Игроки с Титана - Филип Дик

— Вы кто — вуг? — прямо спросил Лэйрд Шарп.

— Разумеется, нет, — не задумываясь, бросил доктор Филипсон.

Тогда Лэйрд Шарп спросил у Рашмор-эффекта машины, в которой они сидели:

— Доктор Филипсон является вугом?

— Да, доктор Филипсон — вуг, — ответил механический голос. — Это так.

И это была собственная, доктора Филипсона, машина.

— Доктор, — сказал Джо Шиллинг, — что вы на это скажете? — он поднял в сторону доктора Филипсона свой древний, но очень грозный револьвер 32-го калибра. — Мне хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу. Пожалуйста.

— Очевидно, это ложное умозаключение электронной схемы, — произнес доктор Филипсон. — Хотя должен признаться, что я вам не все рассказал. Об этой организации ЭКСов вокруг Мак-Клейнов. Я тоже к ней принадлежу.

— Значит вы — ЭКС? — спросил Шиллинг.

— Да, — кивнул доктор Филипсон. — И девушка, с которой вчера вечером был Пит Гарден, тоже является членом этой организации. Мэри-Энн Мак-Клейн. Мы с нею вкратце обсудили, какой тактики придерживаться в отношении Гардена. В такое позднее время я обычно…

— В чем заключаются ваши экстрасенсорные способности? — вмешался в разговор Шарп. Теперь и он держал в руке небольшой револьвер 22-го калибра, направив его на врача.

— Они весьма необычного свойства. Вы будете очень удивлены, когда я поведаю вам о них. В основе своей мои способности сродни способностям Мэри-Энн, это определенная форма психокинеза. Но в сравнении с ее способностями она довольно узкого назначения. Я образую один из концов двухсторонней подпольной системы телепортации между Землей и Титаном. С ее помощью сюда прибывают обитатели Титана, иногда некоторые земляне переправляются на Титан. Такая процедура гораздо более совершенна по сравнению с обычным способом, основанным на применении космических кораблей, поскольку перемещение является прктически мгновенным. — Он улыбнулся Джо Шиллингу и Лэйрду Шарпу. — Разрешите продемонстрировать вам? — Он наклонился вперед.

— Боже мой, — произнес Шарп. — Убейте его.

— Вы что-нибудь видите? — голос доктора Филипсона доходил до них, но разобрать слова было очень трудно; какая-то непроницаемая завеса окутала неподвижные изображения предметов вокруг них, как бы погрузив их в пустоту. Всякий хлам вроде миллиарда мячей для гольфа водопадом обрушился на них, вытеснив из их восприятия привычную реальность материальных образов. «Это — подумал Джо Шиллинг, — подобно коренному расстройству всего процесса восприятия как такового». Несмотря на собственную решимость, он ощутил страх.

— Я пристрелю его, — донесся голос Лэйрда Шарпа, затем громкие звуки нескольких револьверных выстрелов, быстро последовавших один за другим. — Мне удалось это сделать? Джо, мне удалось… — голос Шарпа затих. Теперь вокруг была только гнетущая тишина.

— Я боюсь, Шарп, — произнес Джо Шиллинг. — Что это?

Он ничего не понимал и, вытянув руку, стал тыкаться наугад в потоке похожих на маленькие шарики элементарных частиц и атомов, которые, казалось, хлынули на него отовсюду. «Неужели это подлинная внутренняя структура самой Вселенной? — промелькнуло у него в голове. — Мир вне пространства и времени, вне досягаемости способностей человеческого познания?»

И вот перед его глазами уже простиралась обширная равнина, на которой, совершенно не двигаясь, покоились в определенных, строго зафиксированных положениях вуги. Или они все-таки движутся, но очень медленно? Чувствовалось, что их состояние вызывает у них невыносимые муки. Вуги напрягались изо всех сил, время не двигалось, и они оставались там же, где и были. «Навечно ли?» — захотелось узнать Джо Шиллингу. Вугов было превеликое множество, он не видел ни конца, ни края этой горизонтальной поверхности, даже не мог себе такого представить.

«Это Титан», — произнес у него в голове незнакомый голос.

Не ощущая собственного веса, Джо Шиллинг понесся вниз, как пушинка, отчаянно пытаясь выровнять свое положение в пространстве, но не зная, как. «Черт возьми, — подумал он, — это все совсем, не то. Мое тело не должно находиться в таком положении.»

— Помогите, — вслух произнес он. — Заберите меня отсюда. Вы тоже здесь со мною вместе, Лэйрд Шарп? Что это с нами приключилось?

Никто не отзывался.

Теперь он стал падать быстрее. Ничто не удерживало его здесь в привычном для тела положении, в обычном понимании окружающего пространства, и все же, несмотря ни на что, он всеми своими чувствами ощущал полнейшую свою беспомощность.

Вокруг него сформировалась пустота какого-то помещения, какого-то замкнутого объема неопределенного свойства, а напротив него, лицом к лицу с ним по другую сторону неизвестно откуда появившегося стола располагались вуги. Он насчитал их двадцать и дальше перестал считать; вуги были перед ним повсюду, ничего не говорящие и недвижимые, но все же чем-то занятые. Они были всецело поглощены чем-то, и сперва он никак не мог представить себе, что же это такое они делают. А затем, как-то сразу, он все понял.

Они играют.

«Играйте», — принял он мысленное предложение вугов.

Игровой стол был столь огромен, что при виде его он буквально оцепенел. Его боковые стороны и торцы терялись где-то в бесконечности, их нельзя было различить, они исчезали во внутренней структуре реальности, в которой он очутился. Зато прямо перед собою он отчетливо увидел карты, выложенные отдельно одна от другой вдоль стола. Вуги ждали. Ждали, когда он станет тянуть карту.

Была его очередь тянуть.

«Слава богу, — успокоил себя Джо Шиллинг, — я еще в состоянии играть, знаю, как это делать. Хотя для них это не имеет ровно никакого значения, умею ли я играть или нет. Эта Игра длится столь долго, что для них все остальное давно потеряло всякое значение». И как, все-таки, долго она длится? Этого он не знал. Наверное, и вуги сами не знали этого. И даже не помнили.

Он вытянул двенадцать.

«Теперь, — подумал он, — на очереди то, что составляет саму основу Игры. Момент, когда я или стану блефовать, или нет, когда передвину свою фишку на двенадцать ходов или на какое-то другое их число. Но ведь они могут прочесть мои мысли, — вдруг дошло до него. Как же мне тогда вести против них Игру? Это же нечестно».

И тем не менее, он обязан был играть несмотря ни на что.

«Вот положение, в котором мы все очутились, — отметил он про себя. — И мы не в состоянии выпутаться из него, никто из нас. И даже такие великие Игроки, как Джером Лакмен, могли погибнуть в нем. Погибнуть, пытаясь добиться успеха.»

«Мы уже давненько вас ожидаем, — проникла в его сознание мысль одного из вугов. — И, пожалуйста, не заставляйте нас ждать еще».