Совет двенадцати - Александр Рудазов

— Неплохо, ― скучающе заметил Асанте. ― Но для оранжевого плаща маловато.

Однако Джёнчи ещё только начинал демонстрацию. Он сомкнул руки и с силой развернул ладони ― с них полыхнула слепящая молния страшной силы… прямо в толпу!!!

Никто даже не вздрогнул. Молния рванулась к трибунам, к тысячам зрителей ― но тут же расплескалась о невидимую стену, рассеявшись мириадами белых пылинок.

После приснопамятного Кровавого Турнира на Великой Арене были установлены мощнейшие защитные экраны, способные отразить большинство творимых здесь заклинаний. Специальные колдуны постоянно следят за тем, чтобы ограждение всегда оставалось целостным ― этого требует техника безопасности. Слишком часто в былые времена случалось так, что с трибун после выступлений уносили трупы.

— Почтенные повелители и вы, пришедшие сюда поглазеть! ― обратился к зрителям герольд. ― Повелитель Джёнчи желает показать свою мощь на равном! Найдётся ли такой храбрец, что бросит ему вызов?!

— Найдётся! ― немедленно откликнулись откуда-то из нижних рядов. ― Я скручу его в узел!!!

На арену одним прыжком слетел другой колдун ― пухленький, толстощёкий, тоже в жёлтом плаще.

— О, сегодня у повелителя Джёнчи достойный соперник! ― восхитился герольд. ― Встречайте ― Бор Смерч!!!

Ванесса обратилась к афише, лежащей перед ней на маленьком столике. Бор Смерч, аэромант, сорок девять лет, жёлтый плащ носит восьмой год, на оранжевый пробуется во второй раз.

Два аэроманта медленно подняли руки… и арена взорвалась бушующим вихрем и сверкающими молниями! Оба окружили себя клубящимися доспехами, вокруг обоих засверкали электрические зарницы. Управляя бурями и грозами, колдуны принялись хлестать друг друга так, что всё скрылось в пылевых клубах.

Разумеется, весь этот поединок был обговорён заранее. Ванесса сильно подозревала, что Джёнчи и Бор подготовили его как театральную постановку, отрепетировали каждый шаг, каждое движение. Очень уж точно и слаженно они действовали, словно наперёд зная, что в какой момент сделает противник. Ей захотелось взглянуть, на что эти ребята способны в реальном бою, когда враг стремится тебя прикончить, а не просто показать эффектное шоу.

— Ну так что, даём кому-нибудь из них оранжевый плащ? ― скучающе осведомился Креол.

— Джёнчи стоило бы, ― задумчиво ответил Асанте. ― Бору ещё рано, а вот Джёнчи уже можно. Хороший аэромант, знаю его. Лично вручал жёлтый плащ.

— Так ты и Бору тоже вручал, ка-ка-ка-а!.. ― пролязгал Руорк. ― И всем остальным аэромантам, ка-ка-ка-а!..

Асанте Шторм криво усмехнулся. Действительно, вот уже двадцать пять лет ― с тех пор как Асанте надел серый плащ ― именно он по большей части вручает жёлтые плащи аэро- и гидромантам. Да и к кому им ещё с этим обращаться, если не к командующему флотом, своему непосредственному начальнику? Точно так же все техномаги ходят к Руорку, а биомаги и бестиологи ― к Муроку.

— Кстати, твой племянник сегодня участвует? ― ехидно осведомился Руорк. ― Как там его… Тариян Ветер? Я бы на него поглядел…

Асанте скрипнул зубами. До чего же всё-таки ублюдочен этот железный полутруп! Пятнадцать лет назад, когда красный плащ получала его обожаемая Делиль, Руорк чуть не сломал челюсть ― тогда ещё костяную ― уговаривая Совет её завалить. К счастью, Делиль в тот раз показала настолько великолепную программу, что Руорк со своим зловонием остался в одиночестве.

Впрочем, Тариян Ветер сегодня не экзаменуется. Колдун он талантливый, но жёлтый плащ носит только третий год и на оранжевый пока не тянет. Может, через пару годиков…

Было бы просто чудесно, если бы Руорк к тому времени издох.

— Ладно, голосуем, ― лениво велел Креол. ― Кто хочет дать оранжевый плащ Джёнчи Угрю?

Руки подняли сам Креол, Шамшуддин, Ванесса, лод Гвэйдеон, маршал Хобокен, Клевентин, профессор Лакласторос, Асанте и длик. Девять голосов.

— Ясно, ― хмыкнул Креол. ― А кто хочет дать оранжевый плащ Бору Смерчу?

На сей раз руки подняли только профессор Лакласторос, Руорк и длик. Всего три голоса. А для получения оранжевого плаща нужно набрать как минимум восемь.

— Объявляю итоги, ― сообщил Креол, поднимаясь с места. ― Первый выдержал с блеском, второй провалился с треском. Почистите арену и гоните сюда следующего.

За этот день на Великой Арене побывали сорок четыре претендента в жёлтых плащах. Однако оранжевые надели только двое ― вышеупомянутый Джёнчи Угорь и один из учеников Мурока, Артониг Мясник.

Этот колдун-медик действительно сумел впечатлить Совет Двенадцати. Низкорослый, коренастый, широкоплечий, с приплюснутой головой, растущей словно прямо из плеч, безо всякой шеи, он вышел на арену с двумя огромными тесаками — а навстречу ему вышла здоровенная клыкастая обезьяна с тёмно-бурым мехом. Такие чудища называются громовыми гориллами и водятся высоко в горах сатрапии Баюки. Люди обычно избегают с ними встреч — самец громовой гориллы отличается редкой агрессивностью и нападает на всякого, кроме самки громовой гориллы.

Напал он и на Артонига Мясника. С раскатистым рёвом, за который и была названа «громовой», горилла ринулась на колдуна, целясь сразу в яремную вену.

Артониг резко сбросил с себя колдовской плащ, оказавшись обнажённым по пояс. Его мышцы странно вздулись и завибрировали, тесаки в руках задрожали — и колдун ринулся в рукопашную.

Двигался он удивительно быстро. Допинговое заклятие, которые так любят медики Серой Земли, до предела ускорило его рефлексы и во много раз увеличило физическую силу. Артониг легко уклонился от броска гориллы, легонько полоснул её по запястью… бешено ревущая обезьяна резко развернулась к обидчику… и мясницкий тесак раскроил ей череп.

Но на этом выступление Артонига не закончилось. Теми же самыми тесаками он принялся рубить ещё тёплый труп, каким-то хитрым способом скрепляя лоскуты кожи, переставляя местами куски мышц, выбрасывая ненужные органы и заполняя освободившееся пространство густой зелёной субстанцией. В конце концов он извлёк окровавленный мозг, поколдовал над ним, запихал обратно и с бешеной скоростью зашил всё суровой ниткой.

Обезьяньи пальцы дрогнули. Обезображенный труп громовой гориллы медленно поднялся на ноги, равнодушно глядя на своего нового хозяина. Даже из правительственной ложи было слышно, как шумно бьётся сердце новорождённого кадавра.

После такого Артонигу Мяснику выдали оранжевый плащ десятью голосами против двух.

— Прекрасная операция, — аж прослезился Мурок Вивисектор. — Я бы и сам не сделал лучше. Какая филигранность, какое изящество!.. Чудесно, вы не находите?