Ловушка для джентльмена - Виктория Александер

Гвен опустилась на диван.

— Но я не могу потерять девочек. Это моя семья. У них никого нет, кроме меня. И у меня никого нет, кроме них.

Мадам Френо взглянула на нее с укоризной:

— А ваш муж? Разве не он теперь ваша семья?

— Да, разумеется, — кивнула Гвен. Она старалась не смотреть в глаза старшей подруге. — Но Маркус… он…

— Умный и порядочный. И я подозреваю, что у него доброе сердце. — Какое-то время мадам Френо молча смотрела на Гвен. Наконец спросила: — Когда вы намереваетесь сказать ему о девочках?

— Скоро, — уклончиво ответила Гвен.

— А что, по-вашему, означает слово «скоро»?

— Не знаю. — Гвен нахмурилась и поднялась с дивана. Но, перехватив взгляд мадам Френо, тотчас же снова села. — Я действительно не знаю.

— Дорогая моя девочка, ваши страхи мне понятны. Они очень даже обоснованны. Мужчины, которых вы встречали в жизни, были не очень-то надежными, в том числе и ваш отец.

— А что, если Маркус ничем не лучше? — Гвен очень не хотелось говорить об этом вслух, но ничего не поделаешь. — Что, если доброта и внимание, которые он проявляет ко мне, не распространятся на моих племянниц? Что, если…

— Что, если луна на самом деле из сыра? — Мадам френо покачала головой. — Гвендолин, я понимаю, что доверие дается вам нелегко, но вы же умная женщина. Подумайте, за какого человека вы вышли замуж. Он ничего не сделал, чтобы вызвать у вас подозрение.

— Мне кажется, он не хочет иметь дочерей, — тихо проговорила Гвен.

— Это неудивительно. Почти все мужчины не хотят девочек. Он действительно сказал, что не хочет их?

— Ну… во всяком случае, дал понять. Хотя не исключено, что я просто неверно истолковала его слова.

— Теперь вы его жена. И вы могли бы прямо его об этом спросить.

— Да, пожалуй, это было бы разумно. Но очевидно, я не так умна, как вам кажется. — Гвен сложила руки на коленях и потупилась. — Я не вынесу, если окажется, что он не хочет их взять. Неужели им придется жить там, где они не нужны? Лучше уж я… — Она сделала глубокий вдох и проговорила: — Лучше я уйду от него. Но от девочек не откажусь.

— Значит, если придется выбирать, вы предпочтете их, а не его?

Гвен судорожно сглотнула.

— А что еще мне останется?

Мадам Френо довольно долго молчала. Наконец спросила:

— Вы любите его, не так ли?

— Нет, не люблю, — тотчас же выпалила Гвен. Потом вздохнула и добавила: — Я не знаю. Я считала, что не люблю, когда думала о том, чтобы прожить всю жизнь без него. А теперь… — Она покачала головой. — Теперь я уже не знаю, что чувствую. Наверное, я просто… — А, вы скажете, что это глупо.

— Возможно.

Гвен снова вздохнула:

— Я его… вожделею.

— Вожделеете? — Мадам Френо расхохоталась. — Кажется, такого мне еще никогда не доводилось слышать.

— Мне тоже. Но думаю, что это самое подходящее слово. — Гвен ненадолго задумалась. — Когда он со мной, я чувствую себя неповторимой, особенной… Как будто я для него — самое ценное на свете.

— Это когда вы с ним в постели?

— Нет-нет… — Гвен снова задумалась. — То есть… и тогда тоже, конечно. Но и в другое время. Откровенно говоря — постоянно. Иногда он смотрит на меня так, будто я совершенно необыкновенная. И в эти мгновения кажется, что Маркус — самый счастливый человек на свете. И я чувствую себя такой же счастливой. А может, еще более счастливой. И знаете… — Гвен понизила голос, — когда мы с ним переглядываемся за обеденным столом, меня охватывает такая… странная теплота, как будто он на самом деле прикасается ко мне. И он так мило улыбается… У него очаровательная улыбка, и я знаю, что она предназначается только мне. Это как тайна, которая известна только нам одним. — Гвен покачала головой и откинулась на спинку дивана; на лице ее появилась блаженная улыбка. — Это просто удивительно, не правда ли?

— Да, действительно, — кивнула мадам Френо.

Некоторое время Гвен обдумывала то, что наконец-то сумела выразить словами. До этого мгновения она не понимала, какое значение стал играть Маркус в ее жизни. Даже на ее взгляд все это очень походило на любовь.

Но все-таки это не любовь. Может быть, это нечто большее, чем вожделение, но все равно не любовь — ее она просто не может себе позволить.

Гвен вскинула подбородок и посмотрела в глаза мадам Френо.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить свою семью. Я не допущу, чтобы эти девочки росли так же, как я. И я никому их не отдам.

— Мы никуда не поедем! — раздался в дверях голосок Чарити.

Мадам Френо нахмурилась:

— Вы что же, опять подслушивали?

— Это случайно. — В комнату вошла Хоуп, а следом за ней — ее сестры. — Мы не хотели подслушивать. Так получилось.

— Вы, — Пейшенс показала пальцем на Гвен, — говорили очень громко.

— Неужели? Мне так не показалось. Напротив, мне кажется, что я говорила очень тихо.

— Вовсе нет. — Хоуп покачала головой. — Нам ведь даже не пришлось стоять не дыша, чтобы слышать каждое слово.

Гвен подняла бровь:

— Каждое слово?

— Не каждое, — сказала Чарити. — Только последние, насчет того, что вы никому не отдадите нас.

— И еще слышали о том, что лорд Пеннингтон заставляет ваше сердце биться быстро-быстро. — Пейшенс закатила глаза и прижала руки к сердцу.

Гвен в изумлении посмотрела на девочку.

— Но я не говорила ничего подобного.

— Нет, звучало примерно так, — возразила Хоуп, усаживаясь на пол у ног Гвен.

— Этого не было, — заявила Гвен.

— Почему он вам не нравится? — Чарити уселась рядом с Гвен и внимательно посмотрела на нее. — Вы же вышли за него замуж.

— Сейчас не время обсуждать, почему я вышла замуж. — Гвен строго взглянула на племянницу. — И ты ошибаешься. Напротив, он мне нравится.

— Он шлет ей тайные улыбки. — Пейшенс прочувствованно вздохнула — точно актриса на сцене. — А когда их взгляды встречаются…

— Довольно! — сказала мадам Френо.

Пейшенс усмехнулась и опустилась на пол рядом с младшей сестрой.

— Почему вы думаете, что он не захочет нас взять? — спросила Чарити. — Потому что мы девочки, да? Мисс Вредина говорила, что все мужчины хотят иметь сыновей, а не дочерей.

— Я не уверена, что он не захочет вас взять, — сказала Гвен.

— Тогда почему же вы не рассказали ему про нас? — спросила Пейшенс.

Три пары детских глаз уставились на Гвен. И в каждом взгляде был вопрос, на каждом лице — вызов.

— Я не рассказала потому, что… — Гвен сделала глубокий вдох. — Видите ли, я просто боюсь, хотя мне очень неприятно в этом признаваться.

— Вы боитесь? — хихикнула Чарити. — Вот уж не думала, что вы можете чего-то бояться.