Разрушь преисподнюю! - Валерий Вайнин

Редкие прохожие поглядывали в их сторону и торопились мимо. Побелев, как полотно, Леня изобразил раскованность.

– Какие проблемы, мужики?

– Гони бабки, тормоз! – Подросток выразительно пошевелил пальцами.

– Телка тоже ништяк, – встрял другой. – Узкоглазая, но для чердака сгодится.

Третий лишь гоготнул.

Сквозь ткань куртки ощущая Гулины ногти, Леня пригрозил:

– Валите, пока целы! – И добавил: – Козлы!

Теперь загоготали все трое. Очень злобно загоготали. Сумрак вокруг них сгустился, а глаза буквально стали багровыми. Леня полез в карман за бумажником: пес с ним, с тортом.

Кто-то хлопнул Леню по спине, и ломающийся басок произнес:

– Че ты ссышь, Рюмин?! Дай ему в бубен!

Дернув головой, Леня узрел Медведева из 10-го «А». Того самого Медведева, с которым в прошлом учебном году из-за Гули у него состоялось кулачное выяснение отношений.

– Не лезь, – буркнул Леня.

Сумрак вокруг троих подростков стал еще гуще, и вожак указал на Медведева.

– А этот яйцами заплатит.

– Очко не слипнется? – Медведев вступил в круг – куртка нараспашку, на тугих щеках румянец. Он подтолкнул Гулю. – Сваливай, Шарипова. Нечего тебе тут.

Троих шпанят его натиск слегка озадачил, но не смутил. Они сомкнулись, и сумрак вокруг них превратился в единое облако, внутри которого, было очевидно, они ориентировались без труда.

– Не свалит никто! – произнес голос вожака. – В асфальт закатаем!

– А не обхезаетесь? – усмехнулся Медведев.

Из темного облака вылезла рука и, удлиняясь на глазах, схватила Медведева за горло.

Гуля взвизгнула, повиснув на Лене.

Леня размахнулся портфелем для удара.

Медведев, однако, растерялся менее всех. Выхватив из кармана шариковую авторучку, он вонзил ее в душащую кисть.

Раздался вопль, и запястье с торчащей в нем авторучкой втянулись обратно в сумрак. Медведев отскочил шагов на пять и заорал:

– Бей копченых!

– Из-за ближайшего дома тотчас выскочили четыре юных качка с обрезками стальных труб. С криком «Бей копченых!» они ринулись в драку. Леня глазам не поверил: это были те самые пацаны, которые по наущению Медведева колошматили его на школьном дворе. И теперь вот в нескольких метрах от остолбеневших Лени с Гулей завязалась кошмарная потасовка. Внутри темной клубящейся дымки слышались крики и смутными силуэтами мелькали тела дерущихся.

Пожилая женщина на другой стороне дороги возопила:

– Милиция! Вызовите милицию!

Но милиции, разумеется, не было и в помине. Внутри темного облака, очевидно, царила неразбериха. Но Медведев с четырьмя дружками, невзирая на численный перевес, похоже, преимущества в драке не добились. Слишком быстры были трое их противников, слишком невероятно управляли они своими конечностями.

– Подержи-ка! – Леня вручил Гуле портфель.

– Куда?! – закричала Гуля в панике. – Стой, идиот!

Но Леня был уже в гуще свалки.

На сей раз после уроков задержался Глеб. Окруженный восьмиклассниками, он заканчивал проверку контрольных работ по образованию причастий прошедшего времени. Когда Даша заглянула в кабинет, Глеб пробормотал, что «почти уже». Даша сообщила, что подождет в учительской раздевалке. И Глеб, управившись, сказал ученикам «au revoir» и поспешил из кабинета.

В коридоре его тормознула директриса.

– Глеб Михайлович, насчет завтрашнего педсовета…

– Боже! – простонал Глеб. – Хотите, подарю вам револьвер?! Застрелите меня, и покончим с этим!

– Но из-за вашего выходного, Глеб Михайлович, педсовет наш…

– Зинаида Павловна, я бы с превеликим удовольствием. Но завтра в три часа я должен быть в ФСБ на допросе.

– Ну да, вы монгольский шпион. Прекратите свои шутки, Глеб Михайлович.

– Насчет шпиона разговора не было. Пока я подозреваюсь только в двойном убийстве. Надеюсь, это уважительная причина для неявки на педсовет?

Бровки директрисы поползли вверх. Она растерянно поправила шпильку, удерживающую жиденькую косу на затылке.

– О-о, вижу, вы серьезно.

– Придется вам без меня, – развел руками Глеб.

Директриса покачала головой.

– Вы не дослушали. Из-за вашего выходного педсовет я перенесла на понедельник, на четыре тридцать. Не отвертитесь. Уверена, до понедельника вы успеете вправить им там мозги. – И она пошла по коридору, цокая каблуками.

– На фиг я вам сдался на педсовете? – буркнул в досаде Глеб.

Директриса обернулась.

– Отчитаетесь о двойном убийстве. Наш коллектив это заинтересует. Еще обсудим некоторые нововведения нашего министерства. Но это так, между делом. – Она продолжила путь.

Хмыкнув, Глеб ринулся на первый этаж. У дверей раздевалки он застал одетую в плащ Дашу, которая постучала по циферблату своих часиков.

– Это называется «почти уже»?

– Зинаида задержала. – Глеб вошел в раздевалку, надел куртку и вышел. – Педсовет, оказывается, с четверга переносится на понедельник.

– Ну и как? – осведомилась Даша. – Ты ей всыпал?

Глеб мотнул головой.

– Скорей, она мне. Зинаида у нас – прелесть.

Даша фыркнула.

– А ты сомневался, дурак?

Они пересекли вестибюль и, простившись с охранником, покинули школу. Под моросящим дождем Даша поежилась.

– Бр-р-р! Раскроем зонт или пройдем между каплями?

– Между каплями, – ответил Глеб. – Но под зонтом.

С двумя портфелями в руках Гуля металась возле дерущихся. Смутно различая, что происходит внутри сумрачной кучи-малы, она не представляла, чем помочь Леньке.

Редкие прохожие по-прежнему обходили потасовку стороной, иногда возмущаясь, но не вмешиваясь. Что думали они о сумраке вокруг подростков, оставалось загадкой: комментариев по этому поводу не было. Только слышался порой все тот же бесплодный возглас «Куда смотрит милиция?»

Наконец в драке наступил перелом: «копченые» дрогнули. Серое облако потускнело, и трое неприятелей, унося его остатки, пустились наутек. Бежали они так быстро, что преследовать их Медведев с дружками даже не пытались. И «копченые», выкрикивая угрозы, беспрепятственно исчезли в переулке.

Гулиному взору предстали герои-защитники. Куртка на Лене была порвана в клочья. Сам он потирал ушибленное плечо, и под глазом у него красовался здоровенный фингал С возгласом «мамочки!» Гуля бросилась к другу. Остальные участники побоища тоже получили повреждения внешности и одежды.

Медведев из 10-го «А» с четырьмя юными качками исподлобья взирали на Леню с Гулей. Затем один из четверки, отбросив обрезок трубы, подошел и потрогал Ленин фингал.

– Ништяк, – сказал он, протянув для пожатия руку. – Заживет до свадьбы.

Дружки его засмеялись, пялясь на Гулю.

В «жигуленке» Даша поинтересовалась:

– Дозвонился до Светки?

Глеб включил зажигание.

– Наверняка.

– Что значит «наверняка»? Ты не уверен, дозвонился или нет?

– Я на урок опаздывал. Дозванивался Стас.

Даша положила голову мужу на плечо.

– Ладно. Адрес Курощупова для Светки не проблема.

– Смелая мысль. – Глеб отъехал от школьных ворот. – Горжусь вами, Дарья Николаевна.

– Поехидничай. – Даша куснула его за ухо. – Щас ам – и нету.

Глеб всмотрелся в окно.

– Либо откусывай, либо отпусти. – Он притормозил у тротуара. – Кажется, опять неприятности.

Даша проследила за его взглядом.

– Ленька с Гулькой… что там с ними?

– Пойду выясню.

– Я с тобой.

– Щас по рогам, в лоб и по уху. Поняла? – Глеб выскользнул из машины, тихо прикрыв дверцу.

Леня и Гуля стояли метрах в пятидесяти. Ни они сами, ни обступившие их Медведев с дружками учителя не заметили.

– Копченые ваще оборзели! – возмущался здоровенный пацан с обрезком трубы. – Весь район, прикинь, захапали!

– И давно? – спросил Леня.

– Дней десять уж. – Медведев удивленно воззрился на Леню с Гулей. – К вам они впервые, что ли, прицепились?

Леня и Гуля переглянулись.

– Как вам сказать… – пробормотал Леня.

Один из подростков фыркнул.

– Во терпило! Фонарь под глазом схлопотал и лопочет: «Как вам сказать, как…»

– Заглохни, Сева! – осадил его здоровяк. – Никакой он не терпило. Видал, как он копченого приделал? Зуб выбил, бля буду.

После короткого молчания Медведев кивнул на растерзанную Ленину куртку.

– Дома влетит?

Гуля тяжко вздохнула. Леня бесшабашно отмахнулся.

– Мелочи жизни.

В этот момент Глеб приблизился вплотную.

– Привет честной компании!

Компания замерла. Затем здоровяк крикнул:

– Француз! Линяем! – И вместе с Медведевым дал стрекоча.

Остальные, однако, продолжали стоять.

Глеб в несколько прыжков настиг сперва одного, затем второго беглеца и вернулся, держа их под мышками.

– Спокуха, ковбои! – объявил он, ставя подростков на ноги. – Никаких репрессий не последует – лишь деловой базар. Колитесь про копченых.