Проект «Справедливость» - Даниил Аксенов

Выяснилось, что мой пленник — сын богатых и влиятельных родителей, уроженец Лима, с хорошим образованием специалиста по артефактам и отличными магическими способностями. Диад шел по жизни легко, не встречая существенных препятствий, и не смог отказаться от авантюрного вступления в братство, сулившее еще большую силу. Впрочем, маг в ходе разговора показал свою изворотливость, пытаясь подкупить меня бриллиантами, хранившимися в тайнике в шкафу. Они лежали в черном кожаном мешочке. Я развязал мешочек, полюбовался ими (целое состояние, которое могло разом решить все мои финансовые проблемы!) и положил бриллианты на стол. Увы, я не беру мзду.

Следующая часть нашего разговора коснулась миски. Маг сообщил, что отдал бы все на свете, чтобы пообщаться с ее создателем и узнать, где он обитает. Диад назвал мне даже имя этого существа — принц Ипос, единственный из титулованных особ, который «никогда не ступал по мостовым старого или нового Лима». Маг процитировал фразу из древней книги, но не мог объяснить, что она означает. Диад лишь верил, что принц — ключ к невероятному могуществу, и был очень расстроен, когда узнал, что миска оказалась поддельной.

К моему разочарованию, братство не имело никакого отношения к убийствам землян. Мастер-артефактор ничего не знал об этом и отчаянно отрицал связь с убийствами. Не подействовали ни посулы, ни угрозы. Я в конце концов поверил ему и даже поинтересовался его мнением насчет происходящего. Диад сказал, что понятия не имеет, кто за этим стоит, но предполагает, что речь идет об испытании какого-то артефакта. Строгие геометрические фигуры указывают на то, что кто-то ищет наиболее удачное местоположение артефакта. Я впервые увидел, как мыслит хорошо обученный мастер своего дела. Диад заявил, что связь между Землей и Лимом возможна лишь с помощью Цензора. Если некто пытается доставить артефакт из Лима на Землю, то должен сначала договориться с Цензором, чтобы тот пропустил такую возмутительную и опасную вещь неизмененной. Однако Цензор считался очень неуступчивым, он следовал своим собственным правилам. Еще никто не слышал, чтобы эти правила нарушались.

Узнав столь много всего интересного, я решил ковать железо, пока горячо, и начал расспрашивать о совсем уж посторонних вещах: о Лиме в целом, об артефактах и даже о черепах.

Кстати, о последнем маг поведал занимательную историю. Оказывается, черепа принадлежали не его врагам, а случайным жертвам сафари. Да-да, братство организовывало для своих высокопоставленных членов развлечение, которое я бы назвал самым настоящим охотничьим сафари. Все происходило за пределами Лима. Дело было поставлено на широкую ногу. Специальные ловцы отлавливали путников, чаще одиноких. Затем их отвозили в определенную местность и выпускали. Вдело вступали загонщики и собственно охотники, к числу которых принадлежал мой собеседник. Каждый охотник старался добыть как можно больше трофеев — головы ни в чем не повинных путников. Диад был одним из лучших. Он разработал собственный метод: ставил многочисленные ловушки в виде долгоживущих болванов и метался от одного болвана к другому, обновляя их. Метод был хлопотным, но зато эффективным — тринадцать черепов тому подтверждение.

Мне стал любопытен ход мыслей охотника. Я спросил Диада, не испытывал ли он сочувствия к своим жертвам, ведь они все-таки были людьми. Мастер-артефактор недоуменно ответил, что никакого сочувствия и быть не может. Он ведь маг, рожденный в Лиме и занимающий высокое положение, а кто дичь? Путники, бродяги, нищие крестьяне. Когда Диад был отроком, то выезжал из Лима на другой вид спортивных развлечений, когда нужно было давить смердов колесницами. Но потом Диад подрос и такое примитивное увеселение приелось.

С магом я беседовал почти час. Дождь слегка утих, гром грохотал редко, да и звук был потише. Лишь иногда молния освещала комнату, прорисовывая мельчайшие черты моего взлохмаченного пленника, привязанного к стулу, и трупа собаки с опавшей шерстью.

Когда допрос был закончен, я на миг задумался, пытаясь понять, что делать. С одной стороны, отпускать мага нельзя, он может рассказать обо мне. С другой — убивать безоружного не хотелось. К тому же братство с его традиционной охотой на людей и безудержным воровством мне очень сильно не нравилось.

Я отошел от пленника на два шага и соорудил круг опеки, слабое проявление магии. Это такая штука, похожая по функциям на болванов, но искусством ритуалов я не владел. Круг опеки действует на ограниченном участке и никогда не атакует прямо кого бы то ни было. Любой, кто занимается программированием, легко вспомнит оператор «если… тогда». Круг опеки именно так работает. Например, «если» в зоне действия окажется раненое существо, «тогда» возобновится или усилится кровотечение. Или другой пример: «если» кто-то вбежит в круг опеки, «тогда» его движения сразу замедлятся. Вот только пара примеров, хотя разновидностей кругов великое множество, они есть почти в любом разделе магии.

Поставив свод круг, я заметил удивленный взгляд Диада.

— У меня два выхода, — сказал я. — Могу вас убить, а могу взять в плен и тайно вывезти из Лима, чтобы поместить в одну из тюрем маркиза Ори. Думаю, вы предпочитаете плен.

Маг помедлил и кивнул.

— Я должен выйти и отдать распоряжение, чтобы карета подъехала прямо к ограде, — продолжал я. — Оставлю вас здесь связанным, а рот завяжу платком. Потом вернусь, и мы пойдем к карете. Ваш резервуар почти пуст, но поклянитесь, что не будете даже пытаться создавать формы и шуметь. Конечно, нормальная форма у вас сейчас не получится, но мало ли что. Мой круг опеки реагирует на появление форм. Последствия будут самые страшные. Поклянитесь, что ничего не станете предпринимать и тихо подождете меня. Иначе я просто убью вас.

— Клянусь, — ответил маг с темными глазами, в которых читалась жажда мести.

Проверив веревки, я покрепче привязал ноги к ножкам стула, чтобы пленник не мог ездить на нем по комнате, вставил матерчатый кляп в рот и завязал рот платком. От двери меня отделяло несколько шагов. Я сделал их и остановился на пороге.

— Послушайте, — мой голос был тих и спокоен, — я хочу рассказать вам об одном мальчике и котенке. Однажды безобидный котенок был убит на глазах у мальчика. Трудно сказать, мог ли мальчик предотвратить его смерть или нет, но кто-то подумал, что мог. И воссоздал этого котенка, вернее, бесчисленное множество копий одного и того же котенка. Я полагаю, этот «кто-то» чересчур придирчив, ведь мальчик был ни при чем и не совершил ничего дурного. По крайней мере, не сделал ничего такого, чтобы видеть бесчисленное множество котят. Вы понимаете меня? Это существо, кем бы оно ни было, очень придирчиво. Слишком придирчиво. Поразмышляйте над этим.

Хотел добавить еще кое-что, но, увидев тяжелый взгляд мага, передумал и пошел прочь. Я уже сделал многое, чтобы уберечь Диада от уготованной ему судьбы, но вдруг понял, что это бесполезно. Многоопытный мастер-артефактор не поверил мне, счел мой круг опеки блефом и дал клятву лишь затем, чтобы ее нарушить.

Наружные двери тихо захлопнулись за мной, я даже сделал несколько шагов по скользкой траве, прежде чем услышал это. Дождь закончился, и звуки были отчетливо слышны. Со стороны дома донесся приглушенный треск, будто пол внезапно просел и рухнул в подвал под действием невиданной тяжести. В доме, конечно, не было никакого подвала, хотя пол на самом деле просел и рухнул. Диад нарушил наш уговор.

Хозяин дома был действительно знающим магом и понимал, что круг опеки не сделает ничего особенно дурного, если попытаться создать форму. Круг опеки — невеликая магия, а значит, можно попробовать рискнуть и преодолеть его. Что ж, маг прав. Круги опеки слабы и не причиняют существенного вреда. Но есть одно-единственное исключение.

Губернатор, бывший владыка старого города, не мог отпустить своего ученика без того, чтобы не показать ему дорогу обратно. Эта дорога была невероятно проста, ведь старый город находится прямо под Лимом. Нужно лишь создать специальный круг опеки и насытить его энергией. Если энергии будет достаточно, то пол провалится в старый город.

Так я и сделал: поставил круг опеки и насытил его почти до предела, не хватало какой-то малости. А потом ушел, предоставив мага его судьбе. Он попытался создать форму, и этого оказалось достаточно: круг опеки вобрал в себя ее энергию и пришел в действие. Диад провалился вниз, и кто знает, что там ждет мага с его бесчисленными убийствами и дикой охотой? Даже боюсь представить.

Я поспешил вернуться в дом, ожидая, что Диад сумел как-то вырваться из круга и выжить. Но этого не случилось.

Посередине комнаты зиял провал, обломками досок напоминая оскаленную пасть. Провал был большой и простирался от шкафа до самого стола, на котором по-прежнему лежал мешочек с бриллиантами. Ни стула, ни мага не было видно. Я пошел по комнате, осторожно огибая отверстие. Затем взял мешочек и высыпал бриллианты на ладонь. Их грани задорно сверкали в свете лампы, стоящей в углу.