Реальная угроза - Том Клэнси

- Я пытаюсь наставить его на путь истинный с самого Кората, - объяснил Джоунс капитану Уиллису. - Сколько лет твоим детям. Бак?

- Семнадцать, пятнадцать, двенадцать, девять, шесть, пять и три года, сэр!

- Господи! - воскликнул Уиллис. - Ну и жена у вас, сержант.

- Она боится, что я заведу себе кого-нибудь на стороне, и потому лишает меня всех сил, - объяснил Циммер. - Вот я и стараюсь проводить побольше времени в полетах - чтобы улизнуть от нее. Только так мне и удается выжить.

- Судя по тому, как сидит на тебе мундир, она неплохая повариха.

- Неужто полковник снова принимается за своего сержанта? - спросил Циммер.

- Ничуть. Просто мне хочется, чтобы ты выглядел гак же хорошо, как и Кэрол.

- Боюсь, это невозможно, сэр.

- Это точно. Чашка кофе не повредила бы.

- Сейчас приготовлю, сэр.

Циммер вернулся в кокпит меньше чем через минуту. Контрольная панель вертолета была большой и сложной, но Циммер уже давно установил на ней держатели на кардановом подвесе, в которые устанавливал чашку для полковника Джоунса. Пи-Джи отхлебнул глоток.

- И кофе она отлично готовит, Бак.

- Какой странной иногда бывает судьба, верно? - Кэрол Циммер знала, что ее муж поделится кофе с полковником. Кэрол не было именем, полученным ею при рождении. Она родилась в Лаосе тридцать шесть лет назад и была дочерью вождя племени ххмонг, длительное время боровшегося за страну, переставшую быть его с граней. Она оказалась единственной из десяти членов его семьи, кому удалось остаться в живых. Пи-Джи и Бак сняли девушку и горстку ее соплеменников с вершины холма во время заключительного этапа вьетнамского наступления 1972 года. Америка не оправдала надежд семьи этого человека, но по крайней мере не обманула ожиданий его дочери. Циммер влюбился в нее с первой минуты, и теперь все соглашались, что их семеро детей - самые прелестные во всей Флориде.

- Это точно.

В Мобиле был поздний вечер, а тюрьмы - особенно тюрьмы на Юге - славятся жестким соблюдением правил. Для адвокатов, однако, правила часто смягчают, и, как ни парадоксально, в случае этих двух к применению тюремных правил относились с большой снисходительностью. Этим двум предстояло встретиться когда, еще не было известно, - с электрическим стулом в тюрьме Эдмор, поэтому тюремщики в Мобиле опасались каким-то образом нарушить конституционные права заключенных, доступ адвоката или разрешенные законом удобства. Адвокат по имени Эдвард Стюарт получил исчерпывающий инструктаж до приезда в тюрьму и свободно говорил по-испански.

- Как они сделали это?

- Не имею представления.

- Ты визжал и дергал ногами, Рамон, - сказал Хесус.

- Знаю. А ты пел, как канарейка.

- Все это не имеет значения, - сказал им адвокат. - Они не обвиняют вас ни в чем, кроме убийства, связанного с провозом наркотиков, и пиратства. Сведения, полученные от Хесуса, в этом деле не будут использованы.

- Тогда примените свои адвокатские знания и выручите нас!

Лицо Стюарта недвусмысленно отразило его реакцию на это требование.

- Передайте нашим друзьям - если нас не выручат, мы все расскажем.

Тюремщики уже объяснили обоим с самыми трогательными подробностями, какая их ждет судьба. Один но же продемонстрировал Рамону плакат с изображением электрического стула и надписью: "Хорошо прожаренный или с хрустящей корочкой". Хотя Рамон был жестоким и сильным человеком, мысль о том, что его посадят на деревянный стул с высокой спинкой, затем подсоединят медное кольцо к левой ноге, а небольшую круглую пластинку наложат на выбритое накануне тюремным парикмахером голое место на макушке, о губке, пропитанной соляным раствором, чтобы увеличить электрическую проводимость, о кожаной маске, не позволяющей глазам выпасть из орбит... Рамон был храбр, когда судьба жертвы находилась в его руках и одна из этих рук сжимала пистолет или нож, нацеленный на безоружную или связанную жертву. Вот тогда он был по-настоящему бесстрашен. Ему и в голову не приходило, что когда-нибудь он может оказаться в подобном положении сам. За последнюю неделю он похудел на пять фунтов, у него пропал аппетит, и он начал проявлять необычный интерес к электрическим лампочкам и настенным розеткам. Рамон был испуган, но еще больше был зол - на себя из-за охватившего его страха, на тюремщиков и полицию за этот страх и на своих бывших партнеров за то, что те не торопились выручать его из беды.

- Мне многое известно, многое из того, что может оказаться полезным.

- Это не имеет значения. Я говорил с federales - их не интересует ваша информация. Федеральный прокурор утверждает, что ему не нужны эти сведения.

- Но такого не может быть. Раньше они всегда смягчали наказание в обмен на информацию, всегда...

- Но не в данном случае. Правила игры изменились.

- Тогда что вы можете сказать нам?

- Я сделаю все, что от меня зависит, - произнес Стюарт. Меня просили передать, чтобы вы умерли как мужчины, подумал, он, но не смог сказать этого вслух. - За несколько недель многое может измениться.

Лица подзащитных выражали скепсис, но не лишенный надежды. Сам адвокат ни малейшей надежды не питал. Федеральный прокурор намерен был лично участвовать в процессе, чтобы попасть в программу новостей "Глазами свидетеля", которая демонстрируется по телевидению в 5.30 и 11.00. Этот процесс закончится очень быстро, и место в сенате США освободится чуть больше, чем через два года. Будет хорошо, если прокурор сможет напомнить о своей неустанной борьбе с преступностью, за закон и порядок. Стюарт знал, что смерть на электрическом стуле двух торговцев наркотиками, пиратов, насильников и убийц несомненно получит одобрение граждан суверенного штата Алабама. Сам адвокат был принципиально против смертной казни и потратил немало времени и денег, добиваясь ее отмены. Однажды ему удалось довести апелляцию до Верховного суда и добиться пересмотра дела, причем голоса судей разделились - пять к четырем. А однажды смертный приговор был заменен пожизненным тюремным заключением плюс девяносто девять лет. Стюарт считал это победой, хотя его клиент прожил после этого ровно четыре месяца, пока кто-то из обитателей тюрьмы, питающий неприязнь к детоубийцам, не вонзил заточку в поясничную часть его позвоночника. Стюарт не считал, что должен испытывать расположение к своим клиентам - и большей частью его не испытывал. Иногда он боялся их, особенно контрабандистов наркотиков. Они наивно ожидали, что за определенную сумму наличными - обычно это были наличные, - которыми оплачивались его услуги, в обмен получат свободу Они не понимали, что у правосудия нет гарантий, особенно для виновных. А эти двое были виновны да еще как. И все-таки они не заслуживали смерти. Стюарт был убежден, что общество не могло позволить себе опуститься до уровня... его клиентов. Такая точка зрения не пользовалась популярностью на Юге, но он не собирался становиться народным избранником.

Как бы то ни было, он являлся их адвокатом, и его задачей было обеспечить им наилучшую защиту. Стюарт уже прощупал возможности добиться смягчения наказания в обмен на признание вины - пожизненное заключение за информацию. Он внимательно изучил позицию обвинения. Доказательства были косвенными свидетелей не было, за исключением его клиентов, разумеется, - но вещественные доказательства выглядели невероятно убедительными, причем береговая охрана намеренно покинула место преступления, собрав лишь некоторые улики, которые теперь замкнули необходимую цепь доказательств. Тот, кто обучил и готовил этих людей, отлично справился со своим делом. Здесь вряд ли удастся чего-нибудь добиться. Значит, его единственная реальная надежда заключается в том, чтобы поставить под сомнение правдоподобие улик, собранных береговой охраной.

Несмотря на поздний час, специальный агент Марк Брайт тоже был занят работой. Дел было немало. Пришлось произвести обыск в конторе и дома длительная процедура, хотя и первый шаг в процессе, которому, возможно, суждено затянуться на месяцы, потому что все документы, все телефонные номера, обнаруженные в каждом из одиннадцати мест, все фотографии на столах и стенах, а также все остальное, найденное при обыске, должно подвергнуться изучению. Каждый деловой партнер убитого будет допрошен, равно как и соседи, те, чьи офисы были поблизости, члены загородного клуба и даже прихожане его церкви. И несмотря на все это, удача пришла к ним уже на втором часе четвертого обыска, производимого в доме убитого, через целый месяц после того, как началось расследование. Интуиция подсказывала, что где-то здесь должно находиться что-то еще. И в самом деле, в кабинете убитого обнаружили встроенный в пол сейф (при отсутствии всяких сведений относительно его покупки и установки), тщательно спрятанный под незакрепленным участком огромного ковра, покрывавшего пол от стены до стены. Чтобы отыскать сейф, потребовалось тридцать два дня. Чтобы открыть его - девяносто минут; опытный агент сделал это, начав экспериментировать с цифрами дней рождения всех членов семьи убитого, а затем перешел к вариациям на ту же тему. Оказалось, что комбинация из трех сочетаний цифр была составлена из порядкового числа месяца рождения убитого, к которому прибавили единицу, дня рождения с прибавлением двойки и года рождения с прибавлением тройки. Дверца дорогого мослеровского сейфа открылась, шурша по откинутому краю ковра.