как сержант продолжал методично расстреливать колонну. В результате, примерно за полчаса Найдин уничтожил 12 немецких танков и 10 орудий. Но это еще не все в истории о сержанте Найдине, товарищ генерал. Слушайте, что было дальше.

Понеся столь ощутимые потери, немцы решили обойти болото стороной. Но Найдин разгадал замысел и маршрут движения противника и снова замаскировал свой танк на пути наиболее вероятного появления вражеской бронетехники. И снова вступил в бой, подбив при этом еще три немецких танка. Остальные повернули обратно и отошли. За этот бой, кстати, сержанту Найдину позже было присвоено звание Героя Советского Союза. Вот теперь все, товарищ генерал. И как вам показатели боевой эффективности и соотношение потерь?!

– Впечатляет, – буркнул Хацкилевич. – Считай, убедил, лейтенант. Что еще по второму вопросу?

– Остаются контратаки из глубины обороны, товарищ генерал. Вот они у нас пока не пройдут, – вздохнул Сергей, – нет сейчас у нашего оборонительного укрепрайона ни особой глубины, ни нескольких эшелонов обороны. Поэтому предлагаю: пусть пока у нас будут контратаки из глубины, но с другой стороны – из глубины немецких тылов. И в организации таких боевых действий нам как раз пригодится 214-я воздушно-десантная бригада, которую вы, товарищ генерал, так удачно прказали передислоцировать в Белосток. На этом по второму вопросу пока все, товарищ генерал. Обсуждать сейчас другие идеи и предложения, а также распылять силы и средства на их решение, до момента достижения положительных результатов по вопросам, рассмотренным на совещании, считаю бессмысленным и даже вредным.