Чёрная вьюга - Валерий Иващенко

Ну что ж, придётся показать этим воякам – кто же такая боевая чародейка и на что она способна? Олеська процедила через губу приказ не отставать, и принудила свою чёрную трусиху кое-как припустить в сторону крепости.

По спине нет-нет, но проскальзывал холодок. И не только от страха – бояться смысла просто не было. Скорее от самой ситуации, уж свободу в принятии решений ей даровали широчайшую. Делай, что сочтёшь нужным, мистрисс Олеся, но помни – всегда прав окажется только победитель…

Где море, там и вода. А где вода, там и сырость, а следовательно… ага, вот оно! Гоблинша сбоку хоть и косилась неодобрительно на призванные из небытия весьма зловещего вида тучи, но пока помалкивала, и на том спасибо. Зато неспешно продвигавшаяся вперёд чародейка заводила себя неспешно, постепенно. Накручивала, как агроном Потапыч перед тем, как устроить выволочку разворотившему спьяну угол амбара трактористу. Уж тот, когда под хмельком, то меньше чем в полчаса никак не укладывался, односельчане даже об заклад бились с приезжими, а потом давясь от хохота наблюдали это бесплатное представление с образцово-показательным разносом… Олеська краем губ усмехнулась, какая же дурь лезет в голову.

Осаждающие оказались не совсем уж губошлёпами, чтобы оставить без прикрытия свои тылы, а тем более холм с хлопающим на морском ветру чёрным флагом. Остановить и перехватить парочку пытались уже задолго до их цели. Однако молодая волшебница без устали плела свою волшбу, легко захватывая одним только взглядом своих глаз солдатские патрули и затем передавая незримые нити втихомолку орудующей Нейзи.

Так что, к тому времени, когда обе волшебницы добрались к подножию холма, за ними по поросшей жёсткой травой песчанистой почве маршировал уже неплохой отряд вояк. Но что больше всего радовало и грело душу, мир этот оказался вполне этак средневековым – пороха здесь явно не знали. А закрыться от стрелы или арбалетного болта не бог весть какая трудность… Олеська спешилась у подножья, уронила поводья в ладонь гоблинши и дальше пошла ножками, ножками, с удовольствием разминая их после поездки.

Наверное, командир и его окружение здорово удивились, когда в самый разгар очередного приступа сзади к ним подошла этакая краля в бело-алом изящном платье и вся словно стрекозка крылышками обёрнутая мягко плещущимся на ветерке полупрозрачным плащом.

– Приветствую вас, дамы и господа. Из-за чего драка-то? – для начала вполне дружелюбно поинтересовалась Олеська, мазнув заинтересованным взглядом искоса по томно раскинувшейся в большом деревянном корыте вполне хоть бы и русалке. Кто б мог подумать, что такое диво и в самом деле бывает?..

Впрочем, иной ответной реакции ожидать было бы опрометчиво – всё же, они попытались дёрнуться. В воздухе над холмом ощутимо потемнело от стрел и нескольких боевых заклятий, десяток солдат бросились было со своими вострыми железками… но и Олеська была уже вовсе не той Одаркой, которую можно безнаказанно обидеть – воздух и земля содрогнулись так, что взметнулась пыль, когда волшебница демонстративно всего лишь легонько хлопнула ладонью, затянутою в белоснежную шёлковую перчаткой, о другую.

Солдат согнуло в дугу и швырнуло на колени со скрежетом вырвавшегося вдруг из рук оружия, командиров и их предводителя в полированной чешуйчатой броне разметало в стороны. Русалка ещё попыталась извернуться, однако не морской дуре тягаться с потомственной ведьмой, получившей хорошее образование! Олеська скрутила всех в бараний рог – жёстко, почти не церемонясь, уж из почти накрывших полнеба тёмных туч изливалось вдосталь силы.

– Ну что ж, по-плохому, так по-плохому, – чуть изменившимся голосом, в котором отчётливо звенела сталь, объявила чародейка.

Где вода, там и сырость – но где сырость, там всегда найдётся дорожка электричеству! Уж технику безопасности в родном трамвайном депо ещё та Одарка вызубрила назубок… по велению вскинувшейся руки сверху грянуло такое, что уже нынешняя Олеська и сама вовсе не малость струхнула. Полгоризонта заволокло какой-то свинцовой мутью, никак не похожей на обычную дымку над морем – и вот в этой-то пелене заплясали безостановочные, отчего-то словно живые мохнатые молнии. То ли все разом элементали вышли прогуляться, то ли тут началась вовсе не маленькая репетиция армагеддона – однако, видимую часть моря накрыло сущим светопреставлением.

Только сейчас долетевший грохот по-новой взметнул пыль, едва не сбил с ног. Подхватил лениво реявшую над головами любопытную чайку, завертел и обугленным пучком перьев швырнул на песок.

– Достаточно, или будем совсем по-плохому? – поинтересовалась чародейка, борясь не столько с буйством природы, сколько с так и норовившим задрать подол платья ветром.

Гордости этому крепкому вельможе в радужно отсвёркивающей чешйчатой броне было не занимать. Но поневоле возобладает здравый смысл, когда пришлая магичка запросто вытворяет такое, что отступить тут вовсе не будет зазорно для чести! Рыцарь или кто он там демонстративно вытащил из ножен свой короткий клинок и швырнул под ноги даме.

– Я признаю своё поражение, – лаконично объявил он охрипшим от ветра голосом.

Чёрт их знает, что это за ребятки, и не отрыгнётся ли то всё завтра хорошим нагоняем от её Величества, Олеська откровенно не знала. Под ноги брякнулось ещё несколько клинков от дворян рангом поменьше, и она чуть расслабилась. Поковыряла носочком туфельки это никчемное железо и наконец подняла от него тёмный от натуги взгляд.

– Хорошо, господа. Пока что вы можете уйти отсюда – все, кроме вон той дамочки в тазике. Размер выкупа за вашу жизнь определите сами и принесёте после. И заберите своих вояк – если от их шума у меня разболится голова, тогда уж не обижайтесь…

Очевидно, гоблинша за её спиной тоже провела весьма неплохую агитацию, старательно изобразив жестами и рожицами, насколько же страшна госпожа в гневе. Во всяком случае, вояки оказались весьма впечатлены. Да и вычитанное Олеськой где-то в книжке обращение с пленёнными противниками благородного сословия оказалось принято теми не моргнув глазом.

Потому и понятно, что те ответствовали и прощались куда более изысканно, нежели перед тем встретили. И хотя Олеська на всякий случай не отпускала из ладони узды беснующейся грозы, те организовали уход своих солдат и сержантов весьма споро и даже организованно – корабли теперь забирали на борт целые толпы, увозили куда-то и скрывались под волнами. И возвращались к берегу уже пустыми.

Прошло совсем немного времени, и изрытый, истерзанный берег остался пустым. Валялись кое-где трупы, под прикрытием дюны чернела брошенная катапульта, нелепо задрав к небу свой рычаг… всё это время Олеська чувствовала на себе изучающий взгляд вроде бы валявшейся без чувств русалки. Ну-ну…