Барнар — мир на костях - Angor
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он, разбив ставни, высунулся в окно. Челюсть его отвисла. Руки начали дрожать, как при предсмертных судорогах.
— А… А-а-а-а-а!!! — этот крик эрла испугал всех дорманцев и аливитянок куда больше, чем само сражение.
Увы… Он был прав, когда предположил, ещё будучи внизу, что у донжона может быть потайная дверь со стороны обрыва. Как раз из такой виднелась длинная верëвочная лестница. И он больше никого не видел. Это значило лишь одно: кто-то из орков уже был далеко отсюда вместе с артефактом.
Всё было напрасно. Все смерти были напрасны. Эта победа над самой великой крепостью не принесла им абсолютно ничего. Ни славы, ни надежд, ни утешения. Только боль. Ничем не унимаемая боль и вечные страдания…
— Я вознëс Его Величеству оммаж. Я должен был быть порукой для него. А я… А я подвёл его! Я всех нас подвëл! — это были его последние слова на этой суровой планете.
Он выбросился из окна. Тело его стремительно падало, ударяясь о выступы скал. Из размозженной головы вырвался фонтан крови. И окропил ненасытные земли Торна.
Глава 20
*Килн*
Бесчувственные к ядовитому дыму вурдалаки, вставляли мечи в дверные щели, пытаясь их открыть. Ничего не выходило.
— Розгальд! — звал короля в суматохе Исмаил.
Вокруг ничего не было видно. Всё застилал туман от горения серы. Никто не отзывался.
Неподалёку раздался громовой удар. Пол под ногами задрожал. Звуки от обстрела приближались всё ближе.
Большое ядро пробило стену. Дым начал вырываться поспешно наружу. Одного вампира навсегда снарядом впечатало в кирпичную кладку Килна. Двоих просто-напросто слегка зацепило осколками при обрушении.
Кровавый князь наконец увидел правителя Дормана. Тот неподвижно лежал в одном из углов ловушки. Кожа отливала синюшным оттенком. Вокруг него покоилась кучка трупов из подданных.
Исмаил прислушался к его сердцу. Оно не билось.
— Чëрт! — выругался он и уставился на своих подчинëнных. — Чего стоите? Выбирайтесь через брешь и убивайте орков! Вперёд!
Сам же он уселся рядом и нервно начал кусать свои губы, думая о том, как быть дальше.
— Ну, Розгальд… Надеюсь, что ты меня поймёшь, — Исмаил вздохнул и впился в его шею клыками.
Выпив несколько глотков отравленной крови, князь судорожно замотал головой и сморщил лицо так, будто его заставили съесть лимон целиком. Он не был уверен, сработает ли сейчас обращение. Скорее всего, было уже слишком поздно. Правитель вурдалаков надкусил кожу на своей руке и выдавил пару тëмных гранатовых капель в приоткрытый рот Розгальда.
— А теперь остаётся лишь ждать, — Исмаил бросил на его труп ещё один взгляд и выбежал прочь.
В Килне не было ни одного свободного места. Клинки мечей скрежетали повсюду. Бой шёл за каждую пядь крепости.
На парапетах и лестницах отряды осаждённых и осаждающих, прикрываясь щитами, пускали в друг друга стрелы, и мертвецы валились градом вниз, сбивая с ног тех, кто не успел их вовремя заметить.
Исмаил с помощью своих сверкающих гладиусов убивал одновременно по двое орков. Одежда его насквозь промокла от вражеской крови и стала чëрного цвета. На белоснежной коже рук и головы сверкали прилипшие ошмëтки сухожилий воинов Узгулуна.
Посреди площади зияла гигантских размеров пропасть. В которой уже никто не вëл раскопок артефакта. Смешанная армия перерубила канаты и цепи, на которых висели орки с кирками и те падали, устилая своими скелетами недра Барнара.
— Где король? — потерявшие Розгальда из поля зрения дорманцы с выпученными глазами окружили Исмаила. — Его Высочество ведь был рядом с вами.
На их лицах выражался страх и отчаяние. Но боялись они не своей гибели, а того, что не могли найти взглядом правителя. Он был для них всем. Одним своим видом милорд мог заставить пойти народ за ним в самое пекло. И древний вурдалак всë это прекрасно понимал. Князь не мог сказать им правду о том, что нашёл Розгальда мёртвым, как и о том, что попытался его обратить. Исмаил догадывался, что в первом случае дух их ослабнет, а этого допускать в разгар сражения нельзя. А во втором случае он и вовсе не знал, как они отреагируют.
— С Его Высочеством всë хорошо. Он вместе со своим отрядом бьëтся вон на той башне. А вы чего замерли, чëрт побери? Орки сами себя не перебьют! — вампир солгал им и бросился сражаться дальше.
Орки разворачивали бомбарды внутрь и палили по всем, кто приближался к раскопанному тоннелю. Ядра разных размеров дробили и откалывали кости дорманцам. Вурдалаки метались по плацдарму с разбитыми в груду фарша лицами.
Это был самый настоящий хаос. И он манил к себе своего покровителя. Того, кому смерть и ужас доставляют истинное удовольствие.
Узгулун парил над Килном. Он явился, чтобы забрать артефакт. Его алые глаза довольно взирали на горы трупов. Тварь разогналась и скрылась в глубинах пропасти.
— Сволочь! Сука! — Исмаил со всей силы бил сапогом по земле. — Его нельзя выпускать оттуда во что бы то ни стало! Иначе этот ублюдок заберёт артефакт и исчезнет. Чего стоите? Тащите скорей сюда пушки! Занять оборону вокруг! Если для этого понадобится, чтобы все сдохли, значит, мы все здесь и сдохнем! Но не позволим этой мрази уйти!
— Натягивайте цепи скорее над тоннелем! И закрепляйте их насмерть в железных кольях и в кольцах стен! Сделаем для него клетку! — князь, торопясь, раздавал приказы. — Смажьте всë хорошенько жиром и подожгите! Лучники, займите позиции! И приведите срочно сюда Труве! Пусть готовится в любую секунду создать портал! Шевелитесь быстрее, чëрт вас всех побери! Представьте, что это ваш последний, мать его, день! Больше ни у кого из нас не будет шанса что-либо исправить! Либо сейчас, либо никогда!
Воины смешанной армии действительно уже из закромов доставали свои последние силы. Они выкладывались так, как никогда этого прежде не делали. Тела валились от усталости, но они заставляли их двигаться дальше. Остатки орчьего гарнизона продолжали кусаться местами, как надоедливые блохи. Приходилось биться с ними на ходу и одновременно исполнять указания кровавого князя. Никто из дорманцев не хотел подводить друг друга. Каждый понимал, что лучше умереть сейчас, чем вернуться домой с поражением и отсрочкой перед гибелью.
Когда оборона вокруг была выстроена, сердца у всех замерли в ожидании. Из тëмных недр не доносилось ни звука. Эта бездна. Эта тишина. Они подтачивали в каждом уверенность. Ладони леденели. Волосы на руках вставали дыбом. Дорманцы даже старались не дышать, чтобы не упустить никаких изменений. Кровь бушевала
