Темное обольщение - Бренда Джойс

— О боже! — прошептала Клэр. — Он хотел украсть его душу!

— Верно. Морэй заманил Малкольма в Уркухарт, сразился с ним и бросил одного умирать. После чего подослал к нему красивую девушку — чтобы соблазнить его совершить зло.

Клэр судорожно пыталась осмыслить услышанное.

— Ничего не понимаю.

Лицо МакНейла приняло серьезное выражение.

— Древние наделили нас силой брать жизнь у других не только для того, чтобы бороться со злом, но и для того, чтобы увеличить собственные силы и уберечь самих себя от смерти. Мы должны жить, Клэр, ибо мы залог спасения человечества. Малкольм умирал. Он взял у девушки часть ее жизни, чтобы исцелить себя, как ему и полагалось поступить. Но он не сразу понял, что забрал ее целиком, а когда понял, было уже поздно. Девушка была мертва.

От ужаса и удивления Клэр едва не лишилась дара речи.

— Нет, я бы могла такое понять, если бы они не занимались сексом, МакНейл!

— Ах, красавица, сила и власть — вот высшие удовольствия. Они распаляют мужчин, — добавил он задумчиво. — И нет ничего слаще, чем ощущать, как в твоих жилах прибавляется силы!

Клэр притихла, живо представив себе эту картину.

Неужели стремление к власти толкает мужчин к сексу? Заставляет их подчинять себе чужую жизнь, чтобы самому испытать оргазм?

— Ты угадала, — произнес старый горец и расплылся в улыбке.

Голос МакНейла звучал столь вкрадчиво, что она тотчас поняла, что и он тоже подпитывал свои силы с помощью секса. Она заставила оторвать взгляд от его зеленых глаз и посмотрела в сторону Малкольма. Тот уже направлялся в их сторону, и было похоже, что он взбешен.

— Если же добавить секса к Могуществу, то получишь двойной экстаз, — произнес МакНейл, сверкнув глазами, правда, уже в следующее мгновение расплылся в улыбке, отчего сделался похож на шкодливого мальчишку.

Клэр отлично понимала, что он хотел возбудить в ней желание, и, похоже, своего добился.

Несмотря на малоприятную тему их разговора, каждая клеточка ее тела буквально пылала. Не зная, стоит ли ей злиться на него за такие проделки, она, тем не менее, поспешила отойти в сторону. В принципе его слова содержали зерно истины — с незапамятных времен сила возбуждала желание ничуть не меньше, нежели красота, если не больше.

Неожиданно ей открылась истина, и она вновь обернулась к нему:

— Женщины, жертвы, они ведь тоже получают удовольствие?

МакНейл кивнул:

— Это сродни твоей телепатии, красавица. Женщина чувствует то же, что и мужчина, и наоборот.

Малкольм схватил ее за руку.

— Довольно, она уже наслушалась твоих речей! — рявкнул он на МакНейла. — А теперь мне нужно сказать ей пару слов.

МакНейл пожал плечами:

— Повезло тебе, Калум. Но я ведь не только Магистр, но и мужчина. И не могу спокойно смотреть на такую красавицу, не желая ее для себя.

Было видно, что Малкольм готов взорваться от ярости. Но прежде чем Клэр нашла слова, чтобы остудить его гнев, МакНейл произнес:

— Я тебя никогда не предам, друг, — и, пожав плечами, как будто не сделал ничего дурного, зашагал прочь.

Малкольм же, схватив Клэр за руку, поволок в сторону. Она тотчас повернулась к нему лицом. Его широко открытые глаза смотрели на нее в упор. В следующее мгновение он схватил ее за плечи. Заранее зная, что ее ждет, Клэр сделала шаг навстречу ему. В бедро ей тотчас уперся его возбужденный член.

— Так все и было? — прошептала она.

— Да, — ответил он, испытующе заглянув ей в глаза.

— Но ведь тогда ты был ранен и умирал. А сейчас ты здоров. Ты боишься потерять контроль над собой? — воскликнула она, прикасаясь к его щеке.

— Да, но я познал Могущество, а любой, кто когда-либо это испытал, будет стремиться к нему вновь и вновь. Когда я с тобой, красавица, я с трудом удерживаю себя от соблазна отведать твоей жизни.

Клэр смотрела ему в глаза, ощущая его желание. По идее это должно было ее напугать, но эффект оказался совершенно противоположный. Сердце бешено колотилось в груди, грозя в любое мгновение выскочить наружу.

— Я доверяю тебе, — прошептала она, и видит бог, это была сущая правда.

Несмотря на его признание, она сильнее прижалась к нему, прильнув щекой к его груди, слушая, как стучит его сердце. Ее тело дрожало в такт его биению. Руки Малкольма заскользили по ее спине.

— Чертов МакНейл, как он тебя распалил.

— Это ты меня распалил, — пролепетала Клэр и подняла на него глаза. — Я действительно доверяю тебе. Я уверена, что мы можем, если ляжем в постель, обойтись без этого… — она не решалась произнести страшное слово, — Le Puissance, Могущество.

Стоило ей произнести эти слова, как его и без того внушительный член дернулся и налился кровью еще сильнее.

— Нет!

— Малкольм!

— Или ты решила проверить на собственном опыте? Морэй хотел, чтобы я черпал наслаждение в смерти. Хотел, чтобы я вновь и вновь стремился к LePuissance.

Клэр подняла на него глаза, ощущая, как ужас леденящей рукой сжимает ей сердце.

— И ты хотел бы испытать его снова, — прошептала она. — Ты хотел бы испытать его со мной.

— Да, — прохрипел он. — Ты мое испытание.

Глава 9

— Милорд, — дрожащим голосом произнес управляющий. В его глазах читался страх. — Граф Морэй ждет внизу. Он просил, чтобы вы спустились к нему.

Эйдан уже знал, что князь тьмы находится в его замке — успел ощутить его темное, холодное присутствие, пока сам лежал, погрузившись в горячую плоть своей новой любовницы. Он с сожалением посмотрел на нее. Женщина лежала под одеялом. Длинные, до талии кудрявые волосы рассыпались по ее обнаженным плечам. Эйдан был готов поклясться, что во всей Шотландии не сыщешь большей красавицы. От ее красоты перехватывало дух — и вот теперь она принадлежала ему. Когда дело касалось красоты, он привык идти до конца. Ради обладания этой женщиной он был готов вызвать на поединок даже ее отца, если понадобится, обложить осадой его замок, пока тот не сдастся. Но в данном случае ничего этого не понадобилось. Отец Изабель быстро понял, что его не остановят никакие преграды. Так что никаких кровавых побоищ не понадобилось, лишь переговоры. Когда же он насладится ею сполна, то выдаст замуж, более того, как и положено, даст за ней щедрое приданое.

Поскольку МакАйвер жил на соседних с Оу землях, то он выдаст ее замуж за кого-нибудь из лэрдов помельче, которые служили ему. В конечном итоге отец Изабель станет очередным его верным слугой, а его дочь — хозяйкой пусть небольшого, зато своего замка.

Эйдан склонился над дремлющей женщиной. Он еще не утолил своего сексуального голода, но она устала.