А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу (ч.3) - Рик Рентон

Тим кивнул на меня:

— Да как раз эти буйки и надо было тогда раздобыть. Вот я и притворился, что офигеть как хочу в вашей банде жить. — Он продолжал заслонять братца собой и смотреть на всех с вызовом. — Еле вытерпел ваши порядки… Как в тюрьме, блин…

В ответ Белла лишь презрительно фыркнула. А забинтованный нахимовец покачал головой, угрюмо взирая на братьев из-под надвинутой на глаза повязки:

В повисшей напряжённой тишине послышался озадаченный голос Киры:

— А я вот чего не пойму… Зачем вы вообще делали то, что он просил? — Этот вопрос девушка обратила и к братьям и к ведьмочкам.

— Ну мы же не знали… — Замялась Альфия. Сейчас от её обычной бойкости не осталось и следа.

— А чё такова⁈ — В свою очередь возмутился Тим. — Жить-то как-то надо! А Брокер всегда по чесноку за работу платил. Что обещал — то в тайниках и было. Ни разу не кинул!

— Да это понятно. — Махнула на него рукой Кира. — Вы же всегда заранее знали, что где лежать будет, я правильно понимаю? Нафига тогда вообще было что-то делать? Подождали до указанной даты — и забрали…

— Ха! — Синхронно усмехнулись оба брата. Но продолжил только старший. — Они мне тут ещё чё-то про «дезертира» предъявляют… Были такие ловкачи поначалу, да! Потом одного нашли с кишками наружу… Всем Просветом ходили смотреть, где его повесили… Уж больно затейливо… А второго такого хитреца возле Парнаса свои же на кол посадили. Когда узнали, что Брокер с ним связался, а тот, мудак, его кинул. Потому что теперь новых заданий для их банды не дождёшься. Как и ништяков…

— Да, про это тоже на кассете было, тащемта… — Паук вылез из кузова пикапа последним. — Про висельника на Просвете. Ты просто недослушала…

— Так что там вообще было? — Шутник поинтересовался у своей подруги, которая обнимала его с другой стороны от дочери. — Какая-то исповедь, что ли?

— Да не. Типа дневник. — Покачала головой Кира.

— Или, скорее, отчёт… — Угрюмо добавила Белла. — Только там по-английски. Мы не всё поняли.

— Угу… — Послышалось со стороны забинтованного нахимовца. — Какой-то военный жаргон сплошной. Но наши когда услышат — лучше разберутся…

— Кстати об этом. — Снова оживился мой напарник. И обратился к братьям. — Ну-ка давайте, рассказывайте свою роль в этом театре…

* * *

Как выяснилось — запись действительно предоставила жителям Камчатки все необходимые доказательства. Как о том, что Кронштадт не был причастен к многочисленным провокациям, так и о том, что все они были за моим авторством. И рассказ братьев частично подтвердил и повторил планы Брокера на то, чтобы столкнуть лбами самые крупные группировки города.

Так как им отводилась лишь роль наблюдателей, подробностей они знали немного. В частности, братьям полагалось лишь запустить с крыши хлебозавода несколько фейрверков, если вдруг Камчатка всё-таки решит прийти на помощь островитянам. Кто и где должен был заметить этот сигнал, они тоже не знали. Может — кто-то из других игроков в схеме Брокера. А может и он сам, если бы всё продолжало идти по плану, озвученному на кассете.

Кроме этого оставалось неясно то, чего я вообще хотел добиться с помощью всех этих манипуляций и «контрактов», кроме того, чтобы уменьшить поголовье выживших и уничтожить последние очаги порядка и цивилизации в северной столице. Наверное, это должно было стать последними записями в аудио дневнике. Которых я по понятным причинам сделать уже не смог.

Но, в любом случае, вместо того, чтобы готовить Кронштадту какую-то месть, команда Вракса теперь срочно занимались организацией спасательной экспедиции. В которой, мне, как казалось, не было места. Ведь, не смотря на утверждение Шутника, доверия у окружающих я больше не вызывал ни малейшего.

Однако, именно для того, чтобы спасение Питонии стало возможным, я сейчас и бреду по пустой ночной улице прямо в то, что все остальные называли «инкубатором». Доверяйте — не доверяйте, но помочь вам всё равно оказалось больше некому…

* * *

— Да она же не ходу! — Шутник тоже сначала не поверил в слова Паука. — Там же сплошная бутафория, разве нет?

— Дык у нас теперь и буксир есть, тащемта! — Хрипун указал со стены на пришвартованную к причалу «Питонию». — А бутафория — не бутафория… «Аврора» плавает, это главное. И места на ней как раз для всего хватит.

— Для чего всего? — Напарник переглянулся со мной. — И потом… Ты же говорил, что крабы этот буксир чуть не утопили…

— Так точно. — Я кивнул в ответ.

— А вот для этого нам много места и нужно. Чтобы не утопили. И всё остальное до питонов тоже надо довезти, пока их там не сожрали, например…

— А один буксир с целым крейсером точно справится? — Я тоже с сомнением оглядел раскрашенную «Питонию», мысленно сравнивая её и русло реки с габаритами плавучего памятника.

— Дык её тут уже таскали взад-назад, когда ремонт делали, например. Недавно совсем. — Пожал плечами Паук. — Тогда четыре буксира тащило, конечно… Но остальные три, тащемта, только мешали. Ну, в смысле, в стороны тянули, чтобы не болтало от берега к берегу. А щас то пофиг — пусть поцарапается — ничё страшного.

— А мосты? — Шутник попытался рассмотреть то место, где Троицкий мост кончался развалинами. — Там, допустим, протиснетесь. Но остальные-то все сведены.

Я припомнил уровень воды под мостом, который мы только что пересекли на Брокмобиле и снова согласно кивнул:

— Точно. Там и буксир-то толком не протиснется. Даже без крабов и миног.

— На Малой Неве — да. — Согласился пацан, указав на север от стрелки Васильевского острова. — Там и по ширине встрянем на повороте. Да и на мель плотно сесть — раз плюнуть, тащемта. А вот по Большой — можно попробовать. Там до выхода из порта — только два моста остаётся.

— Это всё равно что две тысячи, чё там пробовать… — Шутник всмотрелся в указанную сторону — на юг от стрелки. — Там вон тоже крабы, похоже…

— Благовещенский ещё летом снесло к херам, тащемта. Как раз из-за крабов. Они там какой-то кислотой всё весной так засрали, что сталь насквозь проело