Рисунок шрамами - Юлия Шолох

Стоило оказаться в коридоре, как две ближайшие жрицы крепко схватили меня под руки. Не доверяют, получается… хотя о доверии говорить в нашем случае вообще смешно. Конечно же, попытка вырваться успехом не увенчалась.

Мои зубы впились в губу, сдерживая возмущенный крик. Да, пусть лучше боль. И вкус крови – такой же яркий, как сиреневое платье на фоне безумных нарядов жриц. Впереди потрясает седыми космами главная, шатается, как полоумная, периодически взмахивая руками, похожими на сухие ветки.

Говорят, многие культы и религии основывали и возглавляли сумасшедшие, сейчас, при виде её поведения, в это довольно легко поверить.

- Да! – истово кричит старшая жрица Про, и, кажется, подпрыгивает, но тут вдруг раздаётся грохот – и коридор наполняется клубами пыли, распространяющимися так быстро, что жрицы моментально пропадают в темноте – и только невидимые костлявые пальцы продолжают сжимать мои руки.

Мы останавливаемся. Этот звук… так напоминает тот, что произошёл у подножия разошедшихся скал, что…

Бух!! Новая волна пыли - и на голову посыпалась мелкая крошка с потолка.

Да это же взрывы!

Теперь стряхнуть с себя жриц легче лёгкого – они что-то лопочут, быстро, неразборчиво, потому что уши заложило от грохота – и кто-то вдруг бежит мимо, отталкивая к стене – а потом снова взрыв, так близко, что меня отбрасывает ударной волной, я падаю на кого-то теплого, это нечто яростно дёргается, пытаясь выбраться и, наконец, вырывается и бежит, пропадая в окружающей тьме.

- Нападение! Сао в замке! – кричит мужской голос, еле продираясь сквозь стук осыпающихся камней. – За мной! На выход!

И снова ноги действуют без моего сознательного участия – вперёд, туда, где голос, там спасение от этого кошмара, потому что там живые.

Ярким пятном осознание – это не сон, это действительность. Всё происходит сейчас, со мной, на самом деле.

Это реальность.

На голову сыплется штукатурка, я жмурюсь, но тут же открываю глаза – в темноте ещё хуже, ещё страшнее. Вот уже пробивается свет, я в компании нескольких жриц, толкаясь, выскакиваем в небольшой холл, но раньше, чем получается толком сориентироваться, снова начинается какофония.

За спиной охранника у противоположной стены взрывается дверь, часть кладки осыпается и нас в очередной раз окружает густой туман из пыли и горького дыма.

Я думала, некрогерки никогда не издают громких звуков, а тем более не вопят во всё горло, однако истошные визги то и дело прорезаются сквозь мутную оглушительную тишину, смешиваясь с грохотом и осыпающимися стенами.

- В коридор!

Бездумно подчиняюсь, бегу за остальными.

К земле. Первым делом в такие секунды тянет к земле – слиться с ней, спрятаться, стать одним целым. И я пытаюсь, наклоняюсь, но ноги не дают упасть, продолжают нести меня дальше – они умнее.

За спиной после очередного взрыва одинокий женский визг вдруг резко обрывается – как пустота на месте части узора. Рваная дыра.

- В подвал, - кто-то почти шепчет. – Прячьтесь в подвале.

Я скомкала края юбки, задирая её так, чтобы не мешала переступать через завалы. Нужно спускаться в подвал – это логично, ближе к земле, глубже, в самое нутро.

- Быстрее!

Впереди мечутся кривые тени, нужно попытаться держаться за спиной в рубиновом платье – это, если мне не изменяет память, некрогерка из ближайшего окружения королевы.

Чьи-то крики, грохот, лязг – и всё происходит в густом тумане.

Где стены? Потолок? Где люди? Где выход?

Я спотыкаюсь и падаю. Колено, бедро, лодыжку объединяет острая боль, резь, со скоростью молнии пронизывающая ногу, так что теперь крик звучит мой и даже боль в исцарапанных ладонях почти неощутима.

Снова кто-то кричит и зовёт, мужчина, но слов не разобрать.

За спиной воздух нагревается и мгновенно встряхивается от очередного взрыва. Черные тени пронизывают ватный туман, отдающий гарью.

Я сталкиваюсь с людьми, выбегающими из другого коридора – среди них король без камзола и регалий и Рондо, который тянет за руку какую-то девицу – на покрытом пылью лице сверкают только глаза.

- Прочь! – охранник, идущий первым, отталкивает меня в сторону, чтобы очистить дорогу. Пока я дышу, стараясь переждать боль в спине от удара, группа пробегает мимо – и снова пусто.

Память предков подсказывает – прочь, беги, немедленно прочь с открытого пространства, заберись в узкую щель, забейся в дыру, как можно глубже, как можно ближе к земле – и не высовывайся, если хочешь жить.

Пожалуй, выберу другую дорогу, не ту, куда ушла королевская семья. Надёжнее вниз, в подвал… Да, в подвал!

Юбка мешает, но она хотя бы порвалась, сбоку вообще отсутствует огромный клок, бежать легче – если бы ещё не камни под ногами, об которые я спотыкаюсь на каждом шагу. Вроде пытаюсь понять, куда ступаю, но всё равно спотыкаюсь.

Вот он, узкий коридор, лестница вниз. Там потом по прямой всего несколько десятков метров - и знакомые ступеньки, спуск и… что-то ещё.

Стоило нырнуть в эту кишку, как за спиной снова взрыв – волна отбросила меня далеко вперёд и тут же тяжесть на ногах, бёдрах, пояснице – невозможно двинуться. Мелкая крошка, придавливающая к земле. Ловушка.

На спине и ногах будто плита лежит. Погребальная…

Я пытаюсь вывернуться, дёргаюсь и верчусь, хочу освободить ноги, но только глотаю туман и кашляю от раздирающей горло горькой пыли. Бесполезно.

Вдалеке чья-то тень – оглядывается на мои крики, всматривается, даже делает шаг вперёд – но внезапно отступает и тут же пропадает в дыму. Видимо, узнал.

Под пальцами камни, щепки и песок – никто не станет мне помогать, даже если сможет. Меня бросили тут и чего скрывать, точно так же бросили бы там, в зале, ни принц (мужем назвать язык не поворачивается), ни охрана даже не попытались бы увести с остальными, даже не задумались бы обо мне. И пусть меня не узнали в коридоре… в чём я сильно сомневаюсь, но даже если бы узнали – ничего бы не изменилось. Я не та ценность, что Рондо станет хранить, её проще оттолкнуть с дороги, чтобы не мешалась под ногами.

Проще дать умереть.

Но я не хочу умирать!

Однако камни не отпускают – поймали, как муху в паутину, обхватили – такие тяжелые, плотные – и их так много. Их не тревожат крики, не волнуют мольбы и страдания, они увидят твою смерть и тут же забудут – и никогда о тебе не пожалеют.

Очередная тень – зыбкая, зловещая. Может, крикнуть? Сил только больше нет… Горло выдавливает последнюю надежду:

- Ас-асс…

Тень стремительно приближается и нависает, загораживая остатки света.

Это некромант.

Он молча осматривает меня, часто моргая, на его лице такой толстый слой пыли, как будто в него швыряли её горстями. Он вытирает губы рукавом, потом наклоняется и сбрасывает в сторону самые большие камни, толкает, отодвигает доски, то и дело оглядываясь по сторонам.