Проект "Венера" - Александр Богатырёв

— Кстати, я ему это объяснял… — с видимым сожалением сказал Алексей, — не далее как вчера. И примеры приводил.

— Так какого чёрта «снова здорова»?!! — с пол-оборота возмутился Дмитрий. Тем не менее, даже эту вспышку холерического темперамента Комова Гонт проигнорировал. Уж очень сильно, видно, нужны были ему примеры и сюжеты с конкурентной борьбой в космосе. На поселениях.

— Я вчера наблюдал бригады на монтаже… те, которые с той стороны работают. Они работали, как сумасшедшие. И вы будете утверждать, что так они могут работать БЕЗ конкуренции?!

— Естественно.

— Тогда что же они делают?! Почему они ТАК работают?

— Они не конкурируют, они соревнуются.

— Но ведь это же слова-синонимы!

— Это вам так кажется! — жёстко ответил Комов. — А на самом деле между этими понятиями огромная дистанция.

— А я считаю, что синонимы! — упрямо гнул Гонт.

— Вы там, на Земле, почти никогда не понимали разницы между конкуренцией и соревнованием. А не понимали потому, что находили зазорным задуматься над тем, что до Западной цивилизации практически все успешные и долгоживущие цивилизации обходились почти без конкуренции для устройства своей внутренней жизни. И ведь ещё развивались.

— И что же, по-вашему, это «соревнование» представляет? — издевательским тоном спросил Гонт.

— При соревновании запрещается своему оппоненту делать гадости или возвышаться за его счёт. Все силы при соревновании идут только на достижение результата. То есть, запрещено достигать победы за счёт нанесения ущерба оппоненту. Кроме этого, после достижения победы обязательно соревнующиеся обмениваются опытом. То есть дают друг другу те ноу-хау, что наработали. И цикл соревнования повторяется.

— Но в чём смысл?

— А смысл в том, что при конкуренции любые ноу-хау хранятся, как деньги в банке, и дозволено делать гадости оппоненту. Это значит, что бóльшая часть сил будет уходить: во-первых, на нанесение ущерба оппоненту и, во-вторых, на защиту от подобной деятельности. В итоге теряют оба. Только проигравший теряет гораздо больше, чем выигравший.

— А разве при соревновании никто ничего не теряет?

— А вы разве этого не заметили? Ведь при соревновании силы ни на нападение, ни на оборону не тратятся. При конкуренции тратятся — и это потери. Как минимум сил и нервов, а как максимум, ресурсов, времени и жизней людей. Далее, при соревновании в конце цикла люди ОБМЕНИВАЮТСЯ приобретённым опытом, в результате ОБА приобретают. При конкуренции только один — победитель — приобретает. Проигравший ТЕРЯЕТ. Но ведь общество состоит из людей, групп, коллективов и прочих объединений. Если одни приобретают, а другие теряют, то что получается? Это называется ИГРА С НУЛЕВОЙ СУММОЙ! И это, заметьте, при конкуренции!

При соревновании эта сумма ВСЕГДА положительна. Так как приобретают все.

— Но ведь страх потерять всё — универсальный двигатель прогресса!

— Страх?! Страху у нас тут более чем достаточно. Мы в космосе, а космос очень жестокая среда. Но даже если где его и нет, то всё равно людьми двигает вполне человеческое желание не отстать от лидера, да и попытаться самому им стать. Это желание — ВЕЧНЫЙ двигатель соревнования. А так как нет опасения у людей, что кто-то ударит подло в спину, то и результат у них всех гораздо больше. Да и само утверждение, что «страх универсальный двигатель прогресса», просто ЧУШЬ! Посмотрите на наших людей — ими движет не страх. А желание, чтобы всем стало лучше. И как можно быстрее.

На несколько секунд Дмитрий замолчал, но его тут же неожиданно поддержала Ванда.

— Кроме того, что сказал Дмитрий, есть ещё одна гадость — при конкуренции гибель оппонента является абсолютной победой. Таким образом, оппоненты ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ, чтобы их противник именно ПОГИБ. И никакими правовыми нормами это не урегулируешь. Особенно у нас, где сам космос предоставляет массу возможностей погибнуть безвозвратно.

— Спасибо, Ванда! — сказал благодарно Комов. — Именно это я забыл и пытался вспомнить, что упустил.

— Если мы тут будем конкурировать — мы погибнем. Звёзды шакалов не любят. Они их убивают. — Подвёл итог Алексей.

Но тут всех снова «подбодрил» очередной рацеей Гонт.

— Но если у вас нет конкуренции, то тогда у вас на поселениях — монокультура? Единое для всех тоталитарное образование?

От этого все тут же сморщились.

— У нас монокультура?! — тут же снова бросился в бой Комов. — У нас туча культур и субкультур! Но все они объединены одним — отрицанием конкурентного поведения. Оно для всех этих культур — Зло, Грех, равный убийству. Это как различение в религиях — есть те, кто поклоняется Богу-создателю, а есть те, кто поклоняется его противоположности. Так вот все культуры, что есть у нас на поселениях — ярые антагонисты любым проявлениям сатанизма. В том числе и в виде культа конкуренции. Мы не приемлем вашего землянского преклонения перед ней!

— Так вы хотите сказать, что вас выгнала с Земли именно конкуренция? Вы не выдержали конкурентной борьбы?

— Чушь! Для того, чтобы «не выдержать конкурентную борьбу», нужно в ней участвовать. А мы принципиально отказались участвовать в этой игре. И потому ушли на звёзды.

— То есть вас Земля изгнала, как не приемлющих одну из ценностей цивилизации? — продолжал гнуть своё Гонт.

— Вы, видно, не поняли — мы не изгнанники с Земли. Мы ушли оттуда вполне добровольно. У нас нет многого из того, что есть у вас. Но главное, чего у нас нет — это вашей грязи, вашего Зла. Уходя с Земли, мы оставляли там прежде всего Зло. Приходя на Звёзды, мы приходили ЧИСТЫМИ. Чтобы начать жить заново, с чистого листа. Начисто, набело. Поэтому мы так резко относимся к следам той грязи, что вы пытаетесь нам сюда занести. Не принимайте это на себя. Мы-то как раз вас понимаем. Вы не виноваты в том, что носите в себе всё это. Но мы просим также понять и нас — мы ДРУГИЕ. И мерить нас Земными мерками — по меньшей мере глупо.

— Может, вы и демократии не приемлете? У вас что тут, диктатура, если вы так яростно выступаете против всех ценностей Цивилизации?! — чуть ли не с презрением сказал Гонт.

Ни Ванда, ни Алексей уже и не подумали вмешиваться. Они с интересом наблюдали за этой дуэлью, поединком. Хоть и ясно было, что Комов тут в абсолютном преимуществе — за ним знания и опыт реальной работы в обществе Поселений, но наблюдать было всё равно очень интересно. Ванда даже поставила локотки на стол, сплела пальцы и положила на них подбородок, из-за чего её лицо приобрело мечтательно-лукавый оттенок пополам со жгучим интересом. Не всегда бывало так, что удаётся узнать о себе и своей цивилизации — а Поселения образовали здесь, в космосе вполне самостоятельную цивилизацию — что-то воистину новое для себя.