Император Сухоруков - Василий Кленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но завтра дела государевы одолели меня. Вот прямо с утра. Снова собрался совет: вожди клещами впились в возрожденную привилегию лить в уши вождю свои жалобы и требования. Этим утром они вновь пришли во дворец (все, кроме старого Тэйтельтуца). Расселись вокруг трона и снова начали делить ничейный пока клин целинной земли в горах. Я устало вздохнул. Послушал их вопли минут десять, потом попросил слово.
— Мудрые вожди! Кто я такой, чтобы указывать вам и решать то, что вы решите гораздо лучше меня. Поэтому позволяю сделать выбор самим: какой род назовете — тот и получит клин в горах.
И сел, ожидая потоков крови — вожди сейчас непременно вцепятся друг другу в глотки. А я, если честно, буду только рад. Чем больше я узнаю жизнь Крыла, тем больше меня бесят родовые порядки. Каждый сидит на своем насесте и совершенно не думает о чем-то большем, нежели личная сиюминутная выгода. Захапать сейчас, захапать за счет других — вот всё, о чем они мечтают. Они не хотят ничего менять, перестраивать. И своим людям не позволяют. Если я что и могу делать, то почти всегда опираюсь на безродов или вообще на проданных. С любым вождем всегда приходится торговаться, им плевать на стратегическую общую выгоду в будущем.
В общем, уселся я на троне поудобнее и приготовился к шоу. С одной стороны, я сам отошел в сторонку, чтобы не попасть под раздачу. А с другой — это именно я объявил, что весь клин получит только один род. Чем и обострил конфликт. А ведь можно было поделить землю поровну. Но каждый из вождей сейчас думает: я же получу всё! Однако, в итоге пять из шести останутся ни с чем. Ну не хотят они понимать, что модель сотрудничества выгоднее соперничества! Кто я такой, чтобы мешать им расшибать крепкие лбы друг другу.
Однако, драка не успела начаться. Тишину зала прорезал резкий хохот. Вредный Кочи смеялся, глядя мне прямо в лицо. Вождь рода Волосатого Человека встал на ноги, запахнул плащ, что твой лорд Байрон.
— Ну, я в этом участвовать не намерен! — развернулся и ушел из зала.
Все уставились на меня, в ожидании гневной реакции. Я же держал покерфейс, с трудом пряча улыбку.
«Ну, хоть кто-то видит дальше своего носа, — думал я. — Обидно только, что это самый склочный мужик во всем Крыле. Если не во всей моей бескрайней державе».
Через пару вдохов грянул гром: остальные вожди вполне оправдали себя. Совсем плохо дела были здесь с землей, за нее готовы глотки рвать. Я слушал крики, вопли и угрозы почти полчаса, а потом велел всем заткнуться… Попросил замолчать, конечно.
— Очень жаль, но вопрос о земле мы сейчас решить не можем. Здесь нет уже двух вождей, а вопрос этот очень важный. Так что займемся им в следующий раз.
Члены совета уже начали было смазывать лыжи, но я опять попросил внимания.
— У меня есть к вам просьба. К западу вниз по реке есть пустующий топкий берег. Мне нужно построить на нем загоны: десять на пятнадцать шагов. Да так, чтобы один край загона слегка уходил в воду. Загон нужен крепкий, чтобы даже человек не мог его сломать. И плотный, чтобы человек не мог пролезть в щель.
Я объяснял ТЗ, а вожди резко скучнели с каждой фразой. Никакие загоны они мне делать не собирались. На языках уже вертелись дежурные отмазки типа: никого нет, все ушли на фронт и так далее… Но все слова застряли в их глотках после моего следующего жеста. Я снял с плеч парадную накидку, бросил к ногам и заявил:
— Тому, кто построит самый лучший загон, я подарю ее.
Это была хорошая накидка. Хлопковая, а не какая-нибудь там ваша грубая агава. Плотно утыканная самыми разными пестрыми перьями, что складывались в дивной красоты орнамент. Там и тут она прошита ярким бисером, кое-где даже очень крупным. По вороту лежали полудрагоценные камушки, в которых специально протачивали дорожки для ниток.
Чудесная была накидка. Но на редкость тяжелая и неудобная. Я всё хотел ее за так выкинуть, а тут пользу принесет. Впрочем, согласен: я не настолько богатый «император», чтобы ценностями раскидываться. А эта накидка весьма ценная. Что-то вроде шубы с барского плеча, если мерить более понятными аналогиями. Дарить шубу всего лишь за один загон — это, конечно, того не стоит. И вожди мысленно крутят пальцем у виска — Недоносок опять дурью мается. Что ж, крутите! Вы просто не знаете, что такое лотерея. Я смотрел в полыхающие алчностью глаза и понимал, что скоро у меня будет четыре загона. А то и все шесть — отсутствующие вожди тоже захотят накидку. И будут они сделаны на совесть, с душой. А накидку я отдам за них всего одну. Согласитесь, это уже профит.
Загоны мне нужны не для людей, разумеется. Еще с неудачного тестирования луков загорелся я вопросом приручения мясистых жирных тапиров. Отличный зверь! И на мясо, и, может быть, как тягловый. Ннака уже договорился с охотниками на поимку тапиров-подростков. Нашел и безродов, которые будут кормить плененное зверье. Я изучил особенности поведения тапиров: те, хоть и сухопутные, но любят жить у воды. Потому и нужны мне загоны, частично расположенные в воде. Место тоже нашлось легко — топкая излучина начиналась сразу за Крылом. Там ни дома не построить, ни поля распахать. А для первой тапироводческой фермы самое то! Займемся переводом травы в калорийное мясо! Тем более, что тапиры жрут все подряд — только наваливай.
Я встал и оставил вождей наедине с жадностью, которая их и погубит. Демонстративно оставил накидку на полу. Правда, Ннака ее быстро подобрал, дабы не вводить во искушение малых сих. Я же устремился туда, куда рвался со вчерашнего вечера. Туда, где надеялся найти способ порушить систему бракосочетания в отдельно взятом Крыле.
В храм.
Глава 18
Бог недоделанный!
— Жалко мне бога.
Мы сидели на грубых циновках и неспешно попивали какой-то отвар. Жреца я нашел в задней, закрытой части храма. Он поднял на меня взгляд и, не выказав даже малейшего удивления, жестом предложил сесть на циновку напротив. Протянул дымящуюся чашку с чем-то мутным.
Мы молчали. Я не
