Пляжный Вавилон - Имоджен Эдвардс-Джонс

Совсем другое дело — профессионалы из Бангкока. Вот они-то проходятся по острову, словно частый гребень. Эти спецы проверяют все помещения, все близлежащие территории, выискивая любую живность, которой не место на роскошном курорте. В промежутках между их приездами, когда мы обнаруживаем какую-нибудь заразу, мы должны сфотографировать это и по электронной почте послать в офис чистильщиков. В ответ они присылают рекомендации, как избавиться от неприятных явлений. Должен признать, случаев таких у нас предостаточно. Всякий раз, когда какой-то корабль причаливает к острову, с него обязательно переселяется какая-то зараза. Мы находимся в постоянной борьбе с жуками и пауками, размножающимися прямо в продовольственных хранилищах. Однако самой проблемной зоной остается склад строительных материалов. На остров привозят необработанный бамбук. А в нем полно всякой мелкой живности, долгоносиков и прочих тварей. Но хуже всего — тростник. Его сгружают с кораблей в тюках, и вот там-то раздолье для крыс и другой гадости. Мы этот тростник выбиваем палками, опрыскиваем и окуриваем дымом. Тем не менее живые вредители ухитряются пробраться на курорт. На острове не было летучих мышей, пока здесь не высадили более двадцати тысяч специально закупленных деревьев. В результате летучие мыши стали настоящим бедствием. Едва стемнеет, они целыми стаями перелетают с одной пальмы на другую. Хорошо еще, что большинство отдыхающих их просто не замечают, так как не очень интересуются окружающей природой.

Действительно, общение с природой — последнее дело, ради которого сюда прибывают гости. В основном люди приезжают расслабиться, подзарядиться и, что для нас важнее всего, потратить до неприличия много денег на изысканные сорта вин. К нам не стоит стремиться, если вам по душе возвращение к природным истокам. Не будешь же называть близкой к природе ночевку на роскошной вилле, где вокруг тебя суетится обслуга, повсюду расставлены плазменные телевизоры и аудиосистемы объемного звучания, а стоимость одной ночи превышает две тысячи долларов. Однако природа не позволяет совсем забыть о ней, и подтверждения тому происходят ежедневно. Недавно мне позвонила женщина с жалобой: в одной из комнат виллы завелась муха. Мы не удивляемся звонкам насчет комаров и жучков, большинство сотрудников курорта готовы броситься на помощь, ловя или прогоняя насекомых. Бывает и так, что гости пишут в книгу жалоб и предложений, если мимо них что-то пролетело.

Мы боремся с летучей живностью, регулярно опрыскиваем все помещения. Отдыхающих мы уверяем, что это естественные спутники экологически чистой местности. Но сам я придерживаюсь другого мнения. Думаю, чего точно не хочет уважающий себя миллионер, так это назойливых мух, пусть их всего две, мешающих полноценно насладиться ленчем на открытом воздухе. То же самое справедливо в отношении комаров и любителей вечерних коктейлей. Но есть и такие гости, которым соседство с природой представляется сущим кошмаром. Почти девяносто восемь процентов своего времени они проводят в помещениях с кондиционированием воздуха и автоматизированными системами контроля среды обитания. Неудивительно, что, поселившись на острове, укрытом от цивилизации в середине океана, такие люди возмущаются, столкнувшись с отклонениями от привычного жизненного стандарта.

Стоим с Майком на пляже «Палмсэндс». То и дело слышны звуки выстрелов, доносящихся из зеленой зоны у нас за спиной. Я намеренно выбрал именно этот день для подобной боевой операции, в надежде побеспокоить минимальное количество отдыхающих. Уже одиннадцать утра, так что большинство гостей либо наслаждаются поздним завтраком, либо убивают время в спа-салоне, бассейне или спортзале — то есть подальше от этого пляжа.

— Сколько времени, по-вашему, еще нужно? — обращаюсь я к Майку, наблюдая, как трепыхающаяся черная птица падает в заросли. Кажется, это всего лишь шестая или седьмая. Ничего не скажешь, ребята стреляют неплохо.

— Весь день, — отзывается австралиец. — Может быть, даже придется сделать второй заход. Вечером охотиться немного сподручнее: они слетаются домой, чтобы устроиться на ночлег. И для нас это более легкая добыча. — Майк сплевывает жевательный табак на песок и растирает его башмаком.

— Очень неудобное время, — мрачнею я. — Понимаешь, люди идут принимать душ, гуляют повсюду и прочее.

Слышится еще один выстрел. Грохот эхом разносится по всему острову. Мы оба всматриваемся в заросли в ожидании глухого звука падающей на песок птичьей тушки. Но кругом тишина.

Сквозь молодые заросли вижу бегущую по направлению к нам женщину. На вид она средних лет, из одежды на ней только бикини. Одним словом, не самое восхитительное зрелище в моей жизни. Что это, кажется, она плачет?

— Прекратите! Немедленно прекратите! Как вы смеете? — Дама громко говорит и возбужденно размахивает руками. Твою мать, холодею я. Только этого мне не хватало — долбаных активистов борьбы за права животных. — Остановите это безумие! Стойте! — Женщина раскраснелась, и не только от бега и загара. Видно, что чувство возмущения мешает ей подобрать правильные слова. — Что вы здесь творите?!

— Производим ежегодную отбраковку, мадам, все как положено, — произношу я самым спокойным и невозмутимым тоном.

— Вы не смеете! Эти живые существа обладают таким же правом на жизнь, как и мы с вами, — возмущенно заявляет женщина.

— Все дело в том, что воронам не полагается здесь жить, — пытаюсь объяснить я. — Они попали на остров по ошибке. Это несвойственный данной местности вид.

— Но они здесь живут, и вы не смеете их убивать! — кричит дама, заламывая руки. По лицу стекают ручейки слез.

Из-за деревьев доносится новый выстрел. Еще одна подстреленная птица, нелепо хлопая крыльями, несется прямо к нам. Выстрел, и птица камнем сваливается на пляж. Женщина визжит что есть мочи и закрывает уши руками. Потеряв остатки самообладания, она начинает совсем по-детски топать ногами по песку.

— Господи! Да прекратите же! — раздается громкий голос. Это кричит рыхлый коротышка, выскочивший из-за персонального бассейна, одетый в миниатюрные шортики «Спидо». — Какой позор! Сейчас же остановите это безобразие!

— Майк! — тихо говорю я спутнику.

— Понял, — реагирует охотник и плетется к зарослям. — В другое время, ага? — подмигивает он. — Когда будет поменьше изнеженных особ.

— Точно, тогда все будет проще, — соглашаюсь я.

Майк уходит с пляжа и неожиданно издает оглушительный свист. Стрельба немедленно прекращается.

— Спасибо! — облегченно вздыхает женщина, покачивая головой. — Я бы не вынесла…

— Такова одна из неприятных обязанностей, которые нужно исполнять, мадам, — удрученно произношу я.

— Пусть так, но только без меня, — отвечает дама. — Я не в силах видеть весь этот кошмар.

— Извините. Мы не хотели испортить вам отдых, — учтиво замечаю я.

— Но испортили, — фыркает женщина. Ее плечи подрагивают. — То есть почти испортили.

— Позвольте мне от имени администрации и в знак нашего извинения прислать вам с супругом бутылку хорошего вина. — Меняю тему разговора и поворачиваюсь к толстячку в желтых шортах.

— Вина? — сморщившись, переспрашивает дама.

— Точнее, шампанского.

— Было бы неплохо. — Женщина улыбается и направляется к своему супругу.

Не перестаю удивляться, как ничтожная порция бесплатной жидкости способна совершенно вытеснить из памяти человека недавние переживания.

Вместе с Майком и его шестью снайперами мы идем к причалу, по пути обсуждая способы решения задачи избавления от ворон. Австралиец интересуется, бывают ли в жизни курорта перерывы, когда нет отдыхающих. Ответ отрицательный. И это тоже одна из наших проблем — совершенно невозможно провести работу по техническому обслуживанию или капитальному ремонту, если не выселить всех гостей. А как их выселишь, если вечно находятся желающие платить бешеные деньги за дорогущий набор услуг по расслабляющему отдыху и развлечениям. Понятно, что люди не хотят целыми днями слушать грохот работающей техники или любоваться вереницей малых грузовых барж, подвозящих с моря груды камней. Видеть падающих с неба подстреленных ворон также мало кому понравится. Отдыхающие требуют приятных видов, прекрасной погоды, отличного вина и первоклассного ухода за своими женами или спутницами.

Договариваемся с Майком продолжить наше дело в апреле, когда большинство гостей — японцы, которые вряд ли станут поднимать шум по поводу птиц. Раздается трель телефонного звонка. Это Бен.

— Привет, — отзываюсь я. — Давай, перезвоню тебе через минуту.

— Гм… у меня срочное дело, — говорит Бен. — Ты слышал про мистера Ван де Берга?

— Кто такой мистер Ван де Берг?

— Один из наших гостей. Мы его ожидаем в аэропорту.