Иллюзия вины - Ник Найт

— Рассредоточиться, обыскать все этажи, — доносились команды Дэвида снизу, — тут должны быть два наших агента Стиллер и Фокс, но так же опасайтесь встречи с возможно враждебно настроенным вооруженным мужчиной по имени Виктор Хауэр.

Я вновь посмотрел на Райана. Мне казалось, что он не дышал. Я надеялся, что он просто потерял сознание от боли.

— Дэ-эвид! — из последних сил крикнул я в воздух.

— Стиллер, это ты?! Ты где? — его голос был слышан уже более отчетливо, должно быть, он успел подняться на этаж выше.

— Четвертый этаж, — с трудом выкрикнул я, — нужна срочная медицинская помощь, Хауэр побежал на крышу.

— Держись, сейчас все будет! — проревел в ответ Дэвид.

Через несколько секунд я уже наблюдал на лестнице поднимающуюся толпу спецназовцев во главе с Дэвидом, одетым в бронежилет и с пистолетом наготове. Когда отряд освободил ступеньки, за ними показалась команда из четырех парамедиков, так же одетых в бронежилеты. Дэвид отдал команды спецназу продолжать поиски и двигаться вверх, а сам побежал к кровавому месиву. То есть, к нам. Впервые за долгое время я увидел на его лице неподдельный страх, когда он подошел к нам вплотную. Очевидно, выглядели мы не очень хорошо.

— Черт возьми, Стиллер, ты как? Что тут у вас произошло? — он не мог понять, кто из нас требовал большей помощи и то и дело переводил взгляд то на меня, то на Райана. — Быстрее сюда!

Последний возглас был адресован парамедикам, которые тут же подбежали к нам.

— Я в порядке, — сам не веря своим словам, я указал рукой на Райана, — ему помогите, ему отрубили пальцы… и там на шестом этаже, быстрее… там девушка, у нее огнестрельное… живот, может она еще жива.

— Пресвятой Люцифер спаситель наш! — бросил в сердцах Дэвид, увидев валяющийся палец Райана у себя под ногами.

— Дэвид не сейчас, — продолжал я, — там девушка наверху…

— Понял-понял, ребята бегом, — он указал двум парамедикам следовать наверх, — что за…

— Не сейчас, Дэвид… Хауэр, он ушел наверх, ему тяжело будет, но он все равно может сбежать по крыше, там есть…

— Ладно, понял, — Дэвид проверил пистолет и побежал следом за двумя парамедиками наверх.

— И Дэвид! — крикнул я вдогонку. — Сперва стреляй, потом задавай вопросы, он очень опасен.

— Да я уж заметил по твоей кровавой роже, — крикнул он напоследок и скрылся из вида.

Хрустя шеей, я повернул голову в сторону Райана и корпящих над ним двух парамедиков: мужчины и женщины. Они суетились, быстро передавали друг другу какие-то приборы, бинты, пластыри, ножницы и тому подобные средства для оказания первой помощи.

— Как он? — осторожно спросил я.

— Без сознания, но жить будет, — ответила женщина, — у него болевой шок, скорее всего, из-за потери пальцев.

— Ну да, потери, — я с отвращением посмотрел на изувеченную руку Райана, — а пальцы уже не пришить?

— Я тут вижу только один, — ответил мужчина, — думаю, мы успеем его пришить и он должен прижиться.

— А остальные… они в драке должно быть слетели вниз… найдите их.

— Нет времени, — ко мне подошла женщина парамедик, собираясь оказать помощь.

— Есть! — остановил ее я. — Я не умираю, оглянитесь по сторонам или спуститесь вниз и найдите эти чертовы пальцы! Внизу нет никакой опасности, просто найдите их!

Они переглянулись между собой и женщина начала тщательно осматривать окрестности. После пары минут безрезультатных поисков она решила спуститься вниз и поискать потерянные пальцы на нижних этажах. Я же, немного передохнув, попытался подняться. Получилось у меня не сразу. Я буквально взбирался по стене и два раза упал, прежде чем мне это удалось сделать.

— Сэр, вы бы не двигались, вам и так досталось, — сказал мне мужчина, все еще перевязывающий Райана.

— Да, досталось… если потеряю сознание, отвезите меня в больницу и накачайте обезболивающим так, чтобы я там неделю спал.

Парамедик в ответ только ухмыльнулся. Прихрамывая, я подошел к перилам и поднял свой взгляд вверх. На пятом и шестом этажах всюду рыскали спецназовцы, а сквозь разбитую стеклянную крышу через все здание лился дождь, заливая спиралевидную сетку и парочку музейных экспонатов на первом этаже. Никаких посторонних звуков сверху не доносилось.

Через несколько минут ожиданий ко мне спустился помрачневший Дэвид вместе со всем отрядом спецназовцев.

— Это что за детина, Стиллер? — заинтересовано и одновременно с опаской спросил Дэвид.

— Вы его поймали?

— Нет, сбежал. Но как сбежал, вон Кертис, — он указал на одного из бойцов отряда, — видел, как он разогнался по крыше и перелетел на пожарную лестницу соседнего дома. При этом он вроде не хило так повредил себе ногу, но прихрамывая, все равно скрылся от нас. Я распорядился оцепить весь квартал и искать его… но не знаю, плохое предчувствие.

— А девушка раненая?

— Критическое состояние, но пока жива, ее уже спускают на каталке в лифте, — он кивнул в сторону прозрачной опускающейся кабины лифта, внутри которой можно было разглядеть медицинскую каталку с подстреленной девушкой и двух мужчин парамедиков рядом.

— Дэвид… Хауэр это… это машина для убийства, я думал нам конец, пока ты не появился, — я облокотился о перила, любуясь на льющуюся прямо у меня перед носом дождевую воду.

— Не первый раз и не последний спасаю твою задницу… хотя такого я с твоим участием еще не видел, — он посмотрел, как Райана затаскивают на каталку и тоже собираются увозить отсюда. — Думаешь, этому Виктору Хауэру подходит кличка Жирорез?

— Я… я не знаю.

— Ну и погром вы тут устроили, интересно, кто теперь это все будет возмещать, — Дэвид окинул окружающую обстановку оценивающим взглядом.

— Погром, — ухмыльнулся я, — это не погром, это культурный шок.

Глава 5

Под музеем имени Соломона Гугенхайма вперемешку с полицией, сотрудниками ФБР и машиной скорой помощи толпились сотни людей, среди которых были, как вольные зрители, так и все еще перепуганные посетители, для которых приятное времяпровождение в выходной день чуть не обернулось смертельным кошмаром. К счастью, пострадавших не было, если не считать подстреленной Виктором Хауэром девушки. Многие были перепуганы, особенно дети, но самое главное, что жертв удалось избежать.

Музею был нанесен серьезный материальный ущерб, который все же был поправим. Что сложнее было исправить, так это репутацию безопасного места, куда люди приходили, чтобы полюбоваться предметами искусства со всего мира и хорошо провести время. Теперь же люди станут на инстинктивном уровне опасаться этого музея, а когда в СМИ раздуют, устроенный тут погром, многие и вовсе начнут обходить его стороной.

Управление музея постарается все как можно быстрее возобновить, наймет три десятка охранников и будет проводить рекламную кампанию по восстановлению репутации музея. Им придется потратить уйму времени и сил на абсолютно бесполезные мероприятия. Ведь музей это не место боевых действий, просто так уж сегодня вышло. Это единичный случай. Такое может произойти где угодно и когда угодно, нет никакого смысла ограждать тут все колючей проволокой и устанавливать комендантский час. Одно жуткое происшествие не означает, что здесь теперь каждый день будут стрелять и громить стенды. Но против людского страха не попрешь. Здравомыслие здравомыслием, а осадок-то от произошедшего надолго останется в сознании людей и теперь они, сами не понимая почему, будут опасаться этого места. Пройдет еще много времени, прежде чем люди перестанут бояться.

Весь квартал был оцеплен силами ФБР и полиции. Отряды правоохранительных органов продолжали прочесывать всю местность в надежде поймать Виктора Хауэра, но до последнего момента все поиски не приносили никакого результата. Я сидел в машине скорой помощи, уже полностью перевязанный бинтами и зашитый всюду, где только можно.

Теперь у меня были забинтованы обе руки. Правая, как и положено была перевязана в районе мизинца и сделано это было уже профессиональным медработником так, что бинты не ограничивали движение всех пальцев. Левая же конечность теперь оказалась в худшем положении, рентген мне делать было негде и некогда, но выслушав мое «где болит», парамедик сделал вывод о возможном закрытом переломе между локтем и кистью. Руку мне перевязали, но оставили вполне дееспособной кисть с пальцами. Далее шли два-три сильно ушибленных или даже сломанных ребра с правой стороны, благодаря которым весь мой торс покрыли бинтами, и зашитая губа с наложенным на нее небольшим пластырем. Челюсть, к счастью, оказалась в порядке, хотя и все еще болела. Так же я имел пару хороших синяков над бровью и под глазом.

Я молча сидел под крышей машины скорой помощи и поглядывал на то, как под неутихающим ливнем Дэвид перемещается из одного конца улицы в другой, раздает команды, кричит. Хотя сейчас раздача команд и крик для него были нераздельными понятиями. Он старался этого не показывать, но я знаю, я видел это в его глазах, видел, как он перепугался, узрев сегодняшнюю картину. Когда-то давно, на заре своей службы он потерял сразу двух напарников. Боясь повторения этой истории, с тех пор он либо работал в одиночку, либо занимал руководящий пост, где в напарнике не нуждался. Нельзя сказать, что мы были напарниками, официально это было не так. Как мы иногда шутили, я был его официальным начальником, а он был моим неофициальным начальником. Но вернее все же будет сказать, что он был мне учителем и правой рукой в одном лице. За четыре года совместной работы мы прониклись глубоким уважением друг к другу. Не могу сказать, что он был мне как отец, мой отец и так был мне непосредственным начальником, а вот Дэвид был кем-то вроде отчима.