Темная страсть - Ларисса Айон

— Откуда?

— Это что допрос?

— Ответь мне. — Когда она промолчала, Шейд наклонился над столом. — Чем дольше ты будешь увиливать, тем подозрительнее это будет выглядеть, и пусть тебя я пытать не смогу, с Каем у меня такой проблемы не возникнет. Так что выкладывай.

— Прекрати мною командовать.

Он выругался, и на этот раз она прекрасно поняла смысл его ругательства.

— Мы только что делали это, приятель. Поэтому прекращай метать тут громы и молнии и вспомни, что во всем этом нет моей вины. А пока что тебе не мешало бы помыть рот с мылом.

Оба кулака с пугающей силой грохнули по столу, но через минуту он тихо сказал:

— Ты права.

Это было своего рода извинение, и Руна это прекрасно поняла.

— Они вместе служили в армии.

Его темные глаза сузились.

— Он шпионит за нами?

— Нет.

Шейд кивнул, словно все вдруг встало на свои места.

— Работа, о которой ты упоминала. Ты работаешь на военных, верно?

О черт!

— Нет… я… — Ложь не шла у нее с языка, да и Шейд все равно бы не купился на нее, поэтому она опустила глаза и прошептала: — Да.

— А какое Кайнан имеет к этому отношение? — Когда она не ответила, он вздохнул. — Помоги мне разобраться.

Не зная, с чего начать, и опасаясь сказать больше, чем строго необходимо, она подбирала слова с осторожностью.

— Он был связующим звеном между эгисами и армией. Пропал из нашего поля зрения примерно в то время, когда умерла его жена. С тех пор от него не было ни слуху ни духу. Никто у эгисов не мог помочь нам связаться с ним. Вот я и приехала в Ныо-Йорк, чтобы найти его.

Тайла явно знала, где он, но держала это в тайне от всех эгисов. Руну послали не просто для того, чтобы установить его местонахождение. Он нужен армии. Срочно. Она не знает зачем, и не ее дело спрашивать. Приказы не обсуждаются.

Он пронзил ее острым взглядом.

— Это не все. Есть еще что-то, о чем ты мне не говоришь.

— Нет…

— Ты пришла ко мне домой вовсе не потому, что была зла на меня, верно? Тебе нужна была информация о подземной больнице, так?

Руна отвела глаза и поймала свое отражение в стальной дверце холодильника. Чувство вины явственно читалось у нее на лице.

— Да.

— Ты так сильно ненавидела меня, что хотела уничтожить и меня, и больницу. — Тон его голоса сделался мягче. — Впрочем, я тебя не виню.

Как она могла отрицать правду?

— Все было не совсем так, — пробормотала Руна из какой-то извращенной потребности помочь ему почувствовать себя лучше. — Я не лгала, когда сказала, что хотела убить варга, который покусал меня, и именно поэтому я отправилась к тебе домой.

— Какой это был день?

— Пятница. За неделю до того, как ты оказался со мной в подземелье.

Шейд потер лицо рукой в перчатке.

— Черт.

— Бьюсь об заклад, Роуг пытался сцапать Рейта. Он должен был встретиться со мной у меня дома в тот вечер, но в последнюю минуту мы отменили нашу встречу, потому что мне понадобилось прийти сюда…

— С женщиной, — закончила она, и горечь в голосе удивила даже ее саму.

Шейд отвел глаза. Плечи его опустились, и ей стало искренне его жалко. Может, он и напускает на себя вид, что ему все до лампочки, но она больше в это не верит.

— Ну хорошо, — начала она на этот раз мягче, — а откуда Роуг узнал, что Рейт должен прийти к тебе?

— Солайс знала. Она была медсестрой в больнице. Это она… э… пытала меня в подземелье.

— А. Ну что ж, очевидно, ей не было известно об изменении планов в тот вечер, и вместе тебя и Рейта схватили меня.

— Дерь… то есть дьявольщина. — Шейд покачал головой. — Прости. Руна.

Он не дал ей времени удивиться этому извинению или смягчиться, быстро продолжив:

— Расскажи мне, как ты связана с армией.

При всем ее нежелании говорить об этом, она порадовалась возможности сбросить с себя груз этой огромной, гнетущей тайны. Быть может, тогда Шейд поймет, что ей необходимо вернуться в реальный мир.

— Я наемный доброволец. Они оказали мне помощь после нападения.

— Помощь? Какую?

— Эрик отвез меня на базу, и меня попытались вылечить от ликантропии. — Руна сделала глубокий вдох и поведала ему остальное: — Лечение было экспериментальным, и через пару месяцев после его начала я приобрела способность превращаться по желанию.

— Так ты считаешь, это результат экспериментов? — она кивнула, и он покачала головой. — Тебе следовало сказать мне. Тогда Эйдолон бы лучше знал, что искать.

— Я не знала, чего ждать от тебя. Или твоих братьев. Может, я и оборотень, но я по-прежнему человек и не могу предавать людей, выбалтывая военные тайны. Ну, сам подумай. Как бы ты поступил на моем месте?

Руна прекрасно знала, что ему не хочется признавать ее правоту, и, разумеется, он ушел от ответа, задав еще один вопрос:

— Что ты рассказала брату про больницу, когда звонила ему вчера?

— Ничего, клянусь.

Шейд скрестил руки на широкой груди.

— Тебе известно, что Кайнан рассказал армии?

— Нет.

— Что еще ты можешь рассказать об этом подразделении, на которое работаешь?

— Шейд, прошу тебя. Я не могу говорить об этом.

От взгляда, которым он просверлил ее, Руну пробрал озноб.

— Значит, расскажет Кайнан.

Шейд развернулся и пошел прочь, а Руна осталась сидеть с отвисшей челюстью, кипя от негодования из-за его угрозы.

Руна нагнала его в гостиной, когда он направлялся к выходу. Ему необходимо было убраться отсюда, требовалось всего пару минут, чтобы взять себя в руки, пока не совершил какую-нибудь глупость вроде той, чтобы заключить ее в объятия и пообещать, что возместит все, что сделал с ней Роуг. В животе у него заурчало, напоминая, почему он не может это сделать — проклятие уже действует. Он умял два бутерброда до того, как она вышла из-под водопада, но было такое чувство, будто не съел ни крошки.

Неослабный голод.

И это только начало.

— Одевайся, Руна, — бросил он не оборачиваясь. — Нам надо возвращаться в больницу.

В больницу, за которой ей поручено шпионить. То, что она согласилась на это, почему-то задевало больше, чем должно было бы.

— Для новых проб, или чтобы пытать Кайнана?

— В основном для проб.

Шейд мог бы позвонить Эю, рассказать про Кайнана и про эксперименты армии над Руной, Но хотел быть там лично. Теперь, больше чем когда-либо, подземная больница для него — спасительная гавань. Пусть он демон, но он еще и медик, и желание спасать жизни у него почти такое же сильное, как и потребность в сексе.

С Руной. С его половиной.

Проклятие!

— Шейд?

— Что? Я не ругался.