Измперение инкогнито - Эдуард Пак

Рваный шрам, похожий на пасть огнедышащего дракона изуродовал идеальный фасад здания. Пламя вырывалось из пробитой дыры, грозя перекинуться на верхние этажи.

— Эвакуировать всех из правого крыла! — скомандовал Юлиус.

Сбежавшиеся на шум профессора и студенты с безопасного расстояния наблюдали как магическое пламя пожирало все до чего могло дотянуться. Оно перекинулось на второй и четвертый этажи. В его жарком колдовском пламени плавилось стекло и сам камень, трещало и выстреливало искрами дерево. Мощно гудело пламя, жирный черный дым вырывался гигантскими клубами, быстро заволакивая площадь перед академией.

Первокурсники в полном составе успели благополучно покинуть помещения аудиторий, находящихся на первом этаже, однако третий и четвертый уровни уже были полностью охвачены огнем, лестничные пролеты и коридоры стали недоступны.

Студенты застигнутые пожаром во время занятий, выпрыгивали из окон аудиторий. Маги подхватывали их в воздухе и осторожно опускали на землю. Половина состава деканата выстроилась у стен здания размахивая волшебными палочками и посохами.

Толпа спасенных студентов росла. Уже казалось, что все будет в порядке, но Юлиус вдруг с ужасом увидел, как разбивается, разбрасывая крупные и острые словно лезвия смертоносных кинжалов осколки, окно третьего этажа. Из окна на камни полетел стул, по видимому и разбивший это стекло, и тяжело грохнулся о мостовую. Время бесконечно растянулось. Словно во сне Юлиус наблюдал, как из окна вылезает охваченный пламенем молодой человек. Прямо на нем горела рубашка.

— Ах-х как ск-в-верно, как скверно — проговорил сквозь зубы Юлиус, до боли сжав кулаки.

Студент прыгнул. Словно птица охваченная огнем, он распластал руки широко растопырив пальцы. Юлиус в мельчайших подробностях разглядел каждую морщинку страха безобразящую красивое лицо молодого человека и безмерный, безграничный ужас в его глазах. Предательский ветер еще жарче раздувал магическое пламя, ткань рубашки трепетала в его встречных потоках.

Юлиус опомнился, бег времени возобновился а потом и ускорился в несколько раз.

— Ни кому не подходить! — закричал не своим голосом Юлиус — пламя волшебное, его ни чем не погасить, ни чем. Не применять ни в коем случае заклинание пиррогашения, еще раз повторяю: ни в коем случае не применять заклинание пиррогашения!!! — надрывался Юлиус.

Преподаватели, кто с недоумением, кто с возмущением, наблюдали за ректором академии. Все заметили, что он немного не в себе.

— Ни в коем случае — еще раз тихо прошептал Юлиус и тяжело процедил сквозь зубы — Ах-х как же с-с-кверно.

Тут из окна той же аудитории один за другим полезли студенты. Почти на каждом из них горело что ни будь из одежды.

Юлиус отгородил их коконом, защищая других студентов от магического пламени. Охваченные огнем, они катались по брусчатке мостовой, тщетно пытаясь сбить пламя.

Всем было понятно, что без заклинания студенты обречены на неминуемую мучительную смерть.

Юлиус по видимому принял какое-то решение.

— Всем отойти на сто метров, на возражения нет времени! Исполнять! — громко, чтобы всем было слышно, не терпящим возражения тоном выкрикнул он.

Настал момент, когда неверно принятое решение могло стоить жизни многим его подопечным, тем за кого он в ответе. В ответе не только и не столько перед родителями, но прежде всего перед ним самим, перед честью академии и его, ректора честью и совестью.

Времени для паники и долгих раздумий не оставалось. Если понадобится, он отдаст свою жизнь за своих детей. Надо было решать и решать очень быстро. Вот когда понадобился весь его многовековой опыт.

Стандартные решения не годились и были сразу отвергнуты. Тогда что же предпринять?

Нелинейная магия дала сбой. При том, как сдвинут магический спектр, комплексные заклинания могли иметь самые непредсказуемые последствия, как в примере с заклинанием тушения магического огня. Оно состояло из множества элементов, которые сдвинулись в отношении друг друга, пускай совсем незначительно, но результат вышел совсем обратный ожидаемому.

Что же, что же предпринять?

Преподаватели и студенты наблюдали за ректором из далека.

— Судари мои, что же мы стоим? — обратился к коллегам профессор Гальбер — мы что же не поможем?.

Его кулаки то с хрустом сжимались до побелевших костяшек, то бессильно разжимались. Прохладный весенний ветерок трепетал его длинные седые волосы, забирался под тонкую кружевную рубашку, заставляя зябко ежиться — свой теплый профессорский плащ он в суматохе потерял, что не уменьшило однако его решимости.

— Элинг — обратился Гальбер к профессору — огонь это по твоей части, пошли, а! Если что, поможешь.

— Так ведь господин ректор запретил — угрюмо отозвался Элинг.

— А у нас что, своей головы нет? Мы что будем прятаться за чужими спинами? Мы тоже в ответе за детей.

Гальбер решительно выступил из толпы испуганных студентов, жавшихся к нему, как к последней надежде на спасение.

— Виттор, профессор Вилькер, вы с нами? — обратился он к товарищам.

Из толпы молча отделились еще две фигуры.

Не смотря на запрет, четверо преподавателей все же приблизились к месту трагедии в надежде хоть чем ни будь помочь.

Им удалось разглядеть более подробно то, о чем многие месяцы после описываемых событий судачили и спорили во всем студенческом городке.

Сначала над ректором и горящими магическим пламенем студентами вырос защитный купол невероятной мощи.

Преподаватели удивились, для чего мог понадобиться столь мощный щит. Затем произошло, событие, после которого самые смелые из преподавателей отпрянули в ужасе и в их головах поселилось сомнение, а выдержит ли она, эта защита, до сего момента казавшаяся им несокрушимой?

Настал момент. Юлиус вложил все свои физические силы на создание купола. Остался только лишь последний, внутренний резерв. Если он перейдет незримую грань, то расстанется с жизнью. Полное физическое, нервное и магическое истощение не оставит шансов выжить даже при помощи волшебства, разве только сам создатель был в силах сотворить такое чудо.

Купол наполнился тьмой. Он не заполнился темной субстанцией, но свет померк внутри купола, будто бы сами лучи солнца умирали, теряли внутри него свою жизненную энергию.

Ужас сковал сердца тех, кто приблизился и наблюдал за действиями Юлиуса. Ноги приросли к земле, не в силах дальше нести своих хозяев. Сейчас Юлиус нарушал все мыслимые и немыслимые правила и запреты, которые сам же когда-то и устанавливал, а так же требовал от других неукоснительного их соблюдения.

— Тьма хаоса, господа — промямлил бескровными губами Вилькер.

— Сами все видим. Неужто он решился на это? — простонал Гальбер — седовласый крепкий старик.

Внезапно Юлиус обернулся. Сквозь тьму и голубой щит они едва сумели разглядеть, как сверкнули гневом глаза ректора. В их головах раздался его рассерженный голос: «Я же сказал всем оставаться на месте. Это мой крест, моя обязанность».

— При всем нашем уважении к вам, я думаю, что это и наше дело тоже — произнес Гальбер.

— Ладно, не время спорить. Раз уж вы здесь, поддерживайте купол, а я займусь остальным.

Профессора опустились и уселись прямо на землю, подобрав под себя ноги, в классическую позу «дзинтра», позволяющую сконцентрировать в себе максимальное количество магической энергии. Они взялись за руки, закрыли глаза и сосредоточились.

Энергия заструилась по их телам, наполняя силой, она забурлила в них подобно вару, кипящему в чайнике на жарком костре.

Юлиус теперь мог сосредоточиться на том, что он задумал, не тревожась более о защитном куполе.

А задумал он вот что: согласно теории, магический огонь был довольно безопасной субстанцией, ведь с ним легко справился бы любой новичок, прошедший начальный курс огневой магии. Но теперь, когда спектр сдвинут, неконтролируемая сила могла нанести непоправимый урон. Обращаться к комплексной маги было не разумно, пока теоретики не разберутся с элементами магии и их новыми взаимодействиями.

Однако наряду с комплексной магией существовала и линейная, которая зависела исключительно от количества энергии и силы мага.

Магия хаоса принадлежала к разделу линейной, однако требовала от мага прибегнувшего к ней величайшего мастерства и силы. Во всей академии такой силой обладал лишь сам ректор.

И только магия первозданного хаоса могла справиться в нынешних условиях с магическим огнем.

Первобытный хаос был в силах уничтожить все и вся. Из него все на свете родилось, в него рано или поздно все и вернется.

Юлиус приступил к задуманному. Волны хаоса обступили его темным зловещим облаком. Приходилось напрягать все силы и волю, что бы держать его в узде и управлять им. Невольно он порадовался вовремя подоспевшей помощи.