Инструменты страждущих - Андрей Бармин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она подумала о том, что испытает огромное удовольствие, если своими руками оторвет головы этим ублюдкам. Ускорится и открутит их. Джеки почти физически ощутила, как хрустят позвонки и как рвутся шейные мышцы. И эта мечта в данный момент не вызывала отвращения.
Однако, когда Эхуд с эскортом, скрылся из вида, она подумала, что не станет развязывать конфликт из-за случившегося. Наступит время, и она обязательно им отплатит, такое не забывается, но в данный момент ей не стоит тратить время и ресурсы на месть. К тому же ресурсов у Эпштейнов явно побольше. Ей в борьбе с ними не поможет даже сотрудничество с разведкой: братья тоже не гнушались оказывать услуги государству, если то находило их востребованными. Времена честных гангстеров, презирающих любые формы сотрудничества с властями, давно прошли, а по ее глубокому убеждению никогда и не наступали. Криминалу позволяли существовать в тех рамках, в которых он не представлял опасности для обладателей власти. Так обстояли дела в анклаве, так обстояли дела и в Лондоне.
Еще один мгновенный порыв, который ей пришлось подавить: это броситься в аэропорт и вылететь к Нейману в его лабораторию, приставить ему к виску пистолет и заставить совершить чудо за двадцать дней. Но это уже совсем детская фантазия. Ничего подобного она делать не станет, так как это не даст никакого эффекта. Нейман — не Господь Бог, который может сотворить чудо при желании или по большой нужде.
Теперь ей остается только искать альтернативные мощности. Иного выхода Эпштейны ей не оставили.
Джеки шмыгнула носом: от реки потянуло холодом. Прозрачная вода открывала причудливый каменный узор на дне. Когда она в первый раз выбралась на набережную, то сильно удивилась чистоте Темзы: даже в Урошеваце с его архаичной промышленностью маленькая речка на окраине не могла похвастаться такой чистотой, а здесь в многомиллионном мегаполисе река несла прозрачную воду. Чуть позже она узнала о ряде мер по очистке русла и самой воды: эффективная фильтрация промышленных и бытовых стоков, регулярные земляные работы, а также запуск в воду два раза в год специально выведенных бактерий с коротким жизненным циклом, которые питались пластиком и прочим мусором, перерабатывая его в известняковые породы. Обходились такие меры по поддержанию чистоты не очень дешево, но власти города утверждали, что воду из Темзы можно спокойно употреблять для питья без риска получить отравление. Так это или нет, Джеки проверять на себе не собиралась, но не переставала восхищаться чистотой воды.
Мимо нее проходили люди: местные жители и туристы. Последних она научилась легко отличать по тому, как они вертели головами по сторонам. Но сегодня утром их было мало: утро понедельника не самое популярное время для прогулок. За это она и ценила его: мало посторонних. Джеки не боялась толпы: ей нравилась городская суета, но иногда накатывало желание побыть в одиночестве в центре миллионного человеческого муравейника.
Она достала древний телефон, чтобы связаться с Шарлем, а затем убрала его обратно. Этот канал связи тоже принадлежит Эпштейнам. Надо будет придумать, как осуществлять связь с Шарлем и его командой. Джеки после недавнего разговора полностью разочаровалась в братьях-евреях: не стоит им знать, что у нее есть козырь в рукаве в виде команды хорошо тренированных и опытных профессионалов. Не обычных бандюганов, а людей, прошедших не один военный конфликт. Людей, которые могут действовать в любых условиях. Обходились их услуги, правда, чувствительно для бюджета, но вселяли если не уверенность в безопасности, то ощущение правильности расходования средств. Она не сомневалась, что в случае угрозы ее жизни, эти парни успеют ее предотвратить. Даже сегодня, когда она стояла в кольце из громил Эхуда, то не испытывала страха или сильного волнения по их поводу. Ее сегодняшний страх имел другую природу. Джеки боялась, что теперь ее мечта станет неосуществимой.
«А что если отправить в Болгарию команду боевиков и захватить дата-центр? Вряд ли Эпштейны выставили там солидное охранение: скорее всего пара охранников, три-четыре десятка дронов-наблюдателей, да резервный канал связи с местной полицией.» Дата-центр находился в стране на легальных основаниях, в крупном кластере среди сотни подобных компаний, так что необходимости в дополнительных средствах охраны отсутствовала. Но легальность подразумевала и реакцию официальных властей на захват. К тому же после захвата Эпштейны могут блокировать все каналы данных и целесообразность подобной акции исчезнет. Джеки подумала, что ей следует немного успокоиться и рассуждать логичнее: сейчас мозг генерировал самые безумные проекты.
Ей нужно вернуться домой, сесть за стол и трезво оценить свои возможности, отбросив эмоции. Сейчас самое важное — завершить проект, ради которого она поставила на кон свое благополучие и свою свободу. Если ее раскроют раньше завершения, то будет суд, итогом которого станет пожизненное заключение, а если к итогам подойдут творчески, то могут провести заседание не в ЕС, а в какой-нибудь стране, где все еще практикуется смертная казнь. При желании бюрократы смогут решить вопрос о лишении ее гражданства Британии.
Она невесело усмехнулась: тяжело приходится, когда противостоишь огромной государственной машине, да еще и результат противостояния зависит от множества факторов, не все из которых можно контролировать лично. Ведь ничего не предвещало такого удара в спину от Эпштейнов. А он случился, случился на том этапе, когда от их оборудования зависел результат.
Память выдернула из своего каталога разговор с отцом. Тот сидел в своем кабинете, а она стояла возле стола, так что могла видеть каждую его морщину, каждую пору на лице. Джеки, чуть не срываясь на крик, обвиняла его в том, что он настоял на трансформации. Он же смотрел на нее с привычной иронической улыбкой и постукивал пальцами по столешнице. Она сыпала обвинениями и ругательствами. Он же оставался невозмутимым. В то время она узнала, что беременна и очень сильно испугалась, что трансформация сможет негативно повлиять на плод: ходили по городу разные слухи. Отец дослушал до конца ее речь, щедро сдобренную проклятиями, и заявил:
- Боишься? Сделай аборт. Срок у тебя, как я понимаю, не очень большой.
- Аборт? - она замолчала, переваривая услышанное.
- Аборт. А что еще я могу тебе посоветовать, дочка. Модификацию не отыграть обратно, теперь у тебя есть выбор: рожать или прервать беременность. Вот и все.
- Но ты виноват
