Сплав закона - Брендон Сандерсон

Майлз поднялся. Несколько человек пялились, но ему было наплевать. Он не из тех преступных главарей, которых часто приходилось арестовывать в Дикоземье. Им следовало выглядеть сильными в глазах подчиненных, чтобы не погибнуть от рук того, кто пожелает захватить власть. Майлза нельзя убить, и его люди об этом знают: как-то раз он у всех на глазах выстрелил себе в голову из дробовика.

Майлз подошел к горе ящиков и сундуков – в том числе принадлежавших Ваксу. Вещи выкрали по приказу мистера Костюма, который надеялся, что они помогут одолеть бывшего законника или его подставить. С самого начала Костюм по каким-то причинам не хотел убивать Вакса.

В дальней части помещения находились собственные сундуки Майлза, поспешно вывезенные из старого логова. Окинув их взглядом, он открыл тот, где лежал его белый пыльник. Вытащил плащ, встряхнул, потом достал плотные дикоземные брюки и такую же рубашку. Засунув темные очки в карман, отправился переодеваться.

Что ж, он и впрямь сделался преступником, раз беспокоился, что его узнают. И если уж избрал такую тропу, следует, по крайней мере, идти по ней с гордостью.

«Пусть увидят, какой я на самом деле».

Он не свернет со своего пути. Поздно выбирать другую мишень, когда уже взведен курок. Хотя еще не поздно выпрямить спину.

Одна сторона комнаты была завалена мебелью, которую Ранетт сдвинула прочь с дороги, чтобы удобнее было перемещаться между мастерской и спальней. Другую занимали ящики с разнообразными патронами, кусками металлолома и литыми стволами для изготовления пистолетов. Повсюду была пыль. Очень похоже на Ранетт. Ваксиллиум попросил у нее что-нибудь способное придать стопке бумаги вертикальное положение и ожидал, что она разыщет нечто вроде мольберта. Ранетт рассеянно вручила ему гвозди и указала, где молоток. Так что он просто прибил бумагу к стене, хоть и морщился, пока вколачивал гвозди в отличные деревянные панели.

Подойдя вплотную, Ваксилиум карандашом набросал для себя заметку. Стопка путевых листов, которые принес Уэйн, лежала в стороне. Похоже, Уэйн оставил вместо них пистолет, который одолжил у Ранетт, считая это справедливым обменом. Ему, наверное, и в голову не пришло, что железнодорожники окажутся совершенно сбитыми с толку, когда обнаружат пропажу бумаг и появление пистолета.

«Майлз нанесет удар у Изгиба Карло», – подумал Вакс, постукивая по бумаге.

Алюминий, на который наверняка позарится Майлз и его банда, нашелся без труда. Дело в том, что Дом Текиэль, устав от грабежей, устроил большую шумиху вокруг нового железнодорожного вагона-сейфа. Вакс понимал ход их мыслей. Текиэли прежде всего известны как банкиры, их предприятие основано на безопасности и защите имущества. Грабежи грозили им катастрофой, вот они и собирались ее предотвратить. Причем с помпой.

Это походило на вызов для Майлза и его умыкателей. Вакс сделал еще одну пометку на листе. Груз Текиэлей должен был проследовать весьма прямым маршрутом в Доксонар. Ваксиллиум нанес маршрут на карту, отметив места, где железнодорожные пути проходили вблизи от канала.

«Я должен не предполагать, а в точности знать, насколько далеко от предыдущей остановки находится Изгиб Карло», – делая еще одну пометку, подумал Вакс.

Времени на подготовку было мало. Он в задумчивости крутил в левой руке серьгу, водя по ее гладкой поверхности большим пальцем.

Открылась дверь. Вакс не повернул головы, но по звуку шагов понял, что это Мараси. Мягкие туфли. Ранетт и Уэйн носили ботинки.

Мараси кашлянула.

– Сети? – спросил Вакс, рассеянно записывая на бумаге число 35,17.

– Я наконец-то их нашла, – проговорила Мараси, приближаясь и разглядывая записи. – Вы способны это разобрать?

– Большей частью. Не считая каракулей Уэйна.

– Они… похожи на ваши портреты. Нелестные и сильно шаржированные.

– Потому-то в них и нет смысла, – сказал Ваксиллиум. – Все знают, что я неисправимо красив. – Он слегка улыбнулся. Это была одна из фраз Лесси. «Неисправимо красив». Она всегда твердила, что со шрамом на лице он бы выглядел куда симпатичнее. Согласно славной дикоземной традиции.

Мараси тоже улыбнулась, но не отвела взгляда от его записей и схем.

– Вагон-призрак? – Она указала на нарисованный им призрачный поезд на рельсах, а также схему, объяснявшую то, как он был сделан.

– Да. Большинство грабежей произошли туманными ночами – видимо, чтобы легче было скрыть тот факт, что «призрачный поезд» на самом деле представляет собой фальшивый фасад с большой лампой, прицепленной к движущейся дрезине.

– Уверены?

– Более или менее, – признался Ваксиллиум. – Они используют для нападения каналы, значит требуется какой-то способ отвлечь людей от того, что подкрадывается сзади.

Мараси задумчиво поджала губы.

– Уэйн там? – спросил Ваксиллиум.

– Да, пристает к Ранетт. Я… честно говоря, я ушла из комнаты, потому что боялась, как бы она его не застрелила.

Ваксиллиум улыбнулся.

– Констебли нашли старое логово, – сообщила Мараси. – По дороге за сетями я купила газету.

– Уже? – удивился Ваксиллиум. – Уэйн сказал, у нас есть время до темноты.

– Уже стемнело.

– Правда? Проклятье. – Ваксиллиум посмотрел на часы. Времени осталось меньше, чем он думал. – И все-таки это не должно было попасть в газеты. Полиция нашла логово слишком рано.

Мараси кивком указала на его рисунки:

– Судя по этому, вы знаете, где умыкатели нанесут удар. Я не хочу бить по хрупкому металлу, лорд Ваксиллиум, но нам и впрямь следует рассказать обо всем констеблям.

– Если сообщить констеблям, их там будет целое море, и это отпугнет Майлза.

– Вакс. – Мараси подошла ближе. – Я понимаю этот независимый дух; он часть того, что составляет вашу суть. Но мы не в Дикоземье. Вы не должны все делать в одиночку.

– Я и не собираюсь. Констебли примут в этом участие, обещаю. Но Майлз не обычный преступник. Он знает, что могут предпринять констебли, и он будет этого ждать. Все надо делать в определенное время и определенным образом. – Ваксиллиум постучал по своим записям на стене. – Я знаю Майлза. Я знаю, как он мыслит. Он похож на меня.

«Чересчур похож».

– Значит, он сможет предугадывать и ваши действия.

– Несомненно. Но у меня это получится лучше.

В тот момент, когда Ваксиллиум выхватил пистолет и сделал первый выстрел в умыкателей, он начал этот путь. А вонзив однажды во что-то зубы, он уже не разжимал челюстей.

– Вы правы по поводу меня, – сказал он.

– Права? Кажется, я ничего о вас не говорила, лорд Ваксиллиум.

– Вы об этом подумали. О том, что я заносчив, раз пытаюсь все сделать по-своему, не привлекая констеблей. Что я безрассуден, раз не ищу помощи. Вы правы.

– Все не так уж плохо, – пробормотала Мараси.

– Все отнюдь не плохо, – парировал Ваксиллиум. – Я заносчив и безрассуден. Я веду себя так, словно все еще нахожусь в Дикоземье. Но еще я прав. – Он поднял руку и нарисовал на бумаге небольшой квадратик, из которого провел стрелку в направлении полицейского участка.

– Я написал письмо, которое Ранетт отошлет констеблям, – продолжал он. – Там описано все, что мне удалось установить, а также мои догадки по поводу того, что сделает Майлз, если мне не удастся его превзойти. Сегодня я не стану ничего предпринимать, пока мы не окажемся на достаточно большом расстоянии от железной дороги и пассажиров. Умыкатели не будут никого брать в заложники. Они постараются действовать как можно быстрее и как можно тише. Но все равно это будет опасно. Люди могут погибнуть, невинные люди. Я изо всех сил постараюсь уберечь их от опасности и твердо верю, что у меня против Майлза больше шансов, чем было бы у констеблей. Я понимаю, что вы учитесь на адвоката или судью и ваше образование предписывает вам обратиться к властям. Принимая во внимание мои планы и обещания, вы воздержитесь от этого и взамен поможете мне?

– Да.

«Гармония, – подумал Ваксиллиум. – Она мне доверяет. Наверное, слишком сильно».

Он вытянул руку и нарисовал прямоугольник вокруг нескольких заметок:

– Это ваша роль.

– Я не буду в вагоне с вами? – Мараси казалась встревоженной.

– Нет. Вы с Уэйном будете наблюдать с вершины холма.

– Вы будете один.

– Да.

Мараси помолчала.

– Вы знаете, что я думаю о вас. А что вы думаете обо мне, лорд Ваксиллиум?

Он улыбнулся:

– Если уж мы играем в эту игру по неким правилам, я не могу рассказать вам о своих мыслях. Вы должны их угадать.

– Вы думаете о том, насколько я молода. И вас беспокоит мое участие в этом деле, ведь меня могут ранить.

– Догадаться нетрудно. До сего момента я дал вам… так-так… три возможности сойти с этой дороги и отправиться в безопасное место.

– Кроме того, – продолжила Мараси, – вы рады, что я настояла на том, чтобы остаться, поскольку от меня будет польза. Жизнь приучила вас использовать любые доступные ресурсы.