Глаза в глаза - Ребекка Ройс

- Уже два дня я детально изучаю твою фигуру, Аддисон, но и представить себе не мог, что твои формы настолько роскошны.

Она рассмеялась, и Спенсеру показалось, будто он заглянул в рай. Смех как будто смешали с фырканьем, но звучал он настолько женственно, что Спенсер чуть не потерял голову.

- Этот лифчик зрительно уменьшает объемы.

- Зачем, бога ради, тебе это надо?

Учитывая обстоятельства, он едва мог думать, но был уверен, что даже в трезвом уме не сумел бы понять смысла ее слов.

- В конференц-залах большая грудь только мешает. Никто не принимает тебя всерьез.

- Черт, - выдохнул Спенсер, сгорая от желания сию же секунду попробовать ее на вкус. – Поможешь?

- Конечно.

Изобразив маневр, на который, как был уверен Спенсер, способна только женщина, Аддисон завела руки за спину, расстегнула лифчик и, стащив его с себя левой рукой, бросила на пол.

Глядя на обнаженную грудь, Спенсер затаил дыхание. Попробовал сглотнуть и даже не удивился, что в горле застрял ком.

- Лучше нам переместиться на кровать, иначе я тебя поимею прямо у двери.

- У двери я этим никогда не занималась. – Аддисон прикусила губу. – Хотя, наверное, лучше, чтобы наш первый раз был все-таки в постели.

Подняв на руки, Спенсер понес Аддисон к тому, что в изоляторах называлось удобной кроватью. Едва ее спина коснулась постели, он тут же исполнил свое желание, не в силах больше смотреть на манящие розовые соски. А когда втянул в рот твердый бугорок слишком сильно, услышал, как Аддисон резко выдохнула.

- Больно?

- Нет.

Испытав прилив облегчения, Спенсер мысленно поблагодарил судьбу. Приличные женщины в постель к нему не прыгали, поэтому он понятия не имел, нравится ли Аддисон то, что он делает. Но вдруг она схватила его за волосы и потянула обратно к сплошному великолепию правой груди. Тихо рассмеявшись, Спенсер с радостью подчинился.

Аддисон выгнулась, когда он втянул в рот сосок вместе с ареолой, и на выдохе проговорила:

- Теперь понятно, откуда у тебя целый фан-клуб.

Спенсер замер.

- В смысле?

- Тара говорила, что женщины выстраиваются в очереди, лишь бы покувыркаться именно с тобой, и что у тебя никогда не было проблем с поиском девушек.

- Тара постоянно мелет чушь. – К тому же он не собирался обсуждать с Аддисон других женщин. – Ты единственная, кого я привел сюда. В мою комнату путь заказан.

- И почему ты привел сюда именно меня?

- А ты не знаешь?

Вместо ответа она поднялась и впилась в Спенсера глубоким поцелуем. Сильно, напористо, даже прокусила ему губу, прежде чем отстраниться. Господи! Эта женщина – воплощенная страсть! Член так разбух, что стало больно.

Словно прочитав его мысли, Аддисон смяла в ладони ширинку на штанах Спенсера. Он зашипел и перехватил ее руку:

- Сделаешь так еще раз, и штаны я снять не успею.

- Правда? То есть для тебя это обычное дело? Честно говоря, у меня не так уж много опыта, а то, чем мы занимаемся, уже длится дольше, чем все мои сексуальные эксперименты.

- Аддисон Уэйд! Когда дело касается тебя, ничего обычного быть не может. И я даже думать не хочу, что у тебя вообще когда-нибудь с кем-нибудь был секс.

Она залилась краской, и Спенсеру тут же захотелось дать себе пинка под зад.

- У тебя есть…

- Презерватив? – закончил он за нее и кивнул, радуясь, что она об этом подумала. – Да, в тумбочке.

Спенсер скатился с Аддисон, чтобы залезть в ящик, как вдруг она схватилась за голову.

- В чем дело? – тут же заволновался он.

- Не знаю. Как будто «аномалия» разгулялась. Все было в порядке. Даже замечательно, пока ты с меня не слез. А теперь… все болит…

Как только она договорила, то же самое случилось и со Спенсером. Он сложился пополам и схватился за голову. Что за черт?! Кое-как сев, он протянул руку и прикоснулся к Аддисон. Боли как не бывало. Мысли прояснились, и Спенсера осенило:

- Это психическая фигня. Мы с тобой связаны, как тогда в темном месте. Но финала не было, поэтому больно.

Аддисон подозрительно прищурилась:

- То есть у нас тут во всем цвету некий психический подростковый спермотоксикоз, который можно вылечить только половым актом?

Спенсер кивнул:

- Я не знаю никого, у кого можно было бы узнать подробности, но исходя из обстоятельств, я бы сказал, что ситуацию ты описала верно.

- Что ж, тогда бери уже чертову резинку. Судя по всему, ты мне отчаянно нужен по всем статьям.

Ухмыльнувшись, Спенсер, продолжая держаться за руку Аддисон, залез в ящик.

- Нашел.

Снова целуя ее, свободной рукой он тремя рывками стянул с нее штаны, под которыми оказались трусы в тон лифчику. Спенсер издал неясный звук, поражаясь, как настолько простые вещи оказывают на него такой эффект. Может быть, в каком-нибудь другом мире он бы показал ей черные кружева и кожу. Да к черту! Всегда можно представить Аддисон в таком белье.

Расстегнув пуговицу на его джинсах, она стянула их до самых колен. Освободившись наконец из тугих оков, Спенсер простонал прямо ей в рот, тут же получив в ответ ласку горячего языка. Руки Аддисон блуждали по его телу и остановились на груди, перебирая пальцами короткие волоски.

Стащив с Аддисон трусы, Спенсер дал себе несколько секунд полюбоваться стройными ногами. Она ходит в спортзал? Ноги у нее были не просто стройными, но и жилистыми, как у бегуньи. Он наклонился и поцеловал внутреннюю поверхность ее бедра.

Разум отказал. Остались только отрывочные мысли. «Еще… Да… Господи… Пожалуйста»… Похоже, Аддисон была в таком же состоянии. Ее спина изогнулась, и только вес тела Спенсера не давал ей упасть с кровати.

Сдвинув край боксеров вниз, она выпустила член на свободу и сжала его обеими руками. Спенсеру показалось, что от удовольствия он вот-вот умрет. Если бы у них было будущее, он бы позволил ей гладить себя, сколько она захочет. Потому что по лицу Аддисон видел, что ей это нравится. Наверное, приятнее того, что она уже делала, могла быть только ласка ртом и оргазм внутри ее разгоряченного тела.

- Прекрати. – Спенсер отодвинул руку Аддисон, которая тут же капризно надулась, и он не сумел сдержать смеха. Для него секс всегда был бурным и интенсивным, а в таких обстоятельствах не до веселья. Видимо, с этой женщиной будет все иначе. – Еще чуть-чуть, Адди, и выдержке конец. В наш первый раз я хочу быть внутри тебя так глубоко, как только смогу.

Нависнув над ней, он дал себе время полюбоваться ее наготой и вдруг понял, почему люди создают произведения искусства. Их вдохновляло совершенство, которое впервые в жизни он рассмотрел именно в Аддисон.

Отобрав у него презерватив, она разорвала упаковку. У Спенсера так тряслись руки, что он был рад ее инициативе. Слегка оттолкнув его, Аддисон раскатал презерватив по всей длине. Ничего эротичнее он никогда в жизни не видел и в ту же секунду пообещал себе, что займется с ней любовью еще хотя бы один раз, чтобы насладиться всей ее сладостью, не боясь облажаться раньше времени.