Свиток 2. Непобедимый - Егор Дмитриевич Чекрыгин

— Э-э, Лга’нхи! А ты помнишь ту девку, что Тогда в углу мял? — обратился я за консультацией к другу, тайно надеясь вычислить «свою» методом исключения.

— Конечно, помню, — уверенно ответил он мне.

— И которая из них?

— Да не которая. Нету тут тех, что тогда у нас были.

— Крок’тус! — злобно заорал я, призывая уныло стоящего у своих кувшинов трактирщика. — Иди сюда, морду бить буду!

О, блин! Вопреки ожиданиям, все равно идет: либо морды не жалко, либо я уже его так достал, что морду сейчас будут бить мне.

— Крок’тус, — вкрадчиво спросил я, когда этот гаденыш подошел к нашему столу. — Я тебе велел девок пригласить, тех самых, что Тогда были.

— Ну, велел.

— А ты кого пригласил?

— Девок.

— Ты не тех пригласил, что Тогда были!

— Да какая разница? — взвился измученный моими придирками Крок’тус. — Девки они и есть девки. У всех все то самое, на том же месте. Или ты на новой бабе, чего нужно, не найти опасаешься? Так подойди, спроси, я те пальцем ткну!

— Я те ща сам так пальцем ткну!!! — заорал я в ответ. — Разговорился он тут. Почему девок нужных не позвал?

— А будто я знаю, каких тебе нужно! Тут тебе не лес твой. Тут Вал’аклава. Тут этих девок больше, чем ты вообще в жизни баб видел! Будто я помню всех, кто три месяца назад у меня в кабаке жопой вилял! Тебе надо — ты и ищи. А я тут не для того Царем Царей приставлен, чтобы приблудному дикарю девок искать!

О, блин! Видно, сильно же я его достал, коли он так разговаривать осмелился. Хотя с другой стороны… Он ведь и впрямь не какой-то халдей-лизоблюд. У него должность серьезная и ответственная. Он вроде чиновника, на благо своей страны к серьезному делу приставленного, а я с ним как с лакеем.

Но и другая сторона тоже есть — ребята смотрят. И коли я сейчас слабину покажу, понесу, что называется, имиджевые потери. И не только среди своих. Вон как Тод’окос с Дик’лопом глазками стреляют.

Я мысленно смерил трактирщика взглядом. Росточком примерно с меня. А в плечах, пожалуй что, и пошире. Но вот фигура какая-то обрюзгшая и рыхлая.

Только видал я всяких толстопузиков еще в Том, нашем мире, которые иному атлету рожу только так начистить могут. Но деваться все равно некуда. Проглотить обиду — потерять уважение. Натравить на противника своих бойцов — поссориться с Митк’ококом, а уважение все равно потерять. Вот, помню, наш шаман был на все руки мастер. Как он тогда меня отделал!..

— Ты, блин, в натуре оборзел, помет бесхвостой козы Крок’тус, — начал я предматчевую конференцию. — Ты совсем рамсы попутал и берега потерял. Забыл, с кем говоришь? Так я напомню, кто из нас двоих Великий Шаман! Ты у меня сейчас тут лягушкой скакать будешь! Я тебя в червяка превращу и заставляю навоз жрать!

(Хе-хе, а мой-то оппонент глазом потух и осанкой поник! Ненадолго его куража хватило. Не боец! Но тут опять закавыка: теперь либо за базар отвечай, превращай Крок’туса в червя или лягушку (чего все явно ждут с нетерпением), либо решай вопрос по-другому!)

— Но чисто из уважения к Царю Царей Митк’ококу, столь любезно принявшего нас в своем городе, Великому Шаману Дик’лопу, глубоко проникшему в мир Духов, и таможеннику Тод’окосу, чья честность известна всем. Я зла творить в пределах Вал’аклавы не стану (легкий разочарованный шум). Потому либо поедем за пределы города и там я тебя заколдую, либо сразимся прямо тут, с оружием или без. Мне без разницы!

Во! Вот это уже по-нашему! Народ одобрительно загудел. Все-таки правильный у них шаман. И наколдует чего угодно, и по-простому морду набить не дурак. Ура, разгребай столы, прям щас и…

— Стоять! — рявкнул я. — Столы не трогать. На улице подеремся. Если только ты, конечно, Крок’тус, не захочешь за город со мной поехать.

Не. Не согласился. Более того, услышав про предложенный вариант решения конфликта, мой оппонент явно воспрял духом и приготовился отыграться за все свои мучения.

Ну, собственно говоря, сам влип. Все-таки подвели меня некоторые прежние стереотипы. Мол, трактирщик — это такой лакей, ему плюнь в морду, а потом дай чаевые, и он тебе еще руки будет целовать. Все литература чертова. Выработала неверное представление, вот теперь отдуваться придется.

Ну да ничего. Главная моя надежда — на правильную тактику и завалявшийся в поясной сумке слиточек бронзы. Только сегодня Дик’лоп дал в качестве образца «не хуже той самой фетс-кийской бронзы» самолично им отлитый небольшой слиточек. Как раз в кулаке зажать. Не свинчатка, конечно, но удар утяжелит, ежели вмазать правильно.

Так, вышли на улицу. Наши образовали кружок болельщиков. Дик’лоп и Тод’окос объясняют откуда ни возьмись набежавшей публике, что происходит. И на стороне трактирщика быстро появляется группа поддержки из вал’аклавцев. Ясное дело, они одного рода и болеть будут за своего. Ну да ничего, пусть болеют, лишь бы в драку не лезли. Хотя, имея на своей стороне ирокезов, случайной публики можно не опасаться, просто неохота волнения «на национальной почве» устраивать.

Ух ты, прям вот так, с ходу и в карьер! Прям как тигра, прыгнул и кулаками замахал. Только вот зря ты это. Я, может, кулачник и не больно хороший, но науку от оплеух и пенделей уворачиваться мне не один год преподавали. И такие наставники, что тебе и не снилось. После того же Нра’тху или даже торчка-шамана ты, дружок Крок’тус, и росточком куда пониже, и бьешь пожиже, и двигаешься медленнее. Так что уйти от твоих колотух дело не сложное.

Да. Все-таки трактирщик воином не был. Может, пьяного матросика или купца усмирить да за двери вышвырнуть он и годился. Но против меня был слабоват. В том смысле, что не хватало ему хладнокровия и выдержки. А у меня все-таки не одна серьезная битва за плечами, так что по сравнению с несущимся на тебя верблюдом ты, друг Крок’тус, жидковат.

Правда, поначалу даже моим ирокезам предпринятые мной действия не понравились. Ну что это такое? Один руками машет, а второй только