Время звезд - Роберт Хайнлайн

Макс кивнул.

— Так я и думал. Так вот, из своего опыта я знаю, — продолжал он, цитируя своего дядю, — что быстрее света распространяется только одна вещь — слухи по кораблю. И им совсем не обязательно иметь под собой хоть какие-нибудь основания — они все равно распространяются мгновенно. — Он огляделся вокруг. — Но все-таки интересно, что там случилось с обедом? Не хотелось бы идти на вахту голодным.

Миссис Вебербаур нервно спросила:

— Так значит, у нас все в порядке, правда, Макс?

— С нами все в абсолютном порядке, мадам.

Миссис Дайглер наклонилась к его уху и прошептала:

— Макс, а чего это Вы вдруг так вспотели?

Спас его слуга из команды Эконома, торопливо подошедший к их столу и начавший расставлять тарелки с супом. Макс остановил его, когда тот проходил мимо, и тихо спросил:

— Джим, а где Дюмон?

Официант ответил краешком рта:

— Стряпает.

— Что так? А где повар?

Официант нагнулся к нему и прошептал:

— Французик совсем скис. Думаю, он не может этого переварить. Ну, ты понимаешь, о чем я.

Макс отпустил его. Мистер Артур резко спросил:

— Что это он Вам сказал?

— Я просто пытался выяснить, что случилось на камбузе, — ответил Макс. — Создается впечатление, что повар привел себя в недееспособное состояние. — Он зачерпнул ложкой суп. — По вкусу этого супа я склонен предположить, что он сварил в нем свой палец. Довольно скверный вкус, правда?

От дальнейших уверток Макса спасло появление Первого Помощника. Мистер Вальтер подошел к капитанскому столу и постучал ложкой по бокалу.

— Внимание, пожалуйста! — Подождав, пока в зале воцарилась тишина, он вынул из кармана бумагу. — От имени Капитана я должен сделать вам объявление. Те из вас, кто знаком с теорией астронавигации, знают, что пространство, благодаря перемещению звезд, находится в постоянном изменении и что, вследствие этого, не бывает двух абсолютно одинаковых рейсов. Иногда, по этой причине, становится необходимым производить некоторые изменения в программе рейса. Именно такие обстоятельства возникли в текущем рейсе, и «Асгард» достигнет следующей своей точки назначения с некоторой задержкой. Мы крайне сожалеем, однако изменить законы природы не в наших силах. Мы выражаем надежду, что все вы воспримете эту задержку как очень незначительное неудобство, или даже приятное продолжение отпуска в дружественной и комфортабельной атмосфере нашего корабля. Не забывайте, пожалуйста, также, что страховой полис, прилагавшийся к вашему билету, полностью покрывает все потери и упущенные выгоды, которые могут возникнуть у вас из-за опоздания корабля.

Он спрятал бумажку в карман; у Макса создалось впечатление, что в действительности он по ней не читал.

— Это все, что хочет сообщить вам Капитан, но я хочу добавить еще кое-что и от себя. До меня дошло, что в связи с этим небольшим отклонением от расписания кто-то распространяет совершенно дурацкие слухи. Я хочу выразить свое сожаление, если кто-либо из вас был встревожен этими россказнями, и твердо уверить вас, что, если их автор будет обнаружен, к нему будут применены самые жесткие меры. — Тут Первый Помощник рискнул величественно улыбнуться. — Но вы же все понимаете, как трудно бывает проследить путь какой-нибудь вздорной сплетни. Во всяком случае я хочу вас уверить, что «Асгард» не подвергается ни малейшей опасности какого-либо рода. Эта старушка работала в пространстве задолго до рождения любого из нас, и она будет в расцвете сил, когда все мы уже умрем от старости — благослови Господь ее крепкие кости. — Он повернулся и, не задерживаясь, вышел из зала.

Макс выслушал этот монолог, раскрыв от восхищения рот. Он вырос в местности, где «треп» считался вполне уважаемым литературным жанром, и все же ему показалось, что ни разу в жизни он не слышал, чтобы ложь излагалась столь изящно, чтобы она столь мастерски переплеталась с правдой. Если брать по кусочку, невозможно было сказать, что какая-либо часть рассказа Первого Помощника лжива, но в целом это слагалось в утверждение, что «Асгард» не заблудился, а уж это-то была натуральная ложь. Он снова повернулся к своим соседям по столу.

— Передайте мне кто-нибудь, пожалуйста, масло.

Мистер Артур поймал его взгляд.

— И Вы говорили нам, — резко сказал он, — что ничего не произошло.

Мистер Дайглер прорычал:

— Отстаньте от него, Артур. Макс, если принять во внимание обстоятельства, вел себя очень порядочно.

У миссис Вебербаур на лице появилось удивление.

— Но ведь мистер Вальтер сказал, что все в порядке?

Дайглер посмотрел на нее с сожалением.

— Мы влипли в неприятности, мамочка Вебербаур. Это совершенно ясно. Но нам не остается ничего другого, кроме как сохранять спокойствие и доверять офицерам корабля. Так, Макс?

— Пожалуй, что так, сэр.

ГЛАВА 15

Это же не прогулочка

Этим вечером и весь следующий день Макс почти не выходил из каюты, не желая отвечать ни на расспросы пассажиров, ни на вопросы, почему его освободили от вахт. Поэтому вышло так, что он пропустил бунт на борту, попросту проспал его. Впервые Макс узнал о бунте, когда уборщик, занимавшийся его каютой, появился с синяком во весь глаз.

— Кто это так Вас разукрасил, Гарсия?

— Да я точно и не знаю. Это получилось во время вчерашней заварушки.

— Заварушки? Какая такая заварушка?

— Вы что, хотите сказать, что ничего не знаете?

— Да я первый раз про это слышу. Что там произошло?

Гарсия Лопес задумчиво закатил глаза.

— Ну, я бы не хотел много про это рассказывать. Вы же понимаете, как это бывает, — никто не хочет доносить на своего товарища. Так ведь?

— Да кто тебя просит стучать на товарища? Мне совсем не нужны фамилии — но что там такое вышло?

— Ну так вот, сэр. Кое-кто из этих ребят довольно слабо соображает. — Понемногу Макс разобрал, что произошло. Беспокойство в команде было значительно сильнее, чем среди пассажиров, возможно, потому, что они яснее представляли себе ситуацию, в которую попал корабль. Кое-кто из них подкрепил свои мысли Джиордановской водкой, и тогда они решили явиться к Капитану все вместе и потребовать прямого разговора. Драка произошла, когда Надзиратель попытался остановить их на трапе, ведущем на палубу С.

— Кто-нибудь пострадал?

— Да не то, чтобы пострадал, я бы так не сказал, ну, разве что порезался малость. Я вот получил эту штуку… — Он с нежностью потрогал свой глаз. — Потому что слишком уж хотел посмотреть, что там происходит. Этот скелет Ковак сломал ногу.