Пламенная нежность - Дженнифер Маккуистон

Блайт пристально глядел на нее, и Джулиана вдруг отметила несомненное сходство его с Патриком: та же линия подбородка, та же небольшая горбинка на носу.

– Могу побиться об заклад – вы затеяли грандиозный спектакль! Кое-кто из гостей уже заключает пари – состоится ли известное событие… Точнее – когда именно оно произойдет. Впрочем, даже если нам не доведется вскорости пить за здоровье молодой матери и ее первенца – прошу заметить, рожденного чересчур быстро после свадьбы, – это мало что значит. Одно совершенно ясно: кузен женился на вас еще и затем, чтобы вы не смогли свидетельствовать против него в суде!

Джулиана отшатнулась от Блайта, едва не теряя сознание:

– Нет…

Да, она понимала, сколь опасен этот разговор, и все же Джонатан зашел чересчур далеко. Блайт ошибается! Патрик ни разу не просил ее молчать в суде… Впрочем, она сама была счастлива отказаться от дачи показаний!

– Нет, – повторила Джулиана более твердо.

– А вы у него об этом спрашивали? – едко спросил молодой человек.

– Мне нет нужды задавать ему такие вопросы, мистер Блайт. – У Джулианы едва не подкашивались ноги. – Вы сражаетесь с ветряными мельницами. Я вполне счастлива в браке и…

Улыбка Блайта окончательно превратилась в звериный оскал, и Джулиана почувствовала, как волоски на ее теле вдруг встали дыбом.

– Именно поэтому легко верится в то, что вы полная идиотка, леди Хавершем…

Патрик терпеть не мог званые обеды. Все эти напыщенные физиономии, пустые вежливые разговоры безумно раздражали его. Угощения, разумеется, были выше всяких похвал, однако с тем же успехом яства могли быть приготовлены и из опилок – вкуса он все равно не ощущал. И даже близость Джулианы не приносила облегчения. Глаза всех без исключения присутствующих были устремлены прямиком на него.

По крайней мере, с Блайтом и Уиллоуби все было понятно. Но вот судья Фармингтон явно что-то замышлял. И пусть он не единожды сиживал за этим столом в компании его отца, нынче выражения его лица никто не смог бы прочесть…

Когда обед закончился и леди удалились в гостиную, а джентльмены налили по стаканчику портвейна, легче не стало. Откуда-то из-за дверей были слышны переливы смеха Джулианы. Патрик хотел сейчас только одного: быть рядом с нею, и плевать на весь высший свет! – однако его новое положение настоятельно требовало продолжать разыгрывать роль гостеприимного хозяина.

Невоздержанный на язык Уиллоуби, еще не допив портвейн, задал весьма опасный и неуместный вопрос:

– Как продвигается расследование, мистер Фармингтон?

Все разом смолкли и посмотрели на судью, который, похоже, почувствовал неловкость от столь пристального внимания.

– Вскоре мы ожидаем рапорта коронера, – нехотя ответил он.

– Ну, теперь, когда замолчал единственный свидетель, мы можем всласть рассуждать о том, как продвигается следствие! – Блайт поднес к губам стакан и отхлебнул. – Нет, положительно, это удобно! Блестящий способ избавиться от обвинения в убийстве!

Пальцы Патрика до боли стиснули хрустальный бокал:

– Я не убивал брата, Блайт!

– Думаю, ты простишь мне… э-э-э… некоторые сомнения. Все знали, как ты ненавидел Эрика. Вы с ним все время вздорили.

На виске у Патрика бешено забилась жилка. Похоже, Блайту приспичило сегодня услышать признание, но этой радости он ему не доставит.

– Я не питал к Эрику ненависти. – Патрик понимал, что всем без исключения было известно, как обострились в последние месяцы их отношения. – Если угодно, я ненавидел его не сильней, чем ненавижу тебя, а ты все еще жив!

– Возможно, у тебя просто кончились патроны, – ухмыльнулся Блайт. – Или смелости поубавилось.

– Довольно, джентльмены! – Судья Фармингтон со стуком поставил на стол свой почти полный стакан. – Бессмысленно рассуждать и глупо спорить. Единственное, что имеет сейчас значение, – удастся ли коронеру собрать достаточно доказательств, чтобы привлечь Хавершема к суду, а на это никто из нас повлиять не в состоянии. Давайте сменим тему.

Патрик кипел от негодования: кажется, этот кошмар никогда не кончится… С каждым глотком портвейна его хваленая рассудительность таяла словно дым.

– Я не убивал брата. Но кто-то сделал это. И чем преследовать меня, мистер Фармингтон, вам лучше было бы поискать истинного виновника!

За столом воцарилась неловкая тишина.

– Так вы решили изменить ваши показания? – Серые глаза судьи Фармингтона сощурились.

На плечо Патрика вдруг опустилась крепкая рука.

– Вы уже сознались в том, что виной всему стал ваш случайный выстрел, Хавершем, – тихо произнес лорд Эйвери и прибавил, уже куда тише: – Будь осторожней со словами, сынок.

Сидящие за столом вполголоса о чем-то переговаривались, но Патрик не различал ни единого слова. Ему мучительно хотелось упомянуть второго свидетеля, но он не был ни настолько наивен, ни настолько пьян, чтобы надеяться, что эти люди ему поверят. Особенно учитывая то, что этот свидетель неведомо где находится. Черт дернул его за язык! Он проговорился, даже не успев посоветоваться с Маккензи! Ведь сейчас он прилюдно изменил свои первоначальные показания… Или ему все же удалось заронить в душу сурового судьи Фармингтона зерно сомнения и тот предпримет поиски истинного убийцы его брата?

– Ранее вы утверждали, что в тот день ваш брат тоже сделал выстрел, – произнес Фармингтон.

Патрик скрипнул зубами.

– Да. Я отчетливо это помню.

– Последующее исследование ружья вашего брата доказывает, что из него не стреляли в тот день, – покачал головой судья. – Уж будьте уверены, в рапорте коронера отражены эти несоответствия. Хочу предостеречь вас – не усугубляйте положение. Дальнейшие несостыковки в ваших показаниях не помогут делу. Скорее напротив, Хавершем.

Хоть воспоминания о последних минутах брата и были необычайно тяжелы, но Патрик помнил все до мельчайших подробностей.

– Но… был и второй выстрел! – Голос его прозвучал хрипло, в голове мутилось. – Неужели вы не подумали о том, чтобы расспросить остальных? Может быть, и они его слышали?

– Уж не намерены ли вы поучить суд вести расследование? – оскалился Блайт. – Боже, какой же вы высокомерный субъект! Всегда считаете себя умней остальных. Если вы помните, я тоже там был. И никакого второго выстрела не слыхал.

– В тот день вы были на западном берегу озера, а не на восточном, где охотились мы с Эриком, – отмахнулся Патрик от кузена, всецело сосредоточившись на лице судьи, медленно наливающемся пурпуром. – Я слышал два выстрела, один за другим! Их было два! Джулиана также слышала это. Спросите ее, мистер Фармингтон! Она скажет вам правду.

Увидев, как резко обозначились морщинки вокруг глаз судьи, Патрик вспомнил, что события годичной давности были болезненны и для самого Фармингтона. Тогда он был не менее прочих потрясен гибелью Эрика, но по долгу службы вынужден методично собирать улики…

И об этих уликах Патрик до сих пор ничего не знал.

– Однако ваша молодая жена автоматически исключается из числа свидетелей, разве не так? – Судья Фармингтон сокрушенно покачал головой. – Усидеть на двух стульях ей не удастся, Хавершем. Как, впрочем, и вам.

Глава 21

Октябрь в Йоркшире частенько бывает непредсказуем – и, словно в насмешку мрачному настроению Джулианы, утро выдалось солнечным и не по сезону теплым, что сподвигло гостей предпринять экскурсию на озеро.

И теперь Джулиана сидела на одеяле, поджав под себя ноги, а вокруг были разбросаны остатки лакомств от пикника. С запада дул легкий ветерок, шелестя уцелевшими листьями на деревьях и бередя ее и без того истерзанную душу. Патрик склонился над удилищем Элинор и терпеливо пытался распутать леску, одновременно объясняя Мэри, как правильно забрасывать удочку.

Откуда-то справа донеслось приглушенное ругательство, и Джулиана, повернув голову, увидела Уиллоуби, пытающегося вызволить крючок из кроны дерева. Он уныло улыбнулся, разведя руками:

– Никогда не был силен в рыбалке. Может, мне лучше присесть рядом с вами, покуда я все деревья на лужайке не ободрал?

Улыбнувшись, Джулиана похлопала ладонью по одеялу:

– Присаживайтесь, мистер Уиллоуби. Оставьте рыбалку специалистам. Возможно, если мы будем наблюдать за Патриком и Элинор, нам удастся извлечь хоть какие-то полезные уроки.

Устроившись рядом с нею, Уиллоуби вытянул длинные ноги.

– Полагаю, в этом уже нет ровным счетом никакого смысла. Увы, теперь вы знаете, сколь ничтожный я рыболов…

Джулиане вдруг стало очень жаль молодого человека. Тем более что он член семьи.

– Не стоит преувеличивать, Джордж.

– Увы, это так. Да и стрелок из меня отвратительный. Меня и на охоту-то приглашают с единственной целью – поучить стрелять. Впрочем, я не сомневаюсь, что ваше общество на охоте было бы всем куда любезней моего… – Он подвинулся ближе к Джулиане. – Но, думаю, сегодня моя несостоятельность в области рыбной ловли в кои-то веки обернулась для меня удовольствием.