Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба - Константин Маркович Поповский

понять, милый?.. А-а!.. Может, то, как ты однажды обманул евреев?.. Сначала притворился их другом, просил их комментировать трудные места священного писания, а потом набросился на них, словно бешеный зверь, оглашая окрестности ругательствами, которые, наверное, не слышали даже грузчики в порту!

Лютер (глухо.): Они отвергли Сына.

Дьявол: Поэтому надо было смешать их с дерьмом и отравить им жизнь?.. Странная логика, Мартин!

Лютер: А я повторю тебе еще раз, бес – они отвергли Сына.

Дьявол: А мне кажется – дело обстоит немного по-другому, Мартин. Сначала ты думал, что с концом папской власти, евреи немедленно побегут креститься, тогда как на самом дела ни один из них даже мысли не допускал поменять Талмуд на Новый завет. Это значит, что они отвернулись не от Нового завета, к которому они никогда не питали теплых чувств, но от тебя, Мартин, справедливо полагая, что от тебя хорошего ждать не приходится. И когда ты это понял, то обида стала нестерпимый, а гнев незрячим.

Лютер: Возможно, я был тогда не совсем в себе.

Дьявол: А мне почему- то кажется, что ты был тогда в отличной форме, Мартин, в чем легко убедиться. Вот, послушай-ка сам. (Читает.) Во-первых, их синагоги нужно сжигать, а всё, что не горит, следует закопать или покрыть прахом… И сделать это надо во славу Божью и христианства, чтобы видел Бог, что мы – христиане и не терпим их лжи, их проклятий и богохульства на его Сына и его христианство. Во-вторых, следует разрушить их жилища.., чтобы они знали, что они – ничтожества… В-третьих, надо лишить их молитвенников и Талмудов со всей их ложью…Таково это ничтожное, пагубное, ядовитое семя, все эти столетья остающееся чумой и несчастьем для нас. Страстное желание кричащих сердец евреев уповает на тот день, когда они смогут обращаться с нами, как они действовали во времена Есфири в Персии. И как евреям близка книга Есфирь, которая оправдывает их мстительность и аппетиты разбойничьих надежд! Никогда солнце не светило народу, более кровожадному, который лелеет идею уничтожения и удушения иноверцев. Никто из других людей под солнцем не является таким жадным, как они, которые есть и будут жадными, на что указывает их проклятое Богом ростовщичество. Они утешают себя тем, что, когда придет Мессия, то он соберет и разделит золото и серебро всего мира между ними. Должны быть уничтожены их молитвенники и книги Талмуда, которые учат их безбожию, лжи, кощунству. Молодым евреям и еврейкам следует дать мотыги, секиры, лопаты, прялки, веретёна, чтобы они зарабатывали свой хлеб в поте лица… Князья и законодатели сидят и похрапывают своими открытыми ртами и дают возможность евреям брать, красть, грабить, что им угодно из их открытых кошельков и сундуков. Да, это так! Они позволяют еврейскому ростовщичеству всё у них высасывать и снимать с себя шкуру. Они превращают себя в попрошаек за свои же собственные деньги. Евреи забирают наши деньги и имущество, делаются хозяевами нашей собственной страны. Поскольку, христианам ни евангелизировать иудеев без репрессий, ни терпеть живущих среди них иудеев более невозможно, следует поступать с ними так, как я уже говорил. А именно. Сжечь синагоги, а что не сгорит, то засыпать землей; подобным образом разрушить и их дома, ибо в домах они могут устроить то же, что в синагогах и школах. Отобрать у них всю религиозную иудейскую литературу. Подобно тому, как римский папа за обман христиан утратил право их учить, запретить раввинам преподавать, так как они в противоположность закону Господа своенравно пользуются послушанием несчастного народа и пропитывают его ядом, проклятиями и богохульством, а всех книжников и талмудистов посадить в тюрьму. Запретить иудеям свободное перемещение по стране, если же это не будет сделано законом, то протестанты вправе грабить их на дорогах. Запретить им ростовщичество, изъять все деньги и драгоценности из серебра и золота Их деньги не нужны христианским общинам, но из этих средств каждый обращённый в лютеранство иудей получит деньги на обзаведение хозяйством и прокорм его несчастной семьи в зависимости от потребности. Принудить всех молодых и сильных мужчин и женщин исключительно к тяжёлому физическому труду… Ну, что?.. Что скажешь?

Лютер молчит. Дьявол подходит ближе. Несколько мгновений смотрит на склонившегося Лютера.

Э-э, да ты опять плачешь… Послушай, Лютер. Так нельзя. Признай свое поражение, и расстанемся друзьями. В конце концов, у меня тоже есть то, что вы, люди, называете «сердцем», которое может отличить хорошее от плохого.

Лютер (кричит): Может я и великий грешник, но только Божие милосердие неисчерпаемо, и мне тоже найдется местечко в Царствии Небесном, кем бы я ни был!

Дьявол: Увы! Так говорят все, кому больше нечего сказать.

Лютер: Так говорят все те, кому больше некуда идти, бес.

Дьявол: Это тебе-то некуда идти?.. Побойся Неба, Лютер. Или у тебя нет этого прекрасного дома со множеством комнат, с камином и молельной комнатой, со вторым этажом, где ты собираешься в праздники со своей семьей, с кухней, откуда всегда доносятся вкусные запахи и собираются гости, чтобы послушать твои речи… А твои дети? Как весело они щебечут, словно маленькие птички, проснувшись после зимы?.. А разве твои книги – от Софокла до Фомы – не являются тем местом, которое в состоянии укрыть тебя от забот и невзгод?.. А твои ученики – от Парижа до Польши? Разве не смотрят они тебе в рот, не отходя от тебя днями и ночами, лишь бы слушать и слушать твои речи. А твоя Кетхен?.. Разве не встречает тебя она всякий раз, когда ты возвращаешься домой? Не подкладывает ли она на тарелку тебе кусочки поаппетитней? Не оберегает ли твой сон, когда ты спишь?.. И ты говоришь, что тебе некуда идти!.. А твой сад? Особенно весной, тогда, тогда цветет вишня и яблони, и сирень не дает влюбленным покоя? Разве не любил ты, взяв Кетхен под ручку, прогуливаться по его тропинкам, слушая ее рассказы про кухонные дела, в чем она была настоящая мастерица… А эти чудесные грядки, на которых росли и укроп, и базилик, салат и морковь, кинза и сельдерей – и все это было зелеными, аппетитным, свежим, – так, словно только что прошел дождь и вымыл их листья… Но это еще не все, Мартин. Я имею в виду твою страсть к свиньям, которых, говорят, ты чуть ли не кормишь с рук, а поишь пивным суслом, так что если кто спросит – у кого в округе лучшие свиньи, – то каждый незамедлительно ответит – у Мартина Лютера, который никогда не бросит бедных животных только потому, что ему