Полицейский из библиотеки - Стивен Кинг

Статья о Помощнике Пауэре была длиннее. Она по порядку шла второй, потому что Пауэра обнаружили в понедельник только в конце дня. Поэтому в газете, вышедшей во вторник, сообщалось о его смерти, но ничего не было о причине смерти. Его нашли около мили западнее фермы Ордей. Он сидел, откинувшись, за рулем своей патрульной машины. Это место я знал неплохо, потому что именно здесь я сходил с дороги и через кукурузное поле шел к Аделии.

Мне было понятно все, что было неясно из статьи. Джон Пауэр был человек, который не тратил времени попусту, должно быть он отправился к Аделии домой как только я повесил трубку в той телефонной будке. Возможно, сначала он позвонил жене, чтобы та не выпускала Тэнси из дома, пока он не позвонит. Конечно, этого в газете не было, но я уверен, что так оно и было.

Когда он приехал туда, она, вероятно, поняла, что я выдал ее, и ее карта бита. Поэтому она убила его. Она… она задушила его в своих объятьях, так же, как и мистера Лэвина. Он был как дерево с непроницаемой корой — я уже говорил ей об этом — но у клена кора тоже очень прочная, поэтому, если глубоко пронзить ее, можно выкачать из дерева все его жизненные силы. Нетрудно вообразить, как глубоко она его пронзила.

Когда он был уже мертв, она, по-видимому, отвезла его в собственной машине на то место, где его потом нашли.

И хотя в это время движение на магистрали Гарсон Роуд обычно небольшое, на это потребовалась большая смелость. А что же еще ей оставалось делать? Позвонить в кабинет шерифа и сказать, что у Джона Пауэра произошел сердечный приступ во время разговора с ней? Это вызвало бы массу вопросов как раз тогда, когда она хотела уйти в тень. А даже Норм Бимэн стал бы интересоваться, почему это Джон Пауэр так летел, сломя голову, чтобы поговорить с городским библиотекарем.

Поэтому она съехала с Гарсон Роуд, отъехала в сторону почти до фермы Ордей и оставила машину в кювете. После этого она вернулась к себе тем же путем, каким все время ходил я — через кукурузное поле.

Дейв посмотрел на Сэма, потом на Нейоми, потом снова перевел взгляд на Сэма.

— И я точно знаю, за что она после этого принялась. Она принялась искать меня.

Я не хочу сказать, что она вскочила в свою машину и стала кружить по Джанкшн Сити и заглядывать во все те дыры, где я обычно торчал; у нее в этом не было необходимости. Сколько раз за эти годы она появлялась именно там, где я был. А иногда с кем-нибудь из детей присылала запечатанную записку. Причем я мог сидеть на груде ящиков за парикмахерской, или удить рыбу, или валяться в стельку пьяным за товарным складом. Это не имело значения. Она все равно знала, где меня можно найти. В этом она тоже преуспевала.

Но вот в тот последний раз, когда я по-настоящему был ей нужен, все получилось по-иному — я знаю почему. Я уже говорил, что после того звонка я не заснул и не потерял дознание; было похоже, что я просто перестал существовать, И когда она попыталась подключить к поискам свое особое чутье, оно не уловило меня. Уж не знаю, сколько раз этот особый нюх приводил ее к тому месту, где я лежал, да и знать не хочу. Знаю только, что если бы ей удалось разыскать меня, то увидел бы перед собой какого-нибудь малыша со сложенной записочкой. Это было бы очень в ее духе, но невозможно представить, как бы она поступила со мной за то, что я нарушил ее планы.

Вероятно, она все равно отыскала бы меня, будь у нее на это больше времени, но вышло по-другому. Во-первых, у нее уже были намечены планы. И потом, в ней очень быстро назревали изменения. Приближалось наступление ее вечного сна, и она не могла тратить свое ценное время на поиски. Кроме того, она, вероятно, знала, что позднее у нее будет еще один шанс. И теперь этот шанс появился.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Сэм.

— Нет, понимаешь, — ответил Дейв. — Кто взял те книги, из-за которых ты попал в эту переделку? Кто отправил их на макулатуру вместе с твоими газетами? Это был я. А тебе не кажется, что она знает об этом?

— Ты думаешь, что она все еще нуждается в тебе? — спросила Нейоми.

— Да, но не так, как это было раньше. Теперь она нуждается только в моей смерти. — Он повернулся: и его умные, печальные глаза остановились на Сэме. — А теперь она нуждается в тебе.

Сэм несколько смущенно засмеялся. — Не сомневаюсь, что лет тридцать назад она могла вскружить голову кому угодно, — сказал он. — Но ее годы ушли. И вообще она не в моем вкусе.

— Наверное, ты не так меня понял, — сказал Дейв. — Ты ей нужен, Сэм, не для того, чтобы спать с тобой, а для того, чтобы стать твоей сутью.

Прошло несколько секунд, прежде чем Сэм сказал:

„Постой, подожди минутку“.

„Ты же слышал, что я сказал, но не совсем осознал это“, — сказал ему Дейв. И в голосе его слышалась нетерпеливость, но и усталость, ужасная усталость. — „Ну давай, я тебе еще кое-что расскажу“.

После того как Аделия убила Джона Пауэра, она отвезла его тело достаточно далеко, не желая первой попасть под подозрение. В тот день, как всегда, она открыла библиотеку. Отчасти оттого, что если виновный в преступлении не вращается в привычной для него обстановке, у него все написано на лице. Изменения в ней уже начинали проявляться, и ей было просто необходимо воспользоваться жизненными силами этих детей. Только не спрашивай почему, этого я не знаю. Возможно, она как медведь, который перед зимней спячкой должен насытиться впрок. Но я точно знаю, что ей нужно было, во что бы то ни стало, провести в тот понедельник „Час сказки“… и она провела его.

В какой-то момент, во время „Часа сказки“, когца дети сидели вокруг нее, полностью отключившись под ее воздействием, она сказала Тому и Пэтси, что им нужно прийти в библиотеку во вторник утром, несмотря на то, что летом по вторникам и четвергам библиотека не работала. Они пришли, и тогда она поглотила их жизненные силы, а сама погрузилась в сон, тот сон, который очень напоминает смерть. А тут через тридцать лет появляешься ты, Сэм. Ты знаком со мной, а Аделии нужно свести со мной счеты, вот отсюда все и идет… но здесь кое-что еще и получше. Ведь ты тоже знаешь о полиции в библиотеке.

— Но я не знаю, откуда…

— Нет. Ты знаешь откуда тебе это известно, и от этого ты подходишь ей лучше, чем другие. Потому что есть тайны настолько отвратительные, что мы вынуждены скрывать их даже от самих себя… так вот для таких, как Аделия Лортц, эти тайны — лучше всяких других. Плюс к этому твои другие дивиденды: ты молод, неженат и у тебя нет близких друзей. Ведь это правда?

— До сегодняшнего дня это было так, — сказал Сэм, на немного задумавшись. — Я бы сказал, что те мои единственные друзья, которых я приобрел здесь, в Джанкшн Сити, переехали. Но считаю тебя, Дейв, и Нейоми своими друзьями. Настоящими. Самыми близкими.