Проект «Справедливость» - Даниил Аксенов

Даниил Аксенов

Проект «Справедливость»

Глава 1

Эта история началась, когда листья только начали желтеть и еще прочно держались за ветки, борясь с ветром. Я прибыл на свою работу ровно в восемь, как положено курьеру. Мой мотоцикл остался на подземной стоянке, а прозрачный стеклянный лифт понес меня на двадцать седьмой этаж.

Фирма 'Уральская проволока' казалась мне очень богатой еще со дня первого знакомства с ней. Это впечатление до сих пор нисколько не изменилось. Фирма щедро тратила деньги, арендуя даже места для личных машин курьеров, но я поначалу толком не знал, откуда эти деньги берутся. Из названия получалось, что организация торгует проволокой, но даже наименования отделов главного офиса не имели к проволоке никакого отношения. Вот, например, 'отдел маркетинга', 'транспортный отдел', 'отдел логистики', 'отдел информационных технологий' и прочее в том же духе. Не было даже элементарного отдела продаж, не говоря уже о производственных секциях! В свой первый месяц я осторожно спрашивал у коллег и даже у начальства, чем же занимается фирма. Мои вопросы разбивались о стену глубокомысленных улыбок и советов спокойно получать безобразно высокое для курьера жалование и больше ни о чем не думать. Не думать я не мог, но крепился пару месяцев, когда вдруг часть моих вопросов неожиданно обрела ответ.

В эту фирму меня устроил отец, которого я никогда не видел. Однажды мне пришло официальное письмо-приглашение с указанием имени рекомендателя - Савьенова Дмитрия Владимировича, судя по ФИО, моего отца, вдруг вспомнившего об оставленном еще до рождения отпрыске. Я сначала решил, что должность курьера очень скромна даже для моего четырехлетнего якобы высшего образования, но в письме было два примечания: во-первых, уровень зарплаты, а во-вторых, обещался служебный рост. Положив письмо в черную роскошную папку, напоследок подаренную бывшей подругой накануне ее отъезда в Англию, я отправился в главный офис. Там ни о каком Савьенове Дмитрии Владимировиче слыхом не слыхивали, но письмо признали подлинным. Меня послали к начальнику отдела связи и я сразу был зачислен. С тех пор прошло полгода, весьма насыщенных событиями.

Итак, в тот день, с которого началась самая интересная часть моей истории, я поднялся на лифте и прошествовал к своему рабочему столу. Этот стол был черен, солиден и совсем не подходил для моей скромной должности. На нем располагались компьютер и телефон (одновременно внутренний и внешний). Они тоже были черными. Я попытался оживить рабочее место и повесил на стену небольшой плакат с пальмами и девушкой в бикини, идущей по песчаному берегу. Плакат располагался не очень удачно: получалось, что девушка заходит куда-то за монитор и дальше ей предстоит брести в полной темноте в сторону моего соседа, известного бабника.

Не успел я усесться и ввести пароль, как раздался телефонный звонок. '024' высветилось на табло. Номер моего шефа. Подняв трубку, я услышал знакомый хрипловатый голос:

- Глеб, зайдите ко мне. Это срочно.

Срочно, так срочно. Я пошел по консервативному серому офисному коридору, миновал улыбчивую секретаршу Светочку, брюнетку с бледным лицом и накрашенными алой помадой губами, и, постучав, вошел в кабинет.

Шеф сидел за столом, отбивая синей ручкой нетерпеливый марш. За его лысой головой висели стеклянные полки, сразу привлекающие внимание блеском расположенных на них вещей. Там стояли мотки с платиновой, золотой и серебряной тонкой проволокой. На первый взгляд, это было доказательством, что фирма все-таки что-то производит. Однако если перевернуть катушку тыльной стороной и посмотреть на надпись, то выяснится, что проволока сделана в далекой Калифорнии и к нашей фирме не имеет никакого отношения.

- Поедете в район Арбата, - вместо приветствия сообщил мне шеф, живо шевеля толстыми губами. - Вот адрес. Там живет старик, в прошлом оценщик Третьяковской галереи и консультант еще нескольких музеев. Возьмете у него посылку, он в курсе. Да, и проследите, чтобы он по причине маразма не подсунул что-то другое. В посылке должна быть глиняная миска. Поняли?

Раньше мне никогда не сообщали о содержимом посылок, но месяц назад возник скандал: один из моих коллег доставил по назначению совсем не то, что ожидалось. Уж не знаю, в каких выражениях более высокое начальство призвало к порядку мою контору, но с тех пор меня стали вводить в курс дела. Выяснилось, что я перевожу удивительные вещи, среди которых глиняная миска смотрится очень органично.

- Понял, Виталий Григорьевич. А куда доставить? Сюда?

Шеф едва заметно покачал большой головой.

- Нет. Туда. И без задержек. Справитесь? Медальон с собой?

Я едва сдержал вздох. 'Туда' мне уже приходилось доставлять вещи, но всего два раза, без спешки и с сопровождением.

- Медальон с собой, Виталий Григорьевич. Будет сделано, - мне не хотелось признаваться, что волнуюсь.

- Езжайте. Доставите посылку и можете считать, что норматив на сегодня выполнен. Думаю, вам захочется прогуляться по 'городу'.

Доброта шефа показная, с умыслом. Завтра он наверняка спросит, где я был и что видел. Полагаю, ему нужно, чтобы я привык к 'городу'. А это лучше всего сделать, гуляя там в одиночестве. 'Город' - забавное место, кажущееся на первый взгляд спокойным. Но только на первый. Я еще не разобрался во всех тамошних хитросплетениях, ведь увидел лишь поверхностную часть. Что ж, придется сегодня копнуть поглубже.

Я вышел от шефа, мысленно прикидывая маршрут. Старичку повезло жить на Композиторской улице. Роскошное старинное место, только, к сожалению, уже застроенное новыми домами.

Я спустился в гараж, встречая по пути знакомых из других фирм. Как общительный человек, я за полгода успел со многими перемолвиться хотя бы словечком.

Мне показалось, что за углом мелькнул красный плащ. Захотелось бежать туда, чтобы проверить и лишний раз поздороваться. Этот красный плащ мог принадлежать Иванне. Девушка с таким необычным именем работала в соседнем офисе. Ах, Иванна, ну как бы нам встретиться? Мне есть, что тебе сказать. Все слова уже давно и по несколько раз продуманы, жаль только, что до сих пор не высказаны.

Мой зеленый Кавасаки - хороший, рычащий друг. Он немного сердится, когда я газую, обгоняя поток или на полной скорости забираюсь в гору, но несет службу исправно. Мне удалось обойти несколько отечественных авто и новехонькую спортивную ауди. Очень бы хотелось такую машину, но, к сожалению, из-за моей патологической честности не думаю, что удастся ее приобрести в ближайшем будущем. Сейчас богатым нужно или родиться или изворачиваться, как змея. Роль рептилии мне не идет.

Вскоре я прибыл на место, нажал кнопку звонка и худой низенький старичок впустил меня в квартиру. Старичок выглядел совсем ветхим, его волосы были седыми и даже местами желтоватыми. Он говорил тихо, чинно и очень вежливо.

- Здравствуйте, вы за посылкой? Могу я узнать ваше имя? Очень приятно. У меня раньше был приятель по имени Глеб Дмитриевич. Полярник. Он замерз во льдах в семьдесят шестом. Подождите минутку. Не хотите ли чаю?

Я старался отвечать столь же вежливо, оглядывая зал. Там над современным телевизором висел портрет молодого черноволосого морского офицера с кучей орденов и кортиком. Я с трудом узнал в офицере моего старичка. Вот это да! Дедок-то был весьма боевой с погонами капитана третьего ранга. Интересно, чем же он командовал во время Великой Отечественной?

- Был командиром подводной лодки, - старичок появился из-за спины и по выражению моего лица угадал вопрос. - Глеб Дмитриевич, вот пакет.

Хозяин квартиры держал небольшую картонную коробку. Мне не хотелось огорчать тенью подозрения в маразме такого радушного и заслуженного дедка, но шеф твердо сказал, что нужно убедиться в содержимом посылки.

- Могу я посмотреть, что внутри? Чтобы не было накладок.

Старичок безмолвно положил коробку на стол, раскрыл ее, вытащил мятые газеты, а потом - сам предмет. В его руках дрожала посеревшая от времени неровная глиняная посудина. Нет никаких сомнений в том, что это - миска. Интересно, сколько ей лет?

- Спасибо.

Старичок снова завернул посудину в газету и сложил в ящик. Мы пошли к выходу. Хозяин дома провожал меня степенно и с достоинством.

Дверь открылась, я уже был готов выйти за порог, как вдруг заметил, что на лестничной клетке стоят двое. И ладно бы просто стоят, но смотрят прямо на нас. В руке одного из них нехорошо блестит пистолет.

- Не закрывайте, - сказал безоружный, крепкий и низкий с цепким взглядом. - Нам надо…

Но старичок не послушал их, а захлопнул дверь рывком. Раздались выстрел и щелчок замка. Я обернулся к хозяину квартиры, но, увы, его лицо было бледно и неподвижно. Он сполз вниз по стене, на голубой рубашке расплывалось красное пятно.