Проклятие Усердия. Том 2 (СИ) - Нетт Евгений

Додумывать появившуюся мысль Виктор не стал, так как Артур, наконец, отреагировал на опасность… неожиданным образом. Он не попытался ни уйти из-под удара, ни отразить потоки напитанным маной мечом. Вместо этого он влил ещё больше маны в свою ауру, уплотнив ту до абсурда, и застыл на месте, позволив потокам безвредно разбиться о монолитную преграду. При этом самого паладина полностью скрыла его мана, а оттиск весов за его спиной стал ещё более отчётливым и явным.

И от этого Виктор испытал раздражение и даже злость. Последнее чувство присутствовало в его разуме в объёме нескольких капель, но этого хватило для того, чтобы подобраться и ринуться вперёд. Проклятый страстно возжелал если не пустить куратору и «старшему» наставнику кровь, то хотя бы показать, что пред его лицом он не совсем беспомощная сопля. И пусть с точки зрения рациональности это было глупо, — куда там второму рангу против пятого? — здесь и сейчас Виктор этого, казалось, не замечал.

Подскочив к паладину чуть ли не вплотную, проклятый попытался дотянуться до того скьявоной. Стремительный и неожиданный удар снизу вверх, своего рода апперкот в мире мечного боя, прервался столь же быстро, сколь и начался. Наом просто схватил оружие за лезвие, сказал что-то… но проклятый не слышал ничего кроме размеренных щелчков, эхом отдающихся в сознании, и потому попытался дотянуться до мужчины голыми руками — и крыльями, опасность которых сложно было недооценить. Впрочем, паладин хоть и нахмурился, но защитился, сначала отбив часть ударов, а после контратаковав и отправив Виктора в не самый короткий полёт. Вот только в этот раз за спиной «святого» не было деревьев, да и взлетел он на добрый десяток метров, точно попавшая в шторм пушинка.

Краем сознания заметив, как его противник говорит что-то Аннет, заставив ту засуетиться, Виктор сгруппировался и кое-как развернулся в воздухе. Он осознавал, что с секунды на секунду полетит вниз, но самого падения не опасался: с крыльями ему в принципе сложно навредить чем-то подобным. Вот только одной лишь собственной сохранности было мало, ибо он хотел вновь завладеть инициативой. А для этого надо было атаковать, что без опоры было едва ли возможно. Не раз и не два что от Клариссы, что от Грата, что от Аннет он слышал об опасности разного рода прыжков. Особенно — длительных, когда тело теряет всякую непредсказуемость, ведомое гравитацией. И о способе этому противостоять парень тоже слышал, и даже пробовал это воплотить. Небезуспешно, в общем-то.

Во многом по этой причине сейчас Виктор прямо в воздухе принял наиболее удобную «стойку», выставив перед собой меч и частично расслабившись. Остальное было за парой крыльев крыльев, которым предстояло послужить своего рода реактивным двигателем.

Раз — и череда мелких взрывов за спиной толкает Виктора вперёд.

Два — и замечающий это паладин тяжко вздыхает… и за его спиной раскрываются шикарные белоснежные, с лёгким небесным отливом крылья.

Три — и проклятый скрещивает с оппонентом мечи… и одновременно наносит удар в незащищённый бок мужчины. Паладин изворачивается, отбивает сначала один меч, а после и второй, но в битву вмешивается третий клинок, под натиском которого Артур Наом вынужденно закрывается крыльями. Оглушительный хлопок настиг сражающихся раньше, чем взрыв, вызванный столкновением отчего-то начавших относиться друг к другу крайне агрессивно потоков маны, так что Викторы, — все три штуки, — успели подобраться и устоять на месте. Но продолжить бой им было не суждено, ибо спустя секунду на полянке остался лишь один Виктор ван Бельвиос — и один Артур Наом.

Проклятый покачнулся и закрутил головой, пытаясь избавиться от пятен перед глазами и чертовски непонятными воспоминаниями, вгрызшимися ему в голову на манер шахтёрского бура. И у него это получилось, хоть и ценой чрезвычайного напряжения сил и внимания. Заметно помог свежий опыт поглощения доктрины, ибо процесс был чем-то схож. Вот только эта «пища для ума» была его собственными воспоминаниями, но с другого ракурса.

— Ну наконец-то. — Артур Наом, вернув меч в ножны, улыбался и довольно хлопал в ладоши. — Как себя ощущаешь? Тяжесть в голове? Желание лечь и отключиться?

— Что-то вроде. — Виктор поморщился. — И я бы не отказался от объяснений. Только не очень громко…

Чем-то состояние походило на страшное похмелье, но не столь обширное, касающееся только и непосредственно разума, и куда как более глубокое. Неожиданно оказалось, что воспоминания об одних и тех же событиях от трёх действующих лиц, которые одновременно являются тобой — это чертовски тяжёлый «информационный пакет». А ведь они просуществовали всего несколько секунд! И, опять же, пока проклятому было неясно, откуда вылезли эти клоны.

«Пальцами что-то отчекрыжил? Так вселенная явно не та…».

— Ты, Виктор, изначально был избран несколько необычным образом. — Паладин усмехнулся. — И вместо того, чтобы пробудить основную часть дара Святого, пробудил лишь вторичный. Это крылья, которые являются нашим неотъемлемым атрибутом…

Виктор с большим запозданием понял, что кроме Артура Наома поблизости никого нет, а вокруг причудливо переливается отрезающая все звуки извне и наоборот полусфера. Вернее, это была как раз-таки сфера, но под землёй её видно не было, да и не переливалась она там.

— Изначально я решил подождать, но результатов не было. Неполноценное пробуждение… оно было бы первым за всю историю церкви, что обязательно вызвало бы множество вопросов. А так как я — твой куратор, то и проблемы свалились бы на мои плечи.

— А сказать об этом, чтобы я попытался воспользоваться этой силой?..

— Ты или владеешь силой Бога, или нет, Виктор. Её нельзя отточить, ибо Святой с первых секунд знает, как с ней управляться. Можно адаптировать подо что-то, но сам процесс использования ничего от таких как мы не требует. И если ты не знал о клонах, то и пробудить их своими усилиями, скорее всего, не смог бы. — Пояснил паладин, присев на ствол поваленного дерева. — Быть может, я и ошибаюсь, но это маловероятно. Всё-таки моя теория касательно того, что близость недружелюбной силы другого Бога подтолкнёт пробуждение подтвердилась безо всяких «но».

Тут-то проклятый и задумался бы, но мужчина не дал ему времени на построение каких-либо догадок.

— Об этом особо не распространяются, но что по общедоступным писаниям, что по сведениям из архивов церкви можно узнать о том, что Тэмпус Многоликий и Актион друг друга… недолюбливают, если можно так сказать. Так что нам, Виктор, нежелательно работать в паре до момента обретения тобой полного контроля над маной. Ты и сам должен помнить свою реакцию на мою силу.

Виктор тяжко вздохнул. Не потому, что не помнил, а как раз-таки наоборот. Меньше всего он хотел терять над собой контроль, а теперь оказалось, что для этого достаточно просто маны, принадлежащей Святому Актиона.

— А ещё такие, кхм-кхм, «красные тряпки» для меня есть?

— Тряпки? — Мужчина вздёрнул бровь. — Впрочем, суть вопроса я, надеюсь, понял. И — нет, помимо силы моего Бога тебя из себя ничего не выведет. По крайней мере, не должно…

— Не должно⁈

— Повторюсь: твой случай уникален, и предсказывать я не возьмусь.

— Всё это, конечно, замечательно, но в чём всё-таки суть моей силы? И как клоны относятся к Тэмпусу Многоликому? — Виктор был практически уверен в том, что у Артура есть вся необходимая информация. Мало того, что такие вещи, вероятнее всего, не скрывали от высокоранговых последователей церкви, так ещё и паладин был куратором своего младшего во всех смыслах товарища. Да и как он определил бы наличие основной части дара, не зная, что ему искать?

— Предположение очень оригинальное, но к клонам твой дар не имеет никакого отношения. — Паладин откровенно усмехнулся и замолчал, явно предлагая Виктору самому до всего додуматься. Вот только думалось парню откровенно плохо, так как голове всё ещё было нехорошо, да и в плане запасов маны он изрядно поиздержался. Крылья и всплески «жрали» ещё по-божески, но вот клоны урвали по трети его резерва каждый. И это на несколько секунд!