Сталин в Царицыне - Борис Васильевич Легран

куда. Скажу честно, что лучше бы и тот единственный полк не дошел до Царицына, потому что вскоре после прибытия он взбунтовался. То был единственный бунт за все время второй обороны Царицына и устроила его не местная контра, а присланный в пополнение полк. Бунт был подавлен незамедлительно и со всей революционной суровостью. Около сотни заводил расстреляли на месте, а остальных распределили по разным отрядам. Был еще один случай измены, когда несколько отрядов Крестьянского полка (новобранцы) попробовали перейти к белоказакам в районе Бекетовки. Белоказаки не поняли, что к ним бегут перебежчики, подумали, что началась штыковая атака, и открыли огонь. Начали стрелять по изменникам и наши отряды. В результате двустороннего огня почти все перебежчики были уничтожены. На измену дураков подбили белые агитаторы, которые от имени Краснова обещали каждому перебежчику надел в три десятины. Краснов, Деникин, Колчак и прочие белые «вожди» любили раздавать обещания, когда их припекало.

Что спасло Царицын в середине октября 1918 года?

1. Удар Стальной дивизии товарища Жлобы в тыл белоказаков. Если бы товарищи Сталин и Ворошилов оказались настолько наивными и недальновидными, чтобы полагаться на штаб Южного фронта, то Краснов непременно бы взял Царицын. Приказ, отданный Сталиным и Ворошиловым Жлобе в обход штаба фронта был примером того, что военспецы называли «партизанщиной». На самом же деле то было единственно верное решение, умное и верное использование имевшихся сил.

2. Товарищ Сталин разгадал план белых генералов и приказал тайно от противника сосредоточить силы в районе Садовой. Здесь белоказакам была приготовлена ловушка, в которую они попались. Сильный огонь артиллерии, натиск конницы, поддерживаемый броневиками и бронепоездами смяли врага, обратили его в бегство и сорвали штурм Царицына.

3. По указанию товарища Сталина разгром белоказачьих отрядов велся поэтапно. Мощные удары наносились поочередно в разных направлениях. В то время, как генерал Денисов «распылил» свои войска, Ворошилов бил по ним одним могучим кулаком. Уничтожив одни отряды противника, красные войска быстро перемещались на новые позиции и наносили новый удар. Ворошилов доказал, что как стратег он превосходит Денисова и прочих генералов.

Приближение белоказаков вызвало панические настроения у части населения Царицына, а также у части защитников города. Пошли разговоры о том, что надо отступать за Волгу или эвакуироваться водным путем на Саратов. За Волгой напротив Царицына встали белоказачьи отряды, сумевшие переправиться через реку возле Светлого Яра. Этот успех был недолговечным. Очень скоро совместными действиями красных отрядов и флотилии вражеский заслон на левом берегу был уничтожен.

Для того, чтобы разом пресечь панические настроения, товарищ Сталин приказал отвести вверх по Волге все, на чем можно было переправиться на левый берег, начиная с лодок и заканчивая баржами. Когда переправляться не на чем, то и паниковать нет смысла. Одновременно товарищ Ворошилов отдал приказ всем частям 10-й армии стоять насмерть. Умелые действия девяти красных бронепоездов наносили огромный урон наступавшим белоказакам. У них было всего на один бронепоезд меньше, но отвага и боевой дух красных бойцов нельзя было сравнивать с настроем офицерья на белых бронепоездах (там преимущественно были офицеры). Можно сказать, что один красный бронепоезд стоил трех белых, а «Коммунист» (2 76-миллиметровые пушки и 12 пулеметов), которым командовал товарищ Рудь, стоил десятка. Я нисколько не преувеличиваю. Рудь был человеком невероятной храбрости, но храбрость эта всегда была обдуманной и шла только на пользу делу. Рудь любил прорываться глубоко в тыл противника, туда, где его никто не ждал, громил врага, захватывал оружие, боеприпасы, даже штабы брал в плен. Если других красных бронепоездов белоказаки боялись, то «Коммунист» наводил на них суеверный ужас. Едав завидев его, они бросали оружие и разбегались. Этот ужас усилился после того, как однажды возле Сарепты «Коммунист» проехал по горящему мосту. Казачки подожгли мост, желая захватить бронепоезд, но не тут-то было. После того случая они окончательно поверили в то, что Рудь – сам дьявол, если огня не боится. Рудю такая репутация была только на руку. Ворошилов высоко ценил Рудя, ставил его в пример другим командирам, наградил именным маузером. В 1919 году товарищ Рудь погиб на Украине под Кременчугом.

14 октября положение Царицына было угрожающим. В белоказачьих частях уже служили благодарственные молебны. Генерал Денисов не сомневался, что Царицын будет взят. В руки бойцов Стальной дивизии попали документы штаба «астраханцев» среди которых были списки представленных к наградам «по случаю победоносного взятия Царицына». 15 октября красные бойцы задали казачкам жару. 18 октября белоказаки обратились в бегство и только на севере они еще пытались сопротивляться и даже наступали на Царицын силами двух дивизий, пехотной и конной. Но к 25 октября была разгромлена и эта группа. Всего 10 дней прошло от того момента, когда белоказаки считали Царицын своим до из полного разгрома! Потери Донской армии составили более 20 тысяч человек.

Разгром белоказаков товарищ Ворошилов завершал без товарища Сталина, который был назначен членом Реввоенсовета Республики и отбыл из Царицына в Москву 19 октября. Я ехал в поезде вместе со Сталиным. Он был очень занят, готовил доклад Ильичу, но все же нашел время на то, чтобы обсудить со мной мою дальнейшую работу.

– Ты вырос в Тифлисе, работал в Баку, бывал в Эривани и хорошо знаешь тамошнюю жизнь, – сказал Сталин. – Как только мы разгромим белых, так сразу же начнем наводить порядок в Закавказье. Готовься работать там.

Я ответил, что я – коммунист и готов работать всюду, куда меня направит партия. Сталин предложил мне перейти в Наркомнац,[198] но я сказал, что считаю это возможным лишь по окончанию войны.

– Работа в Наркомнаце не уход от борьбы, а напротив – работа в самом пекле, – заметил на это Сталин. – Но будь по-твоему. После, так после.

Но жизнь сложилась так, что в 1920 году я оказался не в Наркомнаце, а в Наркоминделе.

Моя работа в военном совете Южного фронта

Разгром Донской армии под Царицыном совпал с неудачами германской армии в Европе и ростом революционных настроений среди немецких частей на оккупированных землях Украины, Донбасса и Крыма. Теперь кайзеру Вильгельму было не до Краснова. Деникин же спал и видел во сне, как он «свергнет» Краснова и присоединит его дважды битую Донскую армию к своей тоже битой Добровольческой. Всевеликое Войско Донское уже не могло представлять серьезной угрозы Царицыну и всему Южному фронту. Третье наступление на Царицын, которое Краснов предпринял зимой было не столько военной операцией, сколько жестом отчаяния. Атаман пошел ва-банк и проиграл окончательно.

Но почивать на лаврах осенью 1918