Нарратология - Вольф Шмид

Где бы Версиловы ни были... Макар Иванович непременно уведомлял о себе «семейство» (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 30 т. Т. 13. С. 13). 

Это была целая орава «мыслей» князя [т. е. старого князя Сокольского] (там же. С. 22).

Нарратор может дистанцированно относиться и к оценкам, свойственным повествуемому «я» за несколько месяцев до момента повествования:

В это девятнадцатое число я сделал еще один «шаг» (там же. С. 36).

...и хоть теперешний «шаг» мой был только примерный, но и к этому шагу я положил прибегнуть лишь тогда, когда... забьюсь в скорлупу и стану совершенно свободен. Правда, я далеко был не в «скорлупе»... (там же).

Такие отдельные номинации из ТП могут сопровождаться указанием на их источник:

Приехал он [т. е. Версилов] тогда в деревню «бог знает зачем», по крайней мере сам мне так впоследствии выразился (Ф. М. Достоевский. «Подросток» // Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 13. С. 7).

Макар «жил почтительно», – по собственному удивительному его выражению... (там же. С. 9). 

Как бы ни осуществлялась прямая номинация, с указанием на текст-источник или без всякого указания, с ней всегда связана текстовая интерференция: в одном высказывании присутствуют одновременно ТН и ТП, цитирующий и цитируемый тексты. Стремление нарратора как можно точнее воспроизвести чужие слова, как правило, связано с некоторой дистанцированностью к выражению или смысловой позиции ТП. Поэтому прямая номинация отличается принципиальной двуакцентностью, или, по Бахтину/Волошинову, двуголосостью.

В противоположность Л. А. Соколовой [1968: 69—72], относящей прием «шрифтового выделения семантически насыщенных слов» к категории «несобственно-авторской речи», я персональную номинацию в круг разновидностей НПР не включаю, именно из-за нарочитого ее выделения из повествовательного контекста.

Косвенная речь и свободная косвенная речь

КР состоит из двух частей – из 1) вводящего предложения с глаголом речи, мысли, восприятия или чувства (verbum dicendi, sentiendi etc.) и подчинительным союзом (Он сказал, что...; Он спросил, почему...; Он видел, как...; Он чувствовал, что...) или подобными конструкциями без подчинительных союзов (Ему пришло в голову...) и 2) передаваемой чужой речи. При помощи подчинительной конструкции два текста (т. е. передающий ТН и передаваемый ТП) объединяются в одно высказывание.

При трансформации ПР в КР должны соблюдаться следующие правила (см. [Падучева 1996: 340—343]):

1. Местоимения 1-го и 2-го лица, обозначающие, соответственно, субъекта или адресата чужой речи, заменяются местоимениями 3-го лица.

2. Дейктические наречия времени и места заменяются анафорическими.

3. В языках с согласованием времен производится изменение времени и/или наклонения. В русском языке время и наклонение ПР остаются неизмененными.

Hе said: «I am ill». > Hе said (that) he was ill.

Er sagte: «Ich bin krank». > Er sagte, daß er krank sei.

Он сказал: «Я болею». > Он сказал, что он болеет.

4. Экспрессивные и апеллятивные элементы ПР

а) выражаются добавочными определениями или

б) заменяются в вводящем предложении соответствующим сообщением.

Он сказал: «Как хорошо! Это – исполнение!»

> а. Он сказал, что это очень хорошо и что это настоящее исполнение.

> б. Он восторженно сказал, что это хорошо и что это настоящее исполнение.

Недопустимый вариант: *Он сказал, как это хорошо и что это исполнение.[192]

5. Синтаксические нарушения ПР, такие как эллипсисы, анаколуфы и т. п., сглаживаются в КР.

6. В некоторых языках (например, в немецком) подчинительные союзы требуют изменения синтаксической конструкции передаваемой речи:

Er sagte: «Ich bin krank». > Er sagte, daß er krank sei.

Без подчинительного союза: Er sagte, er sei krank.

В русском языке КР по причине отсутствия в ней изменения времени, наклонения и синтаксической инверсии грамматически не так резко отличается от ПР, как, например, в немецком языке, что привело А. М. Пешковского [1920: 466] к заключению, что «косвенная передача речи русскому языку не свойственна» [курсив в оригинале], выводу, опровергнутому вскоре Волошиновым [1929: 138]. В русском, как и в других языках, КР может (и во многих случаях должна) обращаться как с содержанием, так и с формами выражения ТП свободнее, чем ПР. Волошинов [1929: 139] говорит об «аналитическом» характере этой формы («Анализ – душа косвенной речи»), различая две основные ее модификации – «предметно-аналитическую» и «словесно-аналитическую». Первая аналитически передает «предметный состав» и «смысловую позицию» чужого высказывания. В русском языке она, по Волошинову [1929: 141], слабо развита из-за отсутствия в его истории картезианского, рационалистического периода. Вторая же («словесно-аналитическая») передает «субъективную и стилистическую физиономию чужого высказывания как выражения» [Волошинов 1929: 140—144].

В настоящей работе предлагается другая типология модификаций КР, которая построена на основе близости передавемой речи к ТН или ТП.

В нарраториалъной КР речь персонажа подвергается обработке со стороны нарратора, обнаруживающейся в тематически-результативном изложении и в стилистической ассимиляции этой речи в ТН. При этом все признаки передаваемой речи, кроме 1 (тема) и 2 (оценка), указывают, как правило, на ТН. Нарраториальная КР преобладает в творчестве Л. Толстого. Примером может служить передача восприятий и чувств Бориса Друбецкого в «Войне и мире»:

Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 9. С. 60).

Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза (там же. С. 65).

В персональной КР нарратор старается демонстрировать речь персонажа непосредственно во всех ее особенностях, в ее аутентичном стилистическом облике и в ее синтаксической структуре. За исключением признака 3 (лицо) все признаки, в том числе дейктические наречия, указывают на ТП. Широко распространена персональная КР в творчестве Достоевского. Рассмотрим два примера из «Двойника»:

(Голядкину) пришло было на мысль как-нибудь, этак под рукой, бочком, втихомолку улизнуть от греха, этак взять – да и стушеваться, то есть сделать так, как будто бы он ни в одном глазу, как будто бы вовсе не в нем было и дело (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 1. С. 135). 

Сознав в один миг, что погиб, уничтожился в некотором смысле, что замарал себя и запачкал свою репутацию, что осмеян и оплеван в присутствии посторонних лиц, что предательски поруган тем, кого еще вчера считал первейшим и надежнейшим другом своим, что срезался, наконец, на чем свет стоит... (там же. С. 167).

Персонализация КР может зайти так далеко, что нарушаются грамматические и синтаксические нормы. Тогда получается смешанный тип, который я предлагаю назвать свободной косвенной речью[193]. Он имеется:

1) когда в персональной КР экспрессивность и синтаксис ТП передаются настолько миметически, что нарушаются нормы КР,

2) когда КР перенимает основополагающие признаки ПР (кавычки или их эквиваленты, 1-е лицо).

По характеру особенностей, принадлежащих ПР и выходящих за границы КР, можно различить несколько форм свободной косвенной речи. Привожу примеры главным образом из раннего творчества Достоевского, где все указанные разновидности встречаются особенно часто[194].

а. Включение междометий в КР:

(Голядкину) показалось, что кто-то сейчас, сию минуту, стоял здесь, около него, рядом с ним, тоже облокотясь на перила набережной, и – чудное дело! – даже что-то сказал ему... (Ф. М. Достоевский. «Двойник» // там же. С. 139). 

б. Связь подчинительного союза и вопросительного слова:

И между тем как господин Голядкин начинал было ломать себе голову над тем, что почему вот именно так трудно протестовать хоть бы на такой-то щелчок... (там же. С. 185). 

в. Употребление в КР личных форм, соответствующих ПР:

Трактирщик сказал, что не дам вам есть, пока не заплатите за прежнее (Н. В. Гоголь. «Ревизор» // Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. Т. 4. М., 1951. С. 27)[195]. 

г. Ввод в КР прямой номинации:

Устинья Федоровна... причитала, что загоняли у ней жильца, как цыпленка, и что сгубили его «все те же злые насмешники»... (Ф. М. Достоевский. «Господин Прохарчин» // Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 1. С. 246). 

д. Переход от КР к ПР при употреблении

1) кавычек и

2) личных форм ПР:

...потом распознали, будто Семен Иванович предсказывает, что Зиновий Прокофьич ни за что не попадет в высшее общество, а что вот портной, которому он должен за платье, его прибьет, непременно прибьет за то, что долго мальчишка не платит, и что, «наконец, ты, мальчишка, – прибавил Семен Иванович, – вишь, так хочешь в гусарские юнкера перейти, так вот не перейдешь, гриб съешь, а что вот тебя, мальчишку, как начальство узнает про все, возьмут да в писаря отдадут...» (там же. С. 243).