Бояръ-Аниме. Одаренный: кадет - Тим Волков

И вдруг почувствовал, как поток силы вливается мне прямо в ладонь.

Это было необычное чувство, пьянящее. Сила! Просто идет ко мне, мягко и непринужденно, словно я опустил руку в ручеек. Не нужно было никакой медитации и концентрации, отпадала необходимость тратить драгоценное время на фокусировку. А в бою каждая секунда дорога.

Теперь понятно, почему старик так крепко держался за этот камень. Артефакт давал ему силу. Только вот сила эта в неумелых руках превращалась в проблему. Это было понятно достаточно только взглянуть на старика. Невероятные потоки природной силой, не ограненной и неровной, изуродовали его тело, превратив в чудовище из кошмаров.

Учение — свет! И учение, которое давал нам мастер Аматару, говорило о том, что силу нужно направлять на внутренние потоки. В любом другом случае она будет обволакивать ауру человека, уродуя ее и деформируя. Что, собственно, и произошло со стариком.

— Отдай! — булькающим голосом произнес монстр, взирая на артефакт. — Это мое!

— Не твое! — прорычал я. — А его!

И кивнул на комнату, где покоился Кох.

— А ты — вор и убийца! И ответишь сейчас за это.

Все следующие действия были сплошной импровизацией, но я хотел проверить свою догадку.

Сжимая еще крепче камень в ладонь, ощущая, как напитываются силой мышцы, я повернул потоки по спирали и дал им туго обвить запястье.

Кулак аж засветился от переизбытка мощи.

Я ударил прямым, без всяких замысловатых приемов. И удар вышел таким, что монстра отшвырнуло к стене, а мне едва не вывернуло руку от отдачи. Мощно!

Не теряя времени, я вновь подскочил к монстру и добил его вторым прямым прямо в голову. Монстр булькнул и затих.

Я еще некоторое время смотрел на чудище, и только убедившись, что тот умер, расслабился. Повернулся к Харуко, спросил:

— Ты как, в порядке?

— Все нормально, — кивнула та. — Нужно обыскать его, «янтарный генезис» должен быть у него.

Я нехотя приблизился к монстру, осмотрел

Нужный камень висел у старика на шее. Пришлось повозиться, чтобы отцепить его.

Меня переполняла радость. Нам все же удалось добыть нужное, пусть и с дополнительными сложностями. А еще удалось кое-что обнаружить. Я глянул на другой камень, который был у меня в руках. Вполне обычный голыш, серый, ничем не примечательный. Но способный по-особому сжимать внешние потоки силы, прибавляя мощи в несколько раз.

— Думаю, Кох будет не против, если мы возьмем и этот артефакт, — произнес я.

— Тут их много, — произнесла Харуко, подходя к шкафу с пыльным сервизом внутри. Там, за стеклянной дверцей, виднелось несколько похожих камешков, правда, меньшего размера. — Давай, и их возьмем?

Возражать я не стал.

Мы собрали камни, выдвинули в обратный путь. Лошадей вернули туда, откуда взяли. Зашли в дом к старику. Моя теория подтвердилась — в его доме мы нашли множество других артефактов, уже не действующих, выпитых досуха. Но нашлось несколько камней, еще работающих, Харуко заботливо припрятала их в карман. А потом, увидев в углу корзинку с мотками ниток и иголок, вдруг надолго задумалась.

— Ты чего? — спросил я.

Харуко не ответила. Вместо этого выбрала пару мотков ниток с иголками, положила в карман. Потом прошлась по полкам, нашла пару отличных кожаных перчаток.

— Ты чего задумала? — мне уже стало интересно.

— Потом скажу, — ответила девушка.

Я не стал настаивать и допытывать ее — хотелось уже возвратиться назад из этого богом забытого проклятого места.

Мы вернулись на станцию, стали ждать поезд, он должен был приехать через пару часов, но я сомневался, что он придет точно по расписанию.

Не ошибся. Состав дал протяжный гудок только через три с половиной часы. Мы порядком устали и сидели уже просто на разбитом бордюре, не заботясь о том, что замараемся.

— «Самодержец»! Станция «Самодержец»! — крикнул проводник, но тех, кому сюда нужно было, не оказалось.

Проводник кисло глянул на нас, махнул рукой:

— Забирайтесь. Кажется, вы последние живые в этой глуши, кто уезжает отсюда.

* * *

Мы заплатили проводнику, и он разместил нас в плацкарте. Минут через двадцать принес горячего чая с кусочками сахара на блюдечке. Я выпил чай, забрался на полку, намереваясь как следует выспаться. Но Харуко ложиться не собиралась. Вместо этого она достала нитки, иголки, перчатки.

— Может, уже расскажешь что задумала? Вышиванием решила заняться?

— Нет, — серьезно ответила девушка. — Тот камень помог тебе уничтожить монстра.

Я кивнул.

— Да, он сжал потоки силы и передал их мне. Необычное свойство артефакта, никтогд атакой раньше не встречал.

— Камень воздействует непосредственно на ту часть тела, к которой прикасается? — спросила Харуко.

— Да, именно так, — ответил я, не понимая к чему это она.

— Я подумала, что в бою будет проблематично каждый раз доставать камень, чтобы использовать. И мне пришла идея — а что, если сделать так, чтобы камень всегда был под рукой?

— Под рукой? — удивился я, догадываясь, что имеет ввиду девушка.

— Да, в прямом смысле — под рукой, — улыбнулась Харуко.

И прислонила камень к перчатке.

— Харуко! Ты — гений!

Девушка смущенно отмахнулась.

— Подожди хвалить, давай сначала сделаем.

Опытный экземпляр был сделал через пол часа. Кожаные перчатки был преобразованы — пальцы отрезан на манер тренировочных перчаток, небольшие камешки пришиты под подкладку на запястьях. Да так искусно, что их не было видно. Харуко оказалась весьма умелой швеей, и сделала все на высшем классе.

Я надел перчатки и сразу же почувствовал силу, которую они впитывали из воздуха и передавали мне.

— Работает! — радостно воскликнул я.

И махнул рукой. Кулак оставил в воздухе светящийся след.

— Вот это мощь!

— А остальные камни можно пришить к одежде, — предложила Харуко и у меня аж сперло дыхание от представившихся возможностей.

Девушка улыбнулась, сказала:

— Снимай одежду!

Просить два раза меня не пришлось. Я скинул пиджак, штаны, рубашку. Но пришивать камни Харуко начала не сразу — не смогла побороть желание и мы завалились на лежачее место, сцепившись в жарком поцелуе. Не смотря на усталость и потные тела, мы с жадностью упивались друг другом, находя в этом зверину сексуальность и страсть.

Ни деликатно стучащий к нам и покашливающий проводник, просящий быть чуток потише, потому что другие пассажиры спят, ни грохот колес, не смогли нас остановиться. Мы насладились друг другом и