Мороз по коже (СИ) - Ева Левина

— Здравствуйте, — проворковала красивая белокурая девушка, выглядывающая из-за двери.

— Я, наверно ошиблась, — от осознания того, что чуть не бросилась на незнакомого человека с кулаками, стало невыносимо стыдно. Вот был бы позор…

— Бывает… До свидания, — улыбнулась блондинка, но тут из-за её спины послушался до боли знакомый мужской голос:

— Таня, кто там?

Это же Морозов!

Прищурив глаза, я впилась взглядом в растерянное лицо девушки и вдруг вспомнила: это же та самая дамочка, которая падала перед Романом на колени в то утро, когда я решила от него уйти… Значит ли это, что он с ней спит?

— Ошиблись дверью, — крикнула Морозову эта самая Таня и попыталась закрыть дверь, но я очень ловко подставила ногу в проем и тут же прошипела:

— Всё таки мне сюда, Таааняяя…

Услышав свое имя из моих уст, девушка содрогнулась и даже потерялась на мгновенье, но тут же взяла себя в руки:

— Вы к Роману? — улыбка моментально спозла с красивого лица, а на смену ей пришел настороженный изучающий взгляд. Она ревновала, причем так сильно, что даже не справлялась с эмоциями.

А я? У меня в груди тоже росло что-то большое и очень болезненное… Только пока было не совсем понятно, что конкретно…

— Да, я дочь Олега Морозова, — удивительно, но эта фраза, как по волшебству, расслабила блондинку. Кажется, она даже вздохнула с облегчением, а потом вдруг обняла меня.

— Мы подружимся!

— Это вряд ли…

— Таня, ты по делу или просто повидаться? Я хотел дочь брата навестить сегодня, — ошарашенный Морозов застыл в дверях, удивленно наблюдая за тем, как я пытаюсь высвободиться из объятий Татьяны.

— Зачем меня навещать? Я и сама приехала для того, чтобы сказать, что знаю, кто избил Артема Азарова!

— Ксюша, успокойся, давай поговорим наедине? Я не трогал твоего знакомого… Он упал, наверно, — Морозов смотрел тепло и очень внимательно, как будто сканируя меня. На мгновенье даже захотелось поверить ему, но тут взгляд невольно упал на разбитые костяшки руки, которую он протянул вперед, и всё стало предельно ясно.

— Несколько раз? — заорала я на весь коридор, забыв на мгновенье, что мы не одни.

— Рома, я наверно в другой раз зайду… Понимаю, вам с племянницей нужно поговорить наедине, — вклинилась блондинка, сделав такое участливое лицо, что мне сразу стало тошно. Захотелось не просто размазать по стенке эту рыбу-прилипалу, но и испортить ей настроение на всю ближайшую неделю:

— Мы не родственники! Они с Олегом не родные братья, — рявкнула я, после чего развернулась и вышла, со всей силы хлопнув массивной металлической дверью.

Слезы хлынули из глаз так неожиданно, что я даже не сразу поняла, что плачу… Разумеется, сначала хотелось вцепиться поганому Морозову в лицо, оставить там глубокие кровавые царапины и заявить, что больше никогда не хочу его видеть, но эта блондинка как будто выбила меня из колеи… Теперь в голове крутились совершенно другие мысли: почему он позволяет ей приезжать, если равнодушен? Спят ли они? Хочет ли её Морозов так, как меня?

И самый главный и болезненный вопрос: отчего я так сильно ревную?!

— Ксюша! — Морозов вылетел из квартиры и бросился следом, но я успела нажать кнопку лифта и прошипела, выглядывая из-за закрывающихся створок:

— Кобель!

Глава 38

Если бы мой начальник видел, как я летел следом за своей пигалицей, то безусловно поставил бы мне плюс за скорость и оперативность. Но, учитывая, что я все таки не успел догнать её до того, как уехал лифт — норматив бы я не получил.

В дверях меня уже встречала поникшая Кулецкая:

— Ром…

— Таня, уйди.

— Прости… Это она тогда звонила?

— ТАНЯ. УЙДИ.

Когда за всхлипывающей Кулецкой хлопнула дверь, я даже не обернулся. Именно сейчас стало заметно то, на что раньше я не обращал никакого внимания: если Татьяна будет крутиться рядом, то не остынет. Более того, станет только хуже.

Невольно вспомнилась та единственная ночь, когда Кулецкая попалась мне под горячую руку… Не нужно было брать то, что она с таким рвением предлагала… А эти её последние три визита? Красивая, умная, мечта любого мужика, Татьяна не вызывала во мне ровным счетом ничего. Равнодушие, смешанное с легкой, чисто приятельской симпатией… Но ей нужно было другое… Меня до недавнего времени особо не напрягало это обожание, превращающееся в одержимость, но Кулецкая уже больше двух недель не желает возвращаться в столицу и снова пошла в наступление…

Надев первую попавшуюся толстовку, я бегом спустился вниз и завел машину.

Ксюша наверняка уже дома. Неужели так расстроена из-за этого Азарова, что не будет со мной разговаривать? А если она сбежит? Если откажется со мной видеться?

Ночные улицы со скоростью света пролетали перед глазами, но дорога всё равно казалась бесконечно долгой. Когда я подъехал к автоматическим воротам, из калитки показалось растерянное лицо Борисыча:

— Роман Сергеевич?

— Он самый. Ксюша дома?

— Нет… Она же к вам поехала. Я адрес давать не хотел, но девочка сказала, что приготовила сюрприз…

— Сюрприз удался, — буркнул я и, развернувшись на подъездной дорожке широким шагом напрравился к машине, которую не успел заглушить.

От осознания того, что Ксюша не вернулась домой, внутри начинался настоящий хаос. Где может быть эта пигалица? В общежитии? У подружек? Может, она поехала выхаживать и утешать этого лысого?!

Перед глазами живо представилась картина того, как Азаров обнимает или целует Ксюшу… От этого на душе стало так погано, что я даже ударил по рулю сжатым кулаком. Я этого лысого заставлю землю жрать, если он хоть пальцем тронет мою пигалицу!

Что делать? Думай, Морозов…

Найти девчонку и притащить домой за шкирку? Нет… Эти методы теперь не работают. Да и не хочу я снова вести себя, как вечно раздраженный, недотрахавшийся тиран…

Хочу, чтобы сама… Хотя бы дуться перестала…

Занятый разъедающими внутренности мыслями, я даже не сразу понял, что уже подъехал к общежитию. Обшарпанное пятиэтажное здание грязно-желтого цвета ночью выглядело еще более устрашающим, чем днем, а окна, горящие холодным светом, выглядели как пустые глазницы.

Нет, моей строптивой, но очень ранимой девочке здесь совсем не место. Ксюша должна жить в комфорте, пусть и просто как дочь моего сводного брата… А я, если нужно наступлю себе на горло… Во всяком случае попробую.

Скрипнув ржавой железной дверью, я шагнул внутрь и невольно поморщился от странного спертого запаха. Видимо, здесь давным-давно не делали проветривание…

Сидящая за покосившимся столом сухая старушка помнила меня с прошлого раза, поэтому быстро надвинула на нос очки с толстыми окулярами и нахмурилась:

— Время