Сербский закат - Михаил Поликарпов

Путь воина — смерть

В начале мая Эдик-«афганец» уехал в Россию, и 7-го числа отряд возглавил Михаил Трофимов, только что прибывший в Боснию. Ас встречался с ним в Москве в конце апреля у Ярослава. Трофимов был очень уверен в своих силах и своем боевом опыте. То был матерый волк — бравый капитан-десантник, с двумя орденами «Красной Звезды» за Афганистан. Каскадером снялся в десятке кинокартин. Уволившись из армии, работал начальником охраны в одном из казино. Но даже такая острая жизнь охранника и каскадера не устраивала его, и Михаил отправился в Боснию.

Добровольцы сразу признали его своим вожаком. Михаил Трофимов понравился «волкам», и особенно сдружился с ним Петр Малышев. Командир в мае безукоризненно провел четыре разведки, с установкой мин в тылу противника. Сказались его навыки противопартизанской афганской эпопеи. В мае отряд обновился, несколько человек уехали, но в РДО-2 влились три обстрелянных бойца из группы Александрова после гибели их командира. Напомню, Александр Александров — это еще один русский берсерк, офицер-артиллерист, ветеран Приднестровья и Карабаха, герой обороны Скелани. Он пал 21 мая 1993, подорвавшись во время рейда на мине-растяжке.

Но и Михаилу скоро было суждено погибнуть — в первом же своем бою. 7 июня 1993 года капитан вновь повел «волков» в разведку — добывать «языка». Такая постановка задачи не очень понравилась добровольцам. Командира пытались от нее отговорить, но Михаил был непреклонен.

Прошла операция неудачно. Скрытые в тумане, «Царские волки», семь русских добровольцев, один болгарин и серб-проводник, миновали блок-посты противника и подошли к прифронтовому селу. Ранним утром они вошли в занятую «турками» деревню и начали ее прочесывание в поисках достойной кандидатуры в «языки». Подобные действия очень рискованы, так как очень сложно различить гражданских людей и военных. По жестоким правилам войны сначала в дом должна влетать граната, потом входить боец. Гуманизм же часто приводит к отрицательным результатам. Вот и сейчас, войдя в дом, добровольцы увидели там лишь сугубо мирных женщин, не внушавших опасения. Но тут в комнату из смежного помещения вкатилась граната. Мусульманские бойцы оказались в том же доме! Взрыв изрешетил не только Трофимова, но и двух мусульманских женщин. Раненый Михаил получил также в упор очередь из автомата. Истекая кровью, он сумел выйти на порог и произнес на русско-сербской смеси, отдал последнюю команду:

— Мне…ец. Край акции. (Конец операции.) — и рухнул.

Паника на какие-то мгновения овладела Петром и он стал уходить вниз по склону, перепрыгивая через заборы. Но вскоре опомнился и вернулся за командиром, к тому злосчастному дому. Взрывы и выстрелы окончательно разбудили мусульман. По всему селу шла хаотическая стрельба. Кто — где, было неясно, стреляли по крикам и огонькам очередей. Несмотря на туман и неразбериху Петр Малышев всадил очередь трассеров в мусульманина, убившего его командира. Пули входили в тело по касательной, разворачивая бойца. Огромные размеры моджахеда поразили бойцов, назвавших его «муслимским Шварценеггером». При этом другой доброволец принял Петра за противника и выпустил по нему очередь, но, к счастью, не попал.

Тело командира быстро вынесли с поля боя. В госпитале Петр Малышев под прицелом в течение получаса заставлял санитаров делать уже мертвому Трофимову искусственное дыхание. Он никак не мог смириться со смертью своего товарища и кумира. Вид маленького, залитого кровью и едва ли не рычащего от злобы добровольца произвел сильное впечатление даже на видавших виды врачей. Но Смерть победить не удалось.

Страшно погиб и другой доброволец, недавно появившийся в отряде, Тептин. Он пропал без вести. Контуженный взрывом, исчез в тумане. То ли он прикрывал отход, то ли потерял ориентацию. Много позже другой доброволец, Виктор Десятов, разговаривал с канадским священником из контингента ООН. Тот объяснил, что пришлось ему отпевать плененного и садистски замученного мусульманами русского. Возможно, речь идет именно о Тептине.

После Михаила Трофимова в течение месяца отряд возглавлял Хохол, в прошлой жизни — врач-харьковчанин. Это светлорусый мужчина лет тридцати, хрупкого телосложения. В Боснии он был с декабря 92-го, ничем особым не выделялся, службу «тянул», но держался в тени. Став командиром, он смог поддерживать в отряде дисциплину и порядок, пьянок при нем не было. Никого отряд при Хохле не потерял и убитыми или ранеными.

Война вступила в вялую фазу, и добровольцы потянулись домой. После отъезда Хохла отряд опять возглавил Мартын, уже командовавший РДО в феврале во время отсутствия Эдика.

В конце июля все же случилась крупная операция. «Царские волки» участвуют в чистке «Пути Аллаха», по которому шел поток военного снаряжения и провианта в крупнейший осажденный сербами анклав — Горажде. По Дейтонским соглашениям 1995 года этот стратегический коридор отойдет к мусульманам, там построят многорядное шоссе. Тогда эта артерия представляла из себя кое-где просто проселочную дорогу, по которой по сербским тылам прорывались в анклав и обратно караваны — колонны грузовиков. Их сопровождали крупные отряды, численностью до нескольких сот бойцов. Под их прикрытием шли и мусульманские торговцы (мешочники), отдававшие за такую «крышу» до пятидесяти процентов груза. Так, наверное, шла торговля во все опасные времена. Иногда сербы перехватывали торговцев, которые пытались прорваться без такого дорогого прикрытия. Там же, в горных лесах вдоль этой тропы, мусульманами были оборудованы тайные склады снаряжения и оружия.

За Горажде «Путь Аллаха» имел продолжение западнее Вишеграда, по горно-лесистой местности левого берега Дрины вплоть до Жепы и Сребреницы. Именно здесь действовали русские зимой 1992-93 годов. Но на Сребреницу путь был еще более рискован, шанс попасть в сербскую засаду увеличивался.

В той операции на «Пути Аллаха» участвовало шестеро русских бойцов и около сорока сербов. Разгромлена была пара мусульманских складов вооружения, захвачены стрелковое оружие, в основном китайского и российского производства, ПТУРСы и боеприпасы.

В начале августа история отряда «Царские волки» завершается. В Боснии наступило временое затишье. Гроб с телом Михаила Трофимова добровольцы увезли в Одессу, там и перезахоронили. Из Одессы в Москву тогда и приехал отдохнуть Петр Малышев. За восемь месяцев войны он превратился в опытного воина. Судьба еще хранила его, отводя пули и осколки. Так, под Прачей, когда для операции собиралась колонна, и подошедший сзади сербский танк наехал на противотанковую мину, взрывная волна «помогла» Петру залезть в кузов грузовика, перебросив через борт.[43]