Жестокий герой (СИ) - Ангелос Валерия

Ладно, я справлюсь.

Интересно. Чем ему мое платье не понравилось? Или наоборот - слишком сильно пришлось по вкусу? Жалко делить зрелище с другими зрителями. Собственнический инстинкт взыграл.

Наряди правда закрытый. Практически под горло. Вырез «лодочка». Ключицы прикрыты, лишь плечи слегка виднеются. Облегающие рукава чуть ниже локтя. Длина примерно три четверти. Само платье скромное, даже прикрывает колени. Вообще ничего не обнажает, не выставляет тело напоказ, просто обтягивает фигуру, точно перчатка. Сидит, будто литое, выгодно подчеркивает каждый изгиб.

Цвет спокойный. Не красный, не алый. Не вызывающий. Пожалуй, немного скучный. Зеленый. Только оттенок очень насыщенный. Глубокий. Благородный. Драгоценность. Чистый изумруд. Подобный вариант редко где можно повстречать.

— Поразительно, - проворковала девушка-консультант, когда я выбрала именно это платье из всех возможных. - Цвет идеально подходит к вашим глазам.

Разумеется, такие фразы входят в обязанности сотрудников магазина. Необходимо вдохновлять людей на покупку: сыпать комплиментами, откровенно льстить, искать индивидуальный подход.

Однако отражение в зеркале подтверждает эти слова. Вижу сама. Могу убедиться в истинности.

— Это платье создано для вас, - заключила девушка с улыбкой. - Я уверена, ни на ком другом не сядет лучше. У вас потрясающая фигура. Смертельное оружие. Наряд будет действовать убийственно. Клянусь. Да вы сразу поймете о чем я, когда покажитесь на людях.

Интересно. Интригующе. На Тимура точно действует, как и обещано. Создается чувство, словно размахиваю красной тряпкой перед разъяренным быком. Лихо выплясываю на краю пропасти.

Я не любила наряжаться. Не любила привлекать внимание. А теперь вдруг возникает странная потребность выделиться. Подразнить. Поддеть и зацепить на крючок. Глупое желание. Какое-то детское. Однако ничего не могу с собой поделать. Так и тянет на откровенную провокацию.

Такси ожидает нас прямо у входа в дом, где расположены апартаменты. Отсюда до «Ла Скала» оказывается минут десять, если идти пешком, но учитывая туфли на высоком каблуке, которые я выбрала для сегодняшнего вечера, проще взять автомобиль.

Тимур помогает мне выйти из салона.

Ничего вокруг не замечаю. Смотрю исключительно вперед, на здание всемирно известного театра. Выглядит обычно, не отличается помпезностью и размахом. Стандартное здание. Однако в душе разливается благоговейный трепет.

Я понимаю, какие звезды здесь выступали, какие режиссеры готовили тут постановки. Восхищение переполняет изнутри. Понимаю, сегодня все уже совсем иначе, но я будто окунаюсь в прошлые столетия.

Люди выглядят очень по-разному. Пестрая публика. Туристы из Китая одеты в самые обычные джинсы и футболки. Есть несколько дам, облаченных в элегантные вечерние платья до пола. Мужчины в смокингах. Пара парней в сандалиях. Четко выделяются местные жители. Они не разодеты в пух и прах, но выглядят так, словно только что снялись для популярного журнала мод. Стиль читается в каждой детали, безошибочно угадывается в мелочах вроде эффектно повязанного платка или правильно закрученной нитки бус.

Я чувствую, что на меня обращают внимание, провожают заинтересованными взглядами, однако быстро прячут глаза, лишь стоит натолкнуться на грозную и массивную фигуру Тимура.

- Ты пугаешь людей, - замечаю вкрадчиво, беру его под локоть. - Не пробовал улыбнуться?

Звериный оскал слабо улучшает ситуацию. В черных глазах клубится опасность. Желваки ходуном ходят. Полное ощущение того, что кровожадный хищник выбирает на чьей бы глотке сжать челюсти. Жаждет крови.

- Ладно, плохая идея, - приходится мне признать очевидное.

Я словно малышка рядом с ним. И дело не только в росте. Вроде бы теперь мы находимся на одном уровне, а все равно - он выше. Держится так прямо и борзо, что напрочь вышибает воздух из легких. Сжигает кислород к черту.

- Раньше ты был веселее, - прибавляю я.

- Раньше многое было иначе, - бросает Тимур.

- Мое платье изменило мир вокруг?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Нет, — хмыкает. — Ты.

- Объясни, - требую мягко.

- Да так, — кривится. - Я по ходу ревную.

- Издеваешься, - выдыхаю. — Вот серьезно.

- Жадный стал, - говорит и глазами пожирает. - До тебя. Какого хрена они пялятся? Охота всем глаза повыдирать. Да и руки не мешает подравнять. Кости вправить.

- Надеюсь, опера настроит тебя на более миролюбивый лад.

Мы проходим дальше, занимаем свои места. Вскоре начинается спектакль, и мои мысли полностью поглощает музыка.

Текст оперы отображается на узкой полоске экрана. Прямо на переднем сиденье идет трансляция слов в режиме реального времени. Можно выбрать итальянскую версию, переключить на английский перевод.

Я просто слушаю. Не хочу отвлекаться. Переношусь в другую реальность. Сама не замечаю, как слезы наворачиваются на глаза, настолько пронзительное исполнение разыгрывается на сцене. Отключаюсь от реальности и прихожу обратно в себя, лишь когда наступает время антракта.

- Ну как? - спрашиваю. - Тебе понравилось?

- Ты чего, — хмуро сдвигает брови. - Ревешь?

- Было очень сильно, — закусываю губу, смахиваю слезы тыльной стороной ладони и улыбаюсь. - Но это ведь хорошие слезы.

- Дерьмо, - заключает мрачно. - Знал бы — не приводил сюда. Гребаная опера тебя довела.

- Все нормально, — отмахиваюсь. — Честно. Тут наоборот безумно хорошо, если до слез трогает. А я ведь еще не все понимаю верно. Хотя сюжет знаю.

- Понял я эти сюжеты, - кивает. - Опять куча трупов под конец.

- Не совсем, - отвечаю с нервным смешком. - Героиня считала героя погибшим, ей пришлось выйти замуж за его врага, но вот ее любимый возвращается.

- Я в курсе, - заявляет Тимур. - Херня.

- Почему? Сложилось так, что...

- Опять мужик свою бабу проебал.

- Она любит его.

- А трахается с другим.

- Исполняет супружеский долг. Ее принудили к этому союзу, убедили, что любимый мужчина погиб, нужно было защитить отца, которого грозились казнить, поэтому она согласилась на брак.

- Ясно. Не мужик. Размазня.

- Кто?

- Да оба кадра. Что муж - лошара, что пират - дебил. Один не удержал любимую женщину. Другой греботни ей в уши полил, иначе бы ни черта вообще не получил. Оба слабаки.

- Твой подход к анализу истории впечатляет, - выдаю я.

За этой милой беседой мы добираемся до буфета. Голода не чувствую, но здесь тянет изучить каждый угол, исследовать со всех сторон, надежно запечатлеть в памяти.

Встречаюсь взглядом с неизвестным мужчиной. Сердце пропускает удар. Этот человек улыбается. Как-то странно. Криво. Поднимает бокал шампанского, будто салютует.

Я напрягаюсь. Разве мы знакомы? Откуда? Осознание накатывает тяжелой волной, заставляет внутренности болезненно сжаться. Не сразу, однако я вспоминаю.

- Артист, - мой голос предательски срывается. — Это же Артист, да? Вот там, возле стойки.

Я чувствую, как напрягаются мускулы Тимура под моими пальцами. Крепкая рука, в которую безотчетно впиваюсь, становится железной. Мышцы мигом твердеют.

Бог войны страшен в гневе.

Мне кажется, он готов броситься вперед прямо сейчас, врезать Артисту так сильно и мощно, что тот уже никогда не поднимется. Готов забить до смерти. Близок к убийству.

Но ничего не происходит. Почти ничего.

Тимур смотрит в сторону, ограничивается коротким кивком. В следующую же секунду в зале возникают карабинеры. Подхватывают Артиста под руки и выводят. Тот оказывает вялое сопротивление. Судя по выражению лица, недоумевает, что происходит и почему настолько оперативно действуют сотрудники итальянской полиции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Что он здесь делал? - бормочу. - Почему приехал? Это ведь не может быть случайностью. Черт, я знала, вопрос не закрыт. Все только начинается.

- Забудь, - говорит Тимур. — Тебе не нужно ни о чем волноваться. Мусор вынесли и назад он уже не вернется.

- Но его отпустят.

- Для депортации.