Отомщенный любовник - Дж. Уорд

Когда они закрыли двойные двери скорой, Элена посмотрела на вход в туннель.

– Думаю, я вернусь в клинику через парковку. Мне нужен воздух.

Хэйверс кивнул.

– Я сделаю то же самое. Похоже, мне тоже нужно подышать.

Вместе они вышли на холодный, свежий воздух.

***

Как любая опытная шлюха, Рив делал все, о чем его просили. Грубость и жестокость были уступкой его свободной воли… и, с другой стороны, отчасти поэтому принцесса любила их дело.

Когда все было закончено, и они оба были истощены – она от испытанных оргазмов, он от яда скорпиона, бегущего в его венах – Рив вспомнил, куда бросил эти проклятые рубины. На пол.

Принцесса лежала на подоконнике, тяжело дыша, ее пальцы с тремя суставами были раздвинуты лишь потому, что она знала, как это бесит его. Он перенесся  на другой конец хижины, стараясь оказаться как можно дальше от нее, нетвердо держась на ногах. Когда он попытался дышать, его взбесил запах грязного секса, что витал в воздухе. Ее запах был на нем, покрывал с головы до ног, грозясь задушить, даже несмотря на  кровь симпата в его венах, он чувствовал, что его начинает тошнить. Или может быть, это был яд. Кто, мать его, знает.

Одна из ее костлявых рук поднялась и указала на бархатный мешочек.

– Подними. Их.

Рив впился в нее взглядом и медленно покачал головой.

– Лучше возвращайся к нашему дяде, – бросил он раздраженно. – Готов поспорить, что если ты слишком задержишься, у него возникнут подозрения.

Тут он был прав. Брат их отца был расчетливым, подозрительным социопатом. Так же как и они сами.

Как и все в их семье, по крайней мере, так говорили.

Платье принцессы поднялось с пола и подлетело к ней, и когда оно повисло в воздухе возле нее, она достала красную ленту из кармана. Зажав ее между ног, она повязала ей бедра, удерживая в себе то, что он оставил внутри нее. Затем она оделась, запахнув платье в том месте, где он порвал его. Золотой – или, по крайней мере, ему казалось, что он был золотым из-за того как он сверкал на свету – пояс был следующим.

– Передавай дяде лучшие пожелания, –  медленно протянул он. – Или… не стоит.

– Подними… его…

– Ты либо наклонишься сама, чтобы поднять, либо оставишь камни тут.

В глазах принцессы мелькнуло такое мерзкое выражение, будто она хотела его убить, и они смотрели друг на друга, несколько минут, взглядом полным ненависти.

Принцесса сдалась. Как он и сказал.

К его превеликому удовольствию, сдалась именно она, и он чуть не кончил от ее капитуляции, шип грозил крепко уцепиться, несмотря на то, что цепляться было не за что.

– Ты мог бы стать королем, – сказала она, подняв руку, бархатный мешочек с рубинами оторвался с пола. – Убей его, и ты сможешь стать королем.

– Убью тебя, и я смогу стать счастливым.

– Ты никогда не будешь счастлив. Ты отребье, живущее среди пресмыкающихся, –  она улыбнулась, истинное удовольствие расплывалось по ее лицу. – Лишь здесь, со мной. Тут ты можешь быть честен. До следующего месяца, любовь моя.

Она послала ему поцелуй своей отвратительной рукой и дематерилизовалась, рассеявшись точно его дыхание в ночном воздухе.

Ноги Рива подогнулись, и он рухнул на пол, приземлившись на коленные чашечки. Лежа на шероховатых досках, он чувствовал все: подергивающиеся мышцы бедер, скольжение кожи по головке его члена, когда крайняя плоть возвращалась на свое место, судорожные глотки, вызванные ядом скорпиона.

Когда тепло покинуло хижину, тошнота прокатилась по всему телу, точно масло, его желудок сжался в кулак, все, что было внутри, застряло в горле. Позывы сотрясали его тело, но ничего не выходило изо рта.

Он очень хорошо знал, что не следует есть перед свиданиями.

Трэз вошел так тихо, что Рив его не заметил, пока носки ботинок не появились перед его лицом, лишь тогда он обратил внимание, что лучший друг оказался рядом.

Голос мавра был нежным:

– Давай уберем тебя отсюда.

Рив дождался перерыва в спазмах, чтобы оттолкнувшись подняться с пола.

– Дай мне… одеться.

Яд скорпиона циркулировал по его центральной нервной системе, захламляя все нейронные магистрали и объездные пути. Рив с трудом потащил свое тело к одежде, стыдясь своей слабости. Проблема заключалась в том, что противоядие осталось в машине, потому что иначе принцесса нашла бы его, а показать ей свою слабость равносильно тому, что предоставить врагу самое сильное оружие против себя.

Трэз почти потерял терпение, наблюдая за этим шоу, и он пошел и поднял шубу.

– Просто накинь ее, так чтобы мы могли убраться отсюда.

– Я… должен одеться.

Это была гордость шлюхи.

Трэз пробормотал проклятье и опустился на колени с шубой в руках.

– Ради чертовой матери, Рив…

– Нет… – дикие хрипы прервали его, он упал на пол, почти что уткнувшись лицом в деревянные доски.

Боже, это была плохая ночь. Худшая из всех.

– Прости, Рив, но я беру все на себя.

Трэз проигнорировал его слабые попытки отказаться от помощи, и после того как соболиная шуба была надета, друг поднял его с пола и вынес на руках точно разбитую игрушку.

– Ты не можешь продолжать так и дальше, –  сказал Трэз, пока его ноги несли их к Бентли

– Вот… увидишь.

Чтобы сохранить жизнь себе и Хекс, чтобы позволить им жить свободно, он должен будет суметь.

Глава 19

Рив проснулся в спальне своей виллы в Адирондаке, которую он использовал в качестве убежища. Он мог точно сказать, где находиться, благодаря окнам от пола до потолка, дружелюбному огню в камине напротив и изножью кровати, которое было вырезано из красного дерева. А вот в чем он не был уверен, так это в том, сколько часов прошло с его встречи с принцессой. Один? Сотня?

В другом конце темной спальни Трэз сидел в темно-красном мягком кресле с невысокой спинкой, читая в тусклом свете изогнутой лампы.

Рив прокашлялся.

– О чем книга?

Мавр поднял взгляд, его миндалевидные глаза уставились на Рива с резкостью, без которой он вполне мог бы обойтись.

– Ты проснулся.

– Что за книга?

– Это Мертвый язык Теней.

– Легкое чтение. А я-то думал, что ты фанат Кэндис Бушнел[92].

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Прекрасно. Чертовски весело, – Рив захрипел, когда, оттолкнувшись, попытался подняться выше на подушках. Несмотря на соболиную шубу, в которую было завернуто его голое тело, плед, накинутые на него простые и пуховые одеяла, он все равно мерз, как задница пингвина. Похоже, Трэз накачал его лошадиной дозой дофамина. Но в итоге противоядие сработало, так что хрипов и затрудненного дыхания совсем не было.