Город стекла - Кассандра Клэр

– Ага, но здесь-то – моя вина. Единственное, что от меня требовалось, – это выслушать Макса. Теперь остается найти подонка Себастьяна и прикончить его.

– Вряд ли поможет…

– Откуда тебе знать? Ты что, отыскал виновного в смерти отца и убил его?

– Папа умер от сердечного приступа. Та к что нет.

– Значит, ты понятия не имеешь, о чем говоришь. – Изабель посмотрела ему в лицо. – Иди сюда.

– Что?

Она властно поманила его пальцем:

– Подойди, Саймон.

Саймон неохотно сделал еще шаг навстречу. Когда его от Изабель отделял какой-то фут, девушка схватила Саймона за грудки и притянула к себе. Их лица сблизились настолько, что Саймон разглядел следы недавних слез на щеках девушки.

– Знаешь, что мне сейчас нужно? – спросила Изабель, отчетливо проговаривая каждое слово.

– Э… нет.

– Отвлечься. – Она повернулась, опрокидывая Саймона на кровать рядом с собой.

Приземлившись на кучу белья, Вампир слабо запротестовал:

– Изабель, думаешь, тебе станет легче?

– Расслабься, – ответила она, кладя руки ему на грудь, поверх застывшего сердца. – Мне уже лучше.

Клэри лежала в кровати и следила, как ползет по потолку пятнышко лунного света. За день нервы напряглись чересчур сильно, к тому же Саймон так и не пришел к ужину.

Перед сном Клэри рассказала об опасениях Люку, и тот, перекинувшись волком, побежал к Лайтвудам. Вернулся ликантроп слегка озадаченный.

– С Саймоном все в порядке, – сказал он. – Иди спать.

Затем он вместе с Аматис отправился на очередное собрание, которым конца и краю видно не было. Интересно, кровь инквизитора уже смыли с пола?

Не найдя иного занятия, Клэри отправилась спать, однако сон все не шел и не шел. Мысли упрямо возвращались к сцене, когда Валентин вырвал Инквизитору сердце, к моменту, когда Валентин предупредил: «Молчала бы, ради братца». Тяжелее всего давили на сердце открытые Итуриэлем тайны, и терзал страх: вдруг мама умрет? Куда скрылся Магнус?

Занавески зашелестели, и в комнату из открытого окна хлынул поток лунного света. Резко сев, Клэри потянулась за клинком серафима на столике.

Ее остановила знакомая рука – изящная, покрытая шрамами.

– Успокойся. Свои.

Клэри ахнула, и ночной гость убрал руку.

– Джейс? Ты зачем пришел? Что случилось?

Джейс не отвечал, и Клэри, не сводя с него глаз, поспешила прикрыться одеялом. На ней только и было, что пижамные штаны да тонкая ночная кофта. Клэри залилась краской, однако стоило увидеть выражение лица Джейса, как смущение испарилось.

– Джейс? – шепотом позвала Клэри. Он по-прежнему стоял у изголовья кровати в траурном облачении, в глазах – ничего, даже отдаленно напоминающего сарказм. Бледный Джейс смотрел на сестру испуганными, потемневшими от напряжения глазами. – Что с тобой?

– Сам не знаю, – как будто очнувшись ото сна, произнес Джейс. – Я и не хотел приходить. Шатался по улицам – не мог уснуть, – и ноги сами привели к тебе.

Клэри выпрямилась, и одеяло выскользнуло у нее из рук.

– Почему тебе не спится? Что-то случилось? – Она тут же сама поняла, насколько глупо прозвучал последний вопрос. Чего только не случилось! Джейс, впрочем, как будто и не услышал вопроса.

– Мне надо было увидеть тебя. Понимаю, что нежелательно, но… надо.

– Садись, раз пришел. – Клэри подобрала ноги, освобождая место на краю кровати. – Ты меня пугаешь. Уверен, что ничего не случилось?

– Я и не говорил, что ничего не случилось. – Джейс присел. Казалось, наклонись – и можно поцеловать его…

В груди сильно сжало.

– Что… что-то плохое? Кто?..

– Нет, ничего дурного. Это даже не новости. Все и так известно – и мне, и тебе, наверное. Бог судья, я ничего не скрывал. – Джейс скользил взглядом по лицу Клэри, словно запоминая его. – Я… понял одну вещь.

– Джейс, – прошептала Клэри. Она боялась того, что может сказать брат. – Тебе не обязательно…

– Я хотел уйти куда-нибудь… в другое место. Но меня что-то толкало сюда, и я просто не мог остановиться. Думал, не переставая, о том, как встретил тебя и как не мог забыть. Как заставил Ходжа отправить за тобой именно меня. И как потом увидел тебя в кофейне с Саймоном – картина сразу показалась неверной, потому что вместо Саймона рядом с тобой должен был сидеть и веселить тебя я. От того чувства избавиться никак не получалось. Со временем оно лишь усилилось. Я и прежде хотел девушек, однако стоило сойтись с ними, как влечение пропадало. С тобой все иначе – влечение крепло день ото дня, пока не настала та ночь в приюте у Ренвика. Мне открылась природа чувства – чувства, что ты частичка меня, которую я однажды утратил и не знал о ней, пока вновь не обрел. Ты оказалась пропавшей сестренкой. Такая вот шутка. Словно Бог оплевал меня. И главное – за что?! За мысли об обладании тобой, о заслуженном счастье? Чем я заработал кару?..

– Наказали нас обоих, – произнесла Клэри. – Меня терзают такие же чувства. Но нам нельзя… мы должны убить их. Это единственный шанс…

– Шанс на что? – Джейс сжал кулаки.

– Быть вместе. Иначе – никак. Иначе нельзя находиться рядом, даже в одной комнате. Я не выдержу. Лучше будь мне братом, чем вообще никем…

– Буду пассивно смотреть, как ты встречаешься с другими парнями, влюбляешься, выходишь замуж?.. – Голос Джейса звучал натянуто. – Буду умирать понемногу каждый день?

– Нет. Тебе к тому времени станет безразлично, – ответила Клэри – и только сейчас поняла, что не может представить Джейса, которому плевать, с кем она. Только сейчас Клэри попыталась вообразить, как Джейс влюбляется в кого-то, женится, но увидела перед мысленным взором лишь долгий, длиною в вечность, темный тоннель. – Прошу… если будем молчать в присутствии друг друга, притворяясь…

– Никто не притворяется, – абсолютно четко проговорил Джейс. – Я люблю тебя и буду любить до самой смерти. И после, если есть жизнь после смерти.

Клэри задержала дыхание. Наконец Джейс произнес заветные слова, и обратной дороги нет. Она попыталась ответить и не придумала как.

– Ты считаешь, будто я хочу быть ближе к тебе, лишь бы показать, что я монстр. Может, и так, может, я и есть монстр, не знаю. Но даже если во мне и течет кровь демона, в моих жилах есть и кровь человека. Не будь во мне хоть капли человечности, я не смог бы любить так, как люблю. Демоны вожделеют, не любят. Я…

Джейс неожиданно и очень резко поднялся. Совершенно потерянный – как тогда, когда стоял над телом Макса, – подошел к окну.

– Джейс? – Клэри внезапно испугалась. Выбравшись из постели, она встала рядом с ним, взяла за руку. Джейс продолжал смотреть в окно, на бледные, полупрозрачные, словно призраки, отражения высокого парня и девушки ростом пониже. – Что не так?

– Зря я столько наговорил. Прости. У тебя вид был такой, будто… ты не все сумела переварить. – Его голос буквально звенел от напряжения.

– Та к и есть. Все эти дни я думала, что ты меня ненавидишь. Сегодня ты чуть не подтвердил мои опасения.

– Ненавижу тебя? – Джейс посмотрел на Клэри безумными глазами. Прикоснулся – совсем легонько, кончиками пальцев, – к ее щекам. – Да я спать не могу! Завтра к полуночи мы либо станем сражаться, либо признаем власть Валентина. Сегодняшняя ночь может стать последней. По крайней мере, последней в обычном понимании. Нам уже не ложиться и не просыпаться, как всегда. Я хочу провести сегодняшнюю ночь с тобой.

Сердце как будто перестало биться.

– Джейс…

– Не в том смысле. Я не осмею прикоснуться к тебе, если не захочешь. Ведь это неправильно… один Бог видит насколько! Я лишь хочу лечь с тобой и проснуться в одной постели. Хотя бы раз в жизни. – В его голосе зазвучали нотки отчаяния. – Всего одну ночь. Что такое одна ночь в грандиозной схеме мироздания?!

«И что потом? – подумала Клэри. – Утром станет хуже. Как мы будем смотреть в глаза окружающим, хотя между нами ничего и не было? Хотя мы только спали на одной кровати? Это как очередная доза наркотика, после которой хочется еще».

Именно поэтому Джейс и признался. Хуже не будет, и лучше – тоже. И Джейсу, и Клэри как будто вынесли окончательный приговор. Сколько Клэри ни пыталась представить, что однажды время, рассудок или постепенное угасание чувства смогут убедить ее в обратном, не получалось. Ничего так сильно она не хотела, как провести эту ночь с Джейсом.

– Когда будешь ложиться, задерни занавески, – попросила она. – Не могу спать при ярком свете.

На лице Джейса отразилось полнейшее недоумение. Он не ожидал, что Клэри скажет подобное, и через секунду – уже к удивлению Клэри – обнял ее, прижал к себе, зарывшись лицом в спутанные волосы:

– Клэри…

– Ложись. Уже поздно.

Отстранившись от Джейса, Клэри вернулась в постель и накрыла одеялом ноги. Действие показалось ей привычным, как если бы прошло уже много-много лет, и они с Джейсом проделывали такое сотни раз, и каждая ночь – не только эта – принадлежала им двоим. Подперев подбородок руками, Клэри смотрела, как Джейс задергивает занавески, снимает и вешает на спинку стула белую куртку, под которой оказалась бледно-серая футболка. Знаки на голых руках Джейса тускло сияли, пока он избавлялся от оружейного пояса и расшнуровывал ботинки. Разувшись, он подошел, лег на спину и осторожно вытянулся на кровати. Капельки лунного света хватило, чтобы разглядеть его лицо в темноте.